Бери, если сможешь
Шрифт:
Свернувшись калачиком, лежала на диване и рассматривала стену. Очерчивала глазами узоры, следила за тенями и светом, которые стали появляться после того, как стемнело на улице. Не заметила, как уснула.
Разбудил звонок в дверь. Кто это мог пожаловать? Клим всегда открывает сам, своим ключом. Пошатываясь, иду к двери. Открываю, не глядя в глазок. Потому что мне всё равно. Я знаю, это глупо и так делать нельзя. Но мне всё равно, что так делать нельзя. Мне всё – всё равно. Мне больно, и где-то в глубине сознания, хочется, что сделали
На пороге стоит Алина. Недовольно сверкнув глазами, проходит в квартиру, отталкивая меня в сторону. Не грубо, просто, чтобы зайти. Потому что я стою как истукан. Стою и уже ничего не понимаю.
Она молча снимает ботинки, смотрит на меня. Подходит ближе, и мы долго смотрим в глаза друг другу. И резко обнимает. Я всхлипываю. Она прижимает меня ещё крепче. Слёзы, наконец, начинают течь из меня ручьём.
Глава 16
– Я не буду пить чай.
– Будешь, - Алина строго смотрит на меня. – И суп тоже будешь. Посмотри на себя, ты очень бледная.
– Не хочу. Ничего не хочу, - я снова закрыла лицо ладонями и заплакала. – Зачем всё это, если его нет рядом. Он никогда меня не простит.
Алина уже в который раз обняла меня и погладила успокаивающе по спине.
– Перестать говорить глупости. Ты живёшь на земле, потому что тебе дана жизнь. И надо жить. Ну, давай, успокаивайся. И дела надо решать.
Я вопросительно подняла на неё глаза.
– Да, Лика. Нам надо поговорить. Ты же понимаешь, что мой папа за тебя поручился.
– Я понимаю. Я всё сделаю, как ты скажешь.
Я рассказала Алине подробно, что случилось. Правда, я и сама не совсем понимала, что за файлы были удалены, из-за которых возникло столько проблем.
– Ты думаешь, что Арина это сделала не специально?
– Нет, конечно. Мы всего лишь хотели удалить приглашение для Клима.
– Может быть. Но она сказала Герману, насколько мне известно, что ты её просто умоляла просмотреть его почту. И Кольку уговорила дать доступ. Ты уговорила. А я в это не верю.
– Какая теперь разница. Я всё равно виновата во всём. Не надо было вообще на это соглашаться. Теперь у твоего папы будут проблемы. Пристроил, называется, подружек дочки.
Алина разлила суп по тарелкам.
– Завтра рано утром поедем к моему папе. И ты всё повторишь. А после обеда приедет Клим. Он просил передать, что вам нужно будет поговорить.
– Ты его сегодня видела? – я удивлённо посмотрела на неё.
– Да. Такой же серый и мрачный, как и ты. Вадик заставил его остаться ночевать у нас. Чтобы вы не натворили ещё более худших дел. А я останусь с тобой.
– Это не обязательно, - проговорила я упавшим голосом.
– Обязательно, - громко сказала моя подруга. – Иди сюда, ну не переживай ты так. Всё уладится.
– Уладится. Только без Клима.
Алина вздохнула.
– Почему ты мне не позвонила? Не рассказала
– Не знаю. Всё так быстро произошло. Я даже не успела обо всём подумать. Ревность застелила мне глаза.
– Какая ревность? Кстати, про Америку я тоже не знала. Это большой жирный минус Климу. Мне он не должен был отчитываться, конечно. А вот ты должна была быть в курсе его планов. Вадик только сегодня мне всё рассказал. Но ревность… К кому? За эти месяцы я даже близко никого не видела с ним.
– Я знаю. Просто думала, он уедет и всё. Потихоньку, на расстоянии, знаешь, как это часто бывает, привязанность отступит…
– Как важно иметь привычку говорить друг с другом. А вам когда было говорить? Вы сами себя не замечали. Ладно, давай спать. Завтра всё обсудите.
– Как думаешь, у нас есть шанс?
– Нет, - коротко ответила она.
– Ты меня винишь во всём?
– Кто я такая, чтобы тебя винить. У меня своих грехов вагон и маленькая тележка.
– Спасибо, - далёкий огонёк тускло засветил в моей душе, как нужны были мне её такие слова.
Я постелила Алине на диване, но она через полчаса залезла ко мне под одеяло, и мы, обнявшись, разговаривали полночи. Рано утром выпили кофе и отправились к её отцу.
***
– Я знаю тебя давно. Ты добрая девушка. Мне трудно было поверить в то, на что ты смогла пойти. Но мы все совершаем ошибки. Мы переговорили вчера с Алиной. Я постараюсь помочь, чтобы тебе ничего не внесли в трудовую книжку.
– Спасибо Вам большое. Я, правда, не заслужила такой помощи. И ущерб готова возместить.
– Пока не за что. Но ты понимаешь, что указать предыдущее место работы уже нигде не сможешь. Вчера разбирались с заказчиком. Некоторые неприятности есть, но всё разрешаемо.
– Я понимаю. Ещё раз спасибо Вам за всё. За то, что сделали для меня. За то, что помогали, а я так подвела Вас, - щёки мои снова намокли.
– Ну, ладно-ладно. Не надо плакать. Я думаю, ты со временем сможешь всё исправить. Ты ещё очень молода.
В доме зазвонил домофон. Алина нажала нужные кнопки, чтобы открыть ворота и дверь. В окне я заметила, что возле дома припарковалась машина Вадика. В это время меня отвлёк отец Арины, чтобы я расписалась в документах и объяснительной.
Дверь распахнулась, и я услышала голос мужа Алины.
– Всем привет.
Я подняла голову, чтобы поздороваться с Вадиком и увидела ЕГО. Он стоял и смотрел на меня, не отводя изучающего взгляда. Чёрные круги под глазами, волосы небрежно уложены, помятая одежда – он тоже провёл бессонную ночь. Мне жаль. Таким я вижу его впервые.
Он прошёлся по мне глазами, задержался на мокрых щеках, и, как мне показалось, слегка иронично приподнял уголки губ. Мол, думаешь, поплачешь, и всё вернётся на круги своя. Не надо так смотреть на меня. Я всё понимаю, ни на что не рассчитываю. Только как теперь жить? Жить без него. Жить без воздуха.