Берсерк 2

Гаврилов Александр

— Это из-за ультиматума матери и братьев? — прямо спросил я его, не особо веря в его раскаяние.

— Не только, — поморщился он, — Ультиматум — вещь, конечно, неприятная, но не смертельная. Поверь, у меня много возможностей не дать им уйти из дома. Они просто плохо представляют последствия, но я сейчас не об этом хочу с тобой поговорить. Я действительно виноват перед тобой. Не учёл, что ты стал совсем другим человеком после амнезии. Не поверил, что ты очень сильно изменился, и зря… Старею, видимо. Прежний Михаил Гончаров был довольно слабохарактерной личностью, честно говоря. Да нужно прямо сказать — слюнтяем, мямлей, и трусом ты был! Не умел и не хотел принимать самостоятельных решений,

и боялся любого конфликта! Да, не исключаю, что в этом есть и моя вина, что ты вырос таким, но я пытался исправить тебя. Хотел, чтобы ты вырос настоящей личностью, но у меня не получалось… Потому и не смог я сразу поверить в то, что ты так сильно изменился после амнезии, и попытался надавить на тебя по-прежнему, а с тобой нынешним так нельзя. Ты стал таким, каким я и хотел тебя видеть! Решительным, умеющим принимать самостоятельные решения. Да, не всегда верные, но всё же! Смелым. Сильным. Таким, каким и должен быть настоящий Гончаров! Да, я понимаю, что очень сильно виноват перед тобой, и запоздал со своими извинениями, но всё-таки я прошу — прости меня, сын! Дай мне ещё один шанс. Позволь вернуть тебя в семью! Я даже готов разрешить тебе и дальше жить вне дома, самостоятельной жизнью, если ты не захочешь возвращаться жить к нам. Я понимаю, что ты уже слишком привык к свободной жизни, и тебе будет слишком тяжело загонять себя в рамки. Так что скажешь? Дашь мне ещё один шанс? — отец встал передо мной, и взглянул мне в глаза.

— Мне… Надо подумать… — выдохнул я, отведя взгляд в сторону, после чего взглянул на ночное небо, где прямо над нами зависла огромная луна, как будто подглядывая, — Не могу обещать, что я соглашусь, но я очень хорошо подумаю над твоим предложением.

— Я понимаю. И не буду тебя торопить. Думай столько времени, сколько тебе нужно, — кивнул он, — Я разблокирую твою карту, но не воспринимай это как попытку подкупа. Даже если ты откажешься, блокировать ещё раз я её не буду. Ты всё равно остаёшься моим сыном, даже если по бумагам это не так. Жаль, что на какое-то время я забыл об этом.

Я бы многое мог ему сказать по этому поводу, высказать целую кучу претензий, послать, но… Почему-то не хотел этого делать. Может, просто устал, а может… Повзрослел?

Глава 16

— На тебя одежды не напасёшься, — проворчала Астра, после часа нашего блуждания по торговому центру, где мы скупали чуть ли не всё подряд, и я был уже с ног до головы обвешан пакетами, — Может, тебе перед тем, как в берсерка превращаться, раздеваться? Столько вещей уже порвал, ужас просто!

— Точняк, — кивнул я, — При прорыве буду монстров просить подождать, и раздеваться сначала. Или нет. Пока бегу к нему, на ходу раздеваться буду. Пусть люди порадуются стриптизу.

— Балабол, — беззлобно проворчала она, сняла с вешалки какой-то пиджак, и сунула мне, — На, померь.

— Да костюмы у меня есть, вроде, — попытался отмазаться я, но глянул на её свирепый вид, и перестал спорить, натянув пиджак, который оказался узковат в плечах.

— Всё ясно, снимай, — скомандовала она, — Четырнадцать лет, блин, подростку, а выглядит как мужик. И в кого ты такой здоровенный? Хотя о чём я? Я же видела твоего отца! Кстати… Что он от тебя хотел-то? — как бы между прочим поинтересовалась она. Вчера мы об этом не говорили, слишком поздно уже было. Как домой приехали, я сразу спать пошёл.

— Извинялся. Зовёт обратно в семью, — коротко пояснил я.

— А ты что ответил? — напряженно спросила она, не глядя на меня, делая вид, что выбирает футболку.

— А я сказал, что мне надо подумать, — вздохнул я, — И потом. На кого я вас с Никой оставлю?

— Эй! Это вообще-то я твоя опекунша, а не наоборот! Что значит,

на кого ты нас оставишь? Вообще-то, это я тебя воспитываю и забочусь о тебе! — надулась она.

— Ну да, и спасибо тебе за это, — опять не стал спорить я, хотя с языка пара слов так и рвались язвительные. Одно только её ежедневное пиво в огромных количествах чего стоит, но я сдержался. Не хотел обидеть. Она и правда старалась, и очень много хорошего для меня сделала, — Но я больше переживаю за то, что вы опять к ресторанной еде вернётесь, или вообще на одном пиве сидеть будете. Тебе-то такая диета может и нормально, но вот Ника, боюсь, сопьётся тогда.

— Ты что? Забыл? Она вообще не пьёт, — фыркнула опекунша, — И что ты имеешь против пива? Оно, вообще-то, очень калорийно. Мне доводилось как-то им целую неделю питаться, и ничего. Как видишь, выжила.

— Да, вижу. И это меня очень удивляет. Впрочем, в любом случае до таких крайностей лучше не доводить, так что придётся вам потерпеть моё общество, — ухмыльнулся я, — Отец не настаивает на том, чтобы я вернулся жить к ним, даже если надумаю вернуться в семью, и я намерен воспользоваться этим его разрешением, если надумаю согласиться с его предложением.

— Тогда соглашайся, чего тут думать ещё? — пожала она плечами, — Не знаю, какая у тебя мама, но братья у тебя забавные. Я бы всё отдала, чтобы у меня была семья, родители… И не важно, какими бы они были. Главное, чтобы были.

— У тебя есть семья. Мы с Никой, — постарался приободрить её я, увидев, как она погрустнела, не став говорить о том, что иногда бывает лучше, чтобы у тебя вообще не было семьи, чем терпеть скотское отношение. Но всё же задуматься она меня заставила.

Я механически брёл за Астрой между рядов одежды, усиленно размышляя, как же мне быть… Соглашаться с предложением отца, или отказать?

С одной стороны, поступил он со мной, конечно, некрасиво. С другой, если я действительно был таким, до того, как потерял память, то, может, так со мной и надо было? Я же помню, как до меня даже алкашня пыталась докопаться, когда я в магазин ходил, а значит, меня вообще никто ни во что не ставил.

Да и пора отвыкать мыслить категориями обиды и простого не хочу. Ах, меня обидели, поэтому я с вами общаться не буду! Жить в вашей квартире, пользоваться вашими деньгами, буду, а общаться — нет. Как-то это по-детски совсем.

Да, я сумел прийти к полностью самостоятельной жизни. От рода не завишу, нашёл работу, жильё, новую маму, если так можно сказать. Но дальше-то что? Я уже не ребёнок, пора о будущем думать, а сейчас все мои дороги ведут к тому, чтобы стать героем. Но хочу ли я сам этого? Такого будущего?

Что-то мне подсказывало внутри меня, что нет. Вот совсем не прельщала меня эта стезя.

Нет, я понимаю, что дело это нужное, спасать людей от монстров, вот только был тут ряд смущающих меня моментов. Во-первых, я не маг. Всё, что я могу, это давить грубой силой, что сработает только против весьма ограниченного количества видов монстров. Против любого нестандартного, типа недавней кляксы, я ничего сделать не смогу. Очень уж у меня функционал ограничен.

Во-вторых, к самой организации Героев у меня было очень много вопросов. Почему такое маленькое количество людей в ней? Кто их финансирует? Как взаимодействует с государственными службами? Почему города сами не могут справиться с монстрами, без их помощи? У нас очень много магов. Я видел статистику, и согласно ей, на тысячу жителей приходится пять магов. Да, три из них будут весьма слабыми, но два-то с вполне приличной силой!

Несложно подсчитать, что да даже на наш, относительно небольшой, полумиллионный, город приходится где-то две с половиной тысячи магов, из которых тысяча должна быть довольно сильной.