Берсерк 2
Шрифт:
— У меня её нет, — пожал плечами я, — Я не герой. И ещё не факт, что им буду.
— Конечно, не будешь, — кивнул он, — Потому что я вас сейчас убью. Это несправедливо, что моя дочь умерла, а вы остались жить, и сейчас я эту несправедливость устраню…
— Беги! — рявкнул я находившейся за моей спиной Ане, принимая на обе руки рванувший ко мне огненный шар, бессильно разбившийся о блок, и обдавший моё лицо жаром.
Но отец девочки на этом не остановился. Его руки вспыхнули огнём, и он вполне профессионально нанёс мне серию ударов кулаками, которые я принял на блок, и
Впрочем, он с лёгкостью увернулся от моих ударов, отскочил от меня, разрывая дистанцию, перескочив при этом через невысокую оградку, а после молча развёл руки в стороны, и в каждой из них появилось что-то вроде огненной плети.
Я торопливо обернулся назад, проверяя, что Аня послушалась меня, и убежала, после чего принял на предплечье первый удар этой плети, который оказался неожиданно болезненным, и на руке тут же вздулась багровая полоса.
Я уже и забыл, что моя способность не блокирует весь наносимый мне урон, а лишь большую его часть. И тут же последовал новый удар, от которого я предпочёл увернуться.
— Что, не нравится, щенок? — зло расхохотался он, — Никуда не уходи… Сейчас я тебя хорошенько поджарю, а потом и до подружки твоей доберусь. Всех вас, кто себя героем называет, надо калёным железом выжечь!
Сразу две огненные ленты метнулись ко мне, от которых я еле сумел увернуться, а потом отбросил в сторону всю жалость, отдавшись во власть ярости. Хватит с меня. Достаточно я терпел. Я, может, и виноват в гибели этих детей, на Аня тут точно не причём, как и все остальные герои, а потому нечего с этим уродом возиться.
Я кинулся к нему, сокращая дистанцию, что не позволило ему бить своими хлыстами, после чего обрушил на него целый град ударов, уже даже не пытаясь сдерживать себя.
Надо было отдать мужику должное, отбивался он вполне грамотно. Чувствовались большой опыт и какая-то школа единоборств. Да и окутавшее его целиком с ног до головы пламя явно было каким-то видом защиты, но и оно не сильно ему помогло.
От части ударов он уклонился, часть принял на блок, вот только я был слишком быстр, и слишком сильными были мои удары. Даже когда ему удавалось принять их на блок, то и тогда его буквально откидывало назад, когда же он пропускал удар, то тот сбивал его с ног, но он сразу же вскакивал, и упрямо продолжал бой. По всей видимости, большую часть моего удара принимала на себя его странная защита.
Но вскоре он всё же начал выдыхаться. Стал часто дышать, движения замедлились, а пламя вокруг его фигуры становилось всё меньше и меньше, и, в конце концов, полностью погасло, и очередной мой удар отправил его в тяжёлый нокаут, и это при том, что я сумел как-то сдержать себя, и не ударить в этот раз в полную силу.
Я уселся прямо на землю, радуясь, что на мне уцелели хотя бы обрывки штанов, и мне не придётся щеголять голой задницей среди могил, и только сейчас увидел приближающиеся ко мне фигуры полицейских. Кавалерия прибыла… Как всегда, вовремя.
— Гончаров, на
Эти идиоты сокамерники не разобрались, кого к ним посадили, и попытались построить молодого щенка, когда меня поместили к ним, и пришлось слегка поучить их манерам, чтобы в следующий раз у них даже мысли не было лезть к подростку!
И вообще, по идее, меня не имели права помещать к ним, как несовершеннолетнего, вот только там, куда меня доставили до выяснения обстоятельств произошедшего, свободных камер не было.
Аня пыталась их убедить, что я ни в чём не виноват, что это тот тип первый напал на нас, но с неё лишь взяли показания и отправили домой, пообещав во всём разобраться. Того безумца, кстати, скорая увезла.
— Ммм… Этот запаха свободы! — глубоко вздохнул я, как только оказался на улице, после того, как мне вернули вещи, — Он реально опьяняет спустя столько лет заключения…
— Каких ещё лет?! Ты там всего три часа провёл! — возмутилась подбежавшая ко мне Астра, и обнимая.
— Да там каждый час за год идёт! — возмутился я, — Не мешай мне наслаждаться свободой!
— Если бы это было так, то мне было бы уже за сотню лет… — тихо произнесла подошедшая к нам Ника, — Ты что, хочешь сказать, что я уже старуха?
— Да нет конечно… — озадаченно произнёс я, — Вот любите вы, женщины, к чему-нибудь да докопаться. На пустом месте обиду придумать.
— Это да. Мы такие, — гордо произнесла Астра, — Чё-то не устраивает?
Я лишь промолчал на это, чувствуя, что в эту тему лучше не углубляться.
Тут вдруг распахнулась дверь одного из припаркованных автомобилей, и оттуда вылез отец.
— Привет, сын, — глухо произнёс он, — Найдёшь для меня несколько минут? Нам нужно поговорить.
Это, блин, какой-то бесконечный день… На улице уже глубокая ночь, давно пора спать, а от меня всё ещё чего-то хотят.
— Сын? — удивлённо поднял бровь я, — Ты же, вроде, от меня отказался. Какой я тебе теперь сын?
— Погоди, — хлопнула вдруг меня по плечу Астра, — Давай вы ругаться уже без нас будете? Не надо семейные дела на всеобщее обозрение выставлять. Мы сейчас с Никой отойдём до нашей машины, а ты поговори с ним, пожалуйста. Выслушай его хотя бы. Большего я от тебя не прошу. Только с его помощью мы тебя вытащили из полиции так быстро. Иначе тебе там как минимум до утра пришлось бы пробыть. Просто выслушай. Ладно? — умоляюще глянула она на меня.
— Хорошо, — проворчал я, не сумев ей отказать, — Но только ради тебя!
— Ты прелесть! — поцеловала она меня в щёку, взяла за руку Нику, и они ушли.
— На удивление мудрая девушка, хоть поначалу так о ней я не готов был сказать, — пробормотал отец, глядя им вслед, — Не скажу, что умная, но то, что мудрая, это точно.
— Так что ты от меня хотел? — решил поторопить его я. Не было у меня желания остаток ночи тут с ним проторчать.
— Я? Да ничего особенного, — тяжело вздохнул он, — Всего лишь извиниться перед тобой…