Бьёрн Магнуссон
Шрифт:
Магнуссон щелчком пальцев расколдовал Типли. По уродливому личику домового эльфа текли слёзы счастья.
— Хозяин вернулся! — от домовика повеяло такой неистовой радостью, что юноша невольно улыбнулся.
— Да, Типли. Похоже, что так. Я вернулся.
В этот момент Бьёрн ощутил, как в теле начала гореть каждая клетка, и едва слышно зарычал от боли. Камень в груди продолжал пульсировать, источник рывком расширялся, каналы становились всё толще, с трудом успевая подстраиваться под бурлящие потоки магии. Тело начало чесаться, по коже побежали красные молнии. Бьёрн с помощью окклюменции
Типли с радостью наблюдал, как измождённое тело хозяина словно расширяется и растёт, приобретая прежний цветущий вид. Под кожей Магнуссона, от груди в разные стороны расползлись светящиеся линии, повторяя сетку кровеносных сосудов. Свечение нарастало, по стенам палаты забегали багровые отблески. Через несколько минут всё прекратилось, а хозяин Бьёрн полностью восстановился. Аура могущества, от которой Типли хотелось прыгать от восторга, сжалась в точку и исчезла. Теперь ничто не говорило о том, что ещё мгновение назад здесь бушевали такие силы. С минуту домовик стоял восхищённо застыв.
Дверь палаты слетела с петель, и внутрь заскочили мракоборцы.
— Все на пол, здесь Аврорат! — бойцы в алых мантиях мгновенно взяли на прицел Бьёрна и домовика. Эльф постарался загородить лежащего на кровати хозяина своим тощим тельцем.
— Где твоя палочка, пацан? — прохрипел сквозь зубы Аластор Грюм, с угрозой глядя на Магнуссона.
— Не знаю, сэр… Я очнулся от грохота… — Бьёрн, демонстрируя только что пришедшего в себя человека, говорил медленно и слабо.
— Да дайте же пройти! — в дверях раздался раздражённый голос Сметвика, который расталкивая толпу мракоборцев, зашёл в палату. Не обращая внимания на Грюма и Медоуз, что по-прежнему были в любой момент готовы начать кидаться заклинаниями, он увидел, что глаза Магнуссона открыты и радостно воскликнул:
— Вы пришли в себя, мистер Вильямс! Сработало зелье, значит. Нутко, давайте я вас проверю, молодой человек! — он решительно отпихнул Грюма от постели больного и быстро принялся накладывать на Бьёрна диагностические заклинания.
— Так-так. Невероятно! Невозможно! Я не верю своим глазам! — довольный Сметвик облегчённо рассмеялся. — Поздравляю! Вы полностью здоровы, молодой человек. Я не наблюдаю даже следа от этих страшных травм. Удивительно! Всё исчезло! Пейте больше жидкости, вам нужно восстановить водно-солевой баланс организма.
— Целитель Сметвик! Какого Мерлина вы вмешиваетесь? — прорычал Грюм. — К нам в аврорат поступил сигнал о применении здесь тёмной магии и «Непростительных» проклятий. Нам нужно проверить палочку вашего пациента!
— Вы что, господа, с ума сошли? — Сметвик изумлённо переводил взгляд с Грюма на остальных мракоборцев. — Мистер Вильямс провёл в коме почти год. Вы думаете, он сразу, как только очнулся, первым делом решил кого-нибудь убить? Или, может, мальчик решил провести тут, в Мунго, запрещённый магический ритуал, которым их обучает в Хогвартсе лично Альбус Дамблдор? Вы в своём уме, господа мракоборцы?
Грюм продолжал требовательно сверлить его взглядом, на что Сметвик картинно закатил глаза и ткнул пальцем в сторону стены.
— Палочка молодого человека в том шкафу с остальными
Тем не менее Грюм сразу подошёл к указанному месту и, порывшись в шкафу, вытащил палочку Магнуссона.
— Приоре Инкантатем! — произнёс он с надеждой и разочарованно вздохнул. Последние чары, которые применяли с помощью этой палочки, датировались прошлым летом. Ничего запрещённого или тёмного там не было.
— Может, артефакт невыразимцев неверно сработал? — Доркас примиряюще посмотрела на мужа. — Если бы юношу хотели убить Авадой, думаю, тот был бы давно мёртв.
Грюм сердито фыркнул, но спорить с женой не стал. Он ещё раз разочарованно осмотрел помещение и развернулся к двери.
— Ладно, на выход, ребята. А вам всего хорошего, целитель, — спрятав палочку, раздражённый командир мракоборцев первым вышел из палаты. Вскоре там не осталось никого, кроме Бьёрна и Сметвика.
— Хмм. Наверное, зелье Герпия Злостного вызвало такой странный тёмномагический эффект. Да такой, что весь Аврорат забегал как подгорелый, — забормотал Гиппократ. — Не зря, не зря это зелье тёмным назвали. Впрочем, надо признать и несомненную пользу тёмной магии в деле исцеления таких травм, эффект невероятный, мда…
— Целитель, — Бьёрн прервал размышления Сметвика. — Расскажите, пожалуйста, что со мной случилось? Последнее, что я помню, это как выхожу из ресторана мадам Мелифлуа в Париже.
— На вас было совершено покушение, — стал рассказывать Сметвик уже известную Бьёрну историю, дополняя её новыми подробностями.
— Своим спасением вы обязаны леди Араминте, именно она доставила вас сюда, — подытожил Сметвик и неторопливо прошёлся по комнате. — Кстати, её дочь просидела здесь с вами все зимние праздники, бедная девочка!
— А мои друзья? Кто-то приходил из Хогвартса? — Бьёрн сел на кровати.
— Кхм. Несколько раз вас навещали профессора, студентов не было, — Сметвик задумчиво почесал нос. — Зато каждую неделю здесь торчали уважаемый мистер Горбин из Лютного переулка и крайне невоспитанный оборотень из истинных, по имени Фенрир Сивый, если мне не изменяет память, а она мне не изменяет.
Бьёрн только улыбнулся своеобразной манере речи Гиппократа Сметвика. Зная грубый, но честный характер оборотня, он понимал возмущение интеллигентного целителя.
— А когда меня выпишут, сэр? Осталось чуть больше месяца до начала экзаменов, — Бьёрн пригладил отросшие волосы и замер. Только теперь Магнуссон осознал, что прошёл почти год, с тех пор как он попал в Мунго.
— Сейчас мы займёмся проверкой вашей памяти, а когда закончим, я пошлю сову Дамблдору, — Сметвик подошёл к кровати и сел на стул рядом с Бьёрном. — Через неделю, думаю, он переправит вас в Хогвартс. А там уже всё будет зависеть от вашего текущего уровня подготовки.
— Хорошо, целитель. Если возможно, я бы хотел написать письма тем, кто обо мне беспокоился всё это время. Бьёрн уже уверенней сел на кровати, и целитель бегло начал опрашивать его по самым разным темам. Каких-то проблем в работе мозга обнаружено не было, и Сметвик удовлетворённо улыбнулся.