Берия без лжи. Кто должен каяться?

Цквитария Заза

Видите, куда подул ветер. Правда, и Молотов признается, что доказать это невозможно, но вывод делает исходя из собственных наблюдений. Берия был агентом империализма и капитализма и своими действиями старался внести раскол в ряды незыблемой партии, в великую и крепкую дружбу его членов. Большим мужеством Молотов никогда особо не отличался, и оставим это обвинение на его совести.

Так же как Хрущев и Маленков, Молотов возмущен тем, каким образом собирался решить Берия германскую проблему. Для него тоже непонятно, как может буржуазная Германия быть нейтральной и тем более дружественной. В его понимании именно буржуазная Германия начала войну, и, вернись она на прежние круги, с буржуазных позиций она вновь начала

бы войну:

«Тут впервые раздалась речь Берия – что нам этот социализм в Германии, какой там социализм, была бы буржуазная Германия, только бы миролюбивая. Мы таращили глаза – какая может быть буржуазная Германия миролюбивая, какая в глазах члена Политбюро ЦK нашей партии может быть буржуазная Германия, которая навязала одну мировую войну, буржуазная Германия, навязавшая вторую мировую войну, какая в наших условиях дальнейшего развития империализма может быть буржуазная миролюбивая Германия, кто может из марксистов трезво судить вообще, который стоит на позициях, близких к социализму или к Советской власти, кто может думать о какой-то буржуазной Германии, которая будет миролюбивая и под контролем четырех держав. Ну, поспорили, поговорили немного, надо формулировать. Мне показалось, что, может быть, это оговорка, может быть, неточность выражения, полемическое увлечение или не рассчитал человек, что наговорил вгорячах».

Это была заранее подготовленная мысль, которую стоило бы приправить идеологически и юридически, но, в конце концов, Молотов не смог устоять и все же сказал то, что ему в реальности не нравилось в германской политике Берия: «Значит, надо отдать эти 18 миллионов немцев, завоеванных нашей кровью, отдать буржуазии, капитализму».

Молотов сказал то, о чем думали все присутствующие. Они не рассматривали Германию как отдельно взятое государство, для них это был личный предмет, судьбу, которого они могли решать по своей прихоти. Жители же Германии воспринимались рабами Советов. Молотова не волновало, будет ли в Германии построен социализм, капитализм или феодализм, его волновало то, что данным шагом Берия отказывался от империалистической политики и «уступка» Германии проклятым капиталистам для него означала шаг назад.

Недаром в своих беседах с Чуевым Молотов делает такое резюме своей деятельности: «Свою задачу как министр иностранных дел я видел в том, чтобы как можно больше расширить пределы нашего Отечества. И кажется, мы со Сталиным неплохо справились с этой задачей». Что касается последних слов – «мы со Сталиным», это звучит слишком громко, но суть своего видения мира Молотов передал верно.

Сколько бы ни разглагольствовали о пороках Берии, об агентстве империализма или о его вредительстве, все же Молотов не смог уйти от того факта, что Берия обладал организаторскими способностями:

«Другая сторона. Мы часто попадаемся на том, что человек имеет заслуги, работает, выполняет большие задания. К таким лицам относится Берия. Он выполнял большую работу, он талантливо работал в организации ряда хозяйственных мероприятий, но послушайте, мы ведь используем и вредителей, заставляем и их работать, когда это нужно, мы из бывших вредителей делаем людей, которые приносят пользу, когда они видят, что невозможно идти по прежнему пути».

«Железная задница», как прозвал Молотова Ленин, как видно, не обладал железной логикой. Если Берия был вредителем и никто его не заставлял хорошо работать, с какого перепугу руководил он такими значительными проектами. Понимаю еще, если бы его поймали на вредительстве, как, скажем, Туполева, которого приводит в качестве примера Молотов, и заставили

бы выложить весь свой талант под страхом репрессий.

Догадавшись, что в своей речи Молотов слишком уж славословит Берию, решили изменить эту ее часть. Вот как она выглядит в исправленной версии:

«Берия использовал и другие приемы в своих карьеристских целях. Приемы дельца и беспардонного карьериста, когда активность в работе вовсе не объясняется идейными соображениями и действительной преданностью партии. Нельзя отрицать его организационных способностей, которые сказались в организации и проведении ряда хозяйственных мероприятий. Партия не могла не использовать этих способностей, когда они были направлены на выполнение нужных заданий. Партия не отказывается использовать даже способности разоблаченных вредителей, когда имеются для этого возможности».

Да, так гораздо лучше. «Делец и беспардонный карьерист» более соответствуют атмосфере пленума, а то получается, что Молотов чуть ли не оду посвятил талантам Берии.

В отличие от в основном шаблонных обвинений других ораторов настоящий коммунист (говорится без иронии) обнаружил еще один недостаток буржуазного перерожденца: оказывается, у него был идеологический помощник, некто Шария. Вот в чем выражалась вина Шария перед партией, рикошетом попадающая в Берию:

«Кто такой Шария? – спрашивает Молотов, и сам же отвечает: – Вот решение ЦК Грузии от 1948 года:

«Бюро ЦК Грузии считает установленным, что Шария в 1943 году в связи со смертью сына написал идеологически вредное произведение в стихах, проникнутое глубоким пессимизмом и религиозными мистическими настроениями. Отступая от основных принципов большевистского материалистического мировоззрения. Шария в этом произведении говорит, что не видит лучшего мира… Жизнь его после смерти сына (он умер от туберкулеза) одна лишь мука. И под конец договаривается до признания бессмертия души и реальности загробной жизни».

Этот человек по недоразумению нами был восстановлен в партии: по недоразумению мы поддержали неправильное решение ЦК Грузии. Оказывается, вплоть до ареста Берия Шария был его помощником по идеологическим вопросам. Вот чем он дышал».

Выше мы отмечали, что большинство обвинений, предъявленных Берии на пленуме, соответствовали действительности. Не является исключением и эпизод, связанный с Шария. За этот эпизод мы должны поблагодарить Молотова, который еще раз помог нам ознакомиться с отношением Берии к религии. С сегодняшних позиций это обвинение еще раз характеризует Берию с положительной стороны, но в то время, когда официальной религией считался атеизм, такая позиция была более чем рискованна.

После Шария Молотов тоже вспомнил о картошке и сельском хозяйстве, где опять же обнаружил следы агента империализма, хотя и он не смог объяснить, какова связь картошки с Берией и как этот махровый агент способствовал уменьшению урожая.

Молотов проговорился и здесь: «Потому что мы серьезно этим делом не занимались и слишком удовлетворялись тем, что принимали решения и что все будет делаться, думали, само собой, но не получается это».

Оказывается, пленум, даже такой неординарный, имеет свои положительные стороны. Именно на этом пленуме Молотов и его собратья по разуму догадались, что, оказывается, принятия решения на бумаге вовсе не достаточно, чтобы вырастить урожай картошки. Еще немного, и они догадаются, что нужно еще вскопать землю, посадить картошку и собрать урожай, а для этого дела вовсе не достаточно просто взять и арестовать Берию.