Беременная для Зверя
Шрифт:
— Откуда вы знаете? — спрашиваю я.
Потом вспоминаю, что когда меня схватили, платье задрали и опустили так же быстро. Ржач и гнусные шуточки прекратились после нескольких слов, произнесённых голосом этого мужчины.
— Это были вы!
— Можно и на «ты». Не у короля на приёме, — кривит губы. — Чё стоишь без движения? Шевелись!
Я поспешно начинаю мыть и кромсать овощи. В казане уже тушится курица.
— Это поможет? — спрашиваю, поясняя. — Еда.
— Набить брюхо поможет.
— Я
— Я знаю, что ты имела в виду! — обрывает меня Ризван. — Но тут я тебе ничем не могу помочь.
— Как было с другими? Вы же промышляете… убийствами, разбоем, грабежом…
«Насилием!» — вертится на языке.
— С другими? — ухмыляется бандит. — Дочь у Пороха одна. Ты.
— Другие женщины, — поясняю.
Краснею. Не верю, что интересуюсь таким.
— Зверю повар не нужен. Иначе бы сразу на кухню погнал, — хмыкает Ризван. — Сказал же — под ним лежать будешь.
— Тогда зачем я готовлю? — с отчаянием спрашиваю я.
Ризван начинает ржать. Гогочет, как полоумный. Хлопает себя по ляжкам. Вытирает слёзы.
— Ты хотела откупиться от Зверя порцией хавки?
Резко обрывает смех.
— Смешная ты. Но Зверю от тебя нужно другое. Вот и дай ему, что требует. Не переча.
Решаюсь задать ещё один вопрос. Пока у бандита есть настроение поговорить.
— Кто такой Порох? Чем он разозлил вашего главаря? Зверя…
Глава 9. Арина
— Об этом лучше у самого Зверя спроси. Будет настроение — расскажет сказочку. Для взрослых, — поясняет Ризван.
Потом поворачивается лицом к телевизору. Прислушивается к звуку передачи. Всем своим видом показывает — разговор окончен.
Я переключаюсь на готовку. Пытаюсь вытеснить мысли рутинными занятиями. В какой-то момент мне это удаётся.
Но на души всё равно кошки скребут. Думаю о том, как круто изменилась моя жизнь. Всего за один день…
Сейчас, как никогда раньше, не хватает поддержки и сильного плеча.
Кому можно пожаловаться на этих молодчиков, занявших деревню так, словно они хозяева?
Участковому? Никольский Михаил Валентинович — мужик хороший, когда не пьёт. Но местные говорили, что он опять с егерем ушёл в запой. Да и навряд ли он сможет противостоять банде отморозков. У Никольского есть табельное оружие, но никто не знает, стреляет тот пистолет или нет…
Мысли серые и вязкие, как кисель. За время тоскливого ожидания я успела приготовить ужин и поставить морс из свежих ягод.
Ризван сидит рядом. Изредка выходит, переговариваясь с людьми Зверя. Возвращается. Окидывает меня пытливым взглядом. Молчит.
Из обрывков разговоров я поняла, что деревня занята не одной бандой, а сборищем нескольких.
Хочется оказаться как можно дальше от этого кошмара. Блатные словечки и грубый мат режет слух. Но приходится запоминать информацию и надеяться, что она пригодится.
— Куда?
Вздрагиваю. Никак не привыкну, что лишний шаг в сторону жестоко карается.
— Уже вечереет. Надо цыплят покормить. Они на заднем дворе пищат. Голодные, наверное. Хозяйка не появляется, — объясняю кавказцу.
— Хозяйка гостит у сестры. Ладно, иди, — отправляет меня прочь бандит.
Конечно, он следом за мной идёт. Как тень. Пристально наблюдает. Но поняв, что я бежать не собираюсь, скрывается в доме. Уверена, что наблюдает за мной из окна.
Цыплята не кормленные. Кидаются на еду, как оголтелые. Приходится поменять им воду. Татьяна, хозяйка, решила держаться подальше от дома. Может, и правильно делает — целее будет.
Слышу писк. За пределами клетки. Один цыплёнок выполз каким-то чудом из клетки и пищит под забором. Застрял под проволокой. Пытаюсь достать его. Но потом замечаю за забором парня. Коля работает врачом в так называемой больнице. Скорее, простой медпункт.
Сейчас он быстрым шагом идёт по улице, опустив взгляд. Скоро поравняется со мной.
Озираюсь по сторонам — никого.
— Коля! — зову его.
Парень слышит мой голос. Поравнявшись со мной, останавливается. Приседает, словно шнурки развязались.
— Коленька, милый, помоги мне! — прошу своего парня. — Меня держат силой. Вытащи меня, пожалуйста. Может, городским позвонить? Вдруг они остановят беспредел?
— Не могу, — мотает головой Коля. — Если я сунусь, моей семье несдобровать. У меня две младшие сестрёнки. Не хочу, чтобы с ними что-то случилось. Да и что я один против толпы сделаю? Их вон сколько, не сосчитать! И все вооружены…
— Как же я? — шепчу, не в силах поверить, что Коля отказывается помочь.
Он даже звонить в город, в полицию боится. Трусит.
— Извини. Не могу. Не могу, Арин… Держись, — глотает слова Коля.
Поднимается и удаляется быстро, словно его ветром гонит.
Я всхлипываю, цепляясь пальцами за забор. Намертво. Боясь упасть. Я рассчитывала на помощь парня. Неужели и на него нельзя надеяться?
Под ногами раздаётся писк. Цыплёнок. Глотаю слёзы горькие, доставая глупого птенчика, запутавшегося в колючей проволоке.
Вот и я так же — в плену. Вырваться не получается.
Глажу цыплёнка и реву, как дурочка. Спасения и выхода не вижу.