Бернадот
Шрифт:
Кухонный персонал был многочисленным и занимал в королевском быту большое место. Шеф-поваром в последние годы жизни Карла Юхана был, разумеется, француз Антуан Дюрбек. Обслуживали подачу еды шведские и французские камер-пажи и камердинеры. Сзади каждого гостя за столом стоял камер-паж, а за королём — даже два сразу.
Фамилия «Коскюлль» уже дважды встречалась на страницах нашего повествования. В первую очередь её упоминание связано с баронессой Марианой Коскюлль (1785—1841), фрейлиной двора Карла XIII и супругой генерал-адъютанта и министра в правительстве Карла Юхана. Здесь следует заметить, что Бернадот в молодости, да и в зрелые годы заслуженно пользовался повышенным вниманием у женщин. Недаром его в молодости звали «сержантом с красивыми ногами ». Ходили слухи, что у него была внебрачная дочь, которая якобы
Другие же многочисленные любовные истории при ближайшем рассмотрении оказываются мифами и выдумками заинтересованных лиц. Многие в Швеции считали потом почётным вести свою родословную от короля Карла Юхана только потому, что их потомки или они сами были брюнетами с коричневыми глазами и кривым носом. Во всяком случае, ни один современник короля, ни один из его слуг не оставил на этот счёт никаких воспоминаний.
ОТЕЦ НАЦИИ
Одно из прекраснейших преимуществ ума — то, что он доставляет человеку уважение в старости.
Стендаль
«Как французский генерал и маршал Наполеона Бернадот никогда не был крупным полководцем, — утверждает Ё. Вейбулль. — Его способности как штабного офицера и организатора, напротив, неоспоримы». Если первая часть цитаты порождает у нас некоторые сомнения (в частности, полезно было бы узнать, что шведский историк имел в виду под понятием «крупный полководец), то со второй её частью согласится каждый.
Д. Съюард даёт королю следующую храктеристику: Юн был одарён, энергичен, безжалостен и в придачу — огромный лжец, пусть даже весьма очаровательный...» Милый лжец — это совсем неплохо для одного из выдающихся маршалов Наполеона и короля Швеции и Норвегии!
Князь Понте-Корво долго чувствовал себя неуверенным на троне Швеции и никогда не думал, что ему придётся остаться в этой чужой и неуютной стране навсегда. Поэтому он всегда заботился о своём материальном состоянии. После того как Наполеон отказал ему в поддержке и его недвижимость во Франции была конфискована или продана, он должен был подумать и о своём будущем, и о будущем своей семьи. В бедной, погрязшей по уши в долгах Швеции он не мог рассчитывать на безбедное существование. Более того: шведы сами ждали от него помощи, и он щедро делился с ними собственными средствами и, как мог, поддерживал шведскую казну.
Если на первых порах Карл Юхан опасался «густавианцев», то во второй половине его правления всё больше проблем стали создавать либералы. Королю требовались большие усилия для того, чтобы защитить теперь свою власть от внутренних посягательств, а для этого нужно было иметь хорошо отлаженный полицейский и пропагандистский аппарат, а чтобы создать такой аппарат, нужны были деньги. Деньги были постоянной заботой Карла Юхана, он пытался даже играть на колебаниях курса валюты в Европе, для чего пустил в ход деньги т.н. Кабинетной кассы, но, как мы уже писали выше, затея эта с треском провалилась, и вместо прибыли были одни потери. К тому же риксдаг обнаружил эти «злоупотребления» и устроил королю скандал.
О финансах короля ходили самые разные слухи. Источником злостных и ложных сведений о «богаче-короле» был, в частности, мемуарист и бывший гофмаршал двора барон Ю.О. Наукхоф (1788—1849). С. Шёберг с позиций левого социал-демократа, как мы уже упоминали выше, вероятно справедливо, обвиняет Карла Юхана в махинациях с деньгами, полученными при приобретении Швецией о-ва Гваделупы. Другой его современник Л.У. Лагерк- вист доказывает, что Карл Юхан никогда не был многократным миллионером, как утверждал Наукхоф, а, наоборот, всегда находился в затруднительном денежном положении. Карл Юхан не был и бедным человеком, но следует подчеркнуть, что его расходы всегда превышали доходы, и виной тому была не расточительность, а щедрость. По прибытии в Швецию у него были большие расходы, а поступления из Франции прекратились. Супруга Дезире, навестившая Карла Юхана в
Размещать капиталы в тогдашней Швеции в надежде на проценты было совершенно невыгодно: наилучшее, к примеру, вложение в земельную недвижимость давало всего 2,5 % прибыли в год, что, несмотря на достаточное большое число владений и крупные размеры земельных участков, не давало королю возможности покрыть даже расходы на пенсии и подарки государственным служащим209. А ведь королю приходилось ещё спасать людей от банкротства, возмещать из собственных средств недостачи в кабинетной кассе и производить другие необходимые в его положении расходы.
Кроме ренты с земельных участков (как в Швеции, так и в Норвегии), другим важным источником доходов Карла Юхана были драгоценности на сумму свыше 400 ООО риксталеров, наличная сумма в размере 221 255 риксталеров, чудом доставшаяся ему от Густава IV Адольфа (сейф с деньгами свергнутого короля случайно оказался в спальне Карла Юхана!) и некоторое движимое имущество. Наличные деньги служили в первое время как гарантия на случай бегства из страны, но потом, когда положение короля стабилизировалось, они тоже пошли в ход210. После смерти короля и окончательного расчёта со всеми долгами Оскару I и другим наследникам досталось наследство, оцениваемое в сумму чуть более 1 млн риксталеров. За пределами Швеции аккумулированные средства или принадлежали королеве Дезидерии, или употреблялись на выплату пенсий и пособий родственникам Бернадота во Франции.
Среди недвижимости Карла Юхана выдающее место занимал порфирный завод в Эльвдалене. Добыча и обработка порфира — пурпуроносного минерала, употреблявшегося ещё древними египтянами, римлянами и византийцами для отделки дворцов и изготовления скульптур, саркофагов и предметов искусства, в Эльвдалене началась в 90-е года XVIII столетия. Завод действовал вполне успешно, пока для шведов не наступили тяжёлые времена и не истощились средства. В 1817 году заводом заинтересовался
Карл Юхан. Он сразу оценил перспективу использования эльвда- ленского производства в интересах короны, например, для изготовления королевских подарков, и послал на завод сотрудника Особенного бюро капитана Эрика Форселля. Капитан, действуя от имени «подставного лица», сделал владельцу завода предложение организовать акционерное общество, но получил отказ. Тогда король, частично раскрыв будущего владельца, приобрёл завод для принца Оскара, но все в Швеции знали, что настоящим его владельцем был он сам.
В 1819 году Карл Юхан лично посетил завод и навёл там порядок, уволив своего зарвавшегося управляющего, в которого быстро превратился капитан Форселль. Форселль не поладил с местным директором и стал против него интриговать. Вместо Форселля был назначен Рёсляйн, обладавший, по сравнению с Форселлем, большим недостатком: он был таким же холериком, что и сам король Карл Юхан. Скоро Рёсляйн тоже поссорился с директором, и в их конфликт были вовлечены служащие и рабочие завода. В дело вмешался посредник в лице короля, и порядок там снова был восстановлен. Рёсляйна оформили арендатором, а завод получил от короля заказы на памятники, вазы и другие украшения. Последний заказ завод исполнял для самого Карла Юхана, но не для живого, а уже умершего: он делал саркофаг, который был готов лишь к 1856 году. После этого Оскар I завод продал211. Отсюда, из Эльвдалена, в 1825 году в сад летнего дворца Русендален была доставлена и установлена огромная порфирная чаша — Русендальская ваза, которая стоит до сих пор целой и невредимой и радует глаз всех, кто туда приезжает.