Берсерк
Шрифт:
– Совершенно с вами согласен, - кивнул Фэйрбейрн и повернулся к префекту Слизерина:
– Мисс Блэк, будьте любезны позвать сюда мадам Помфри. Возможно, мисс Энгельёэн потребуется помощь.
Между тем, сопровождаемый многочисленными взглядами, Олег подошел к Мод и тихо спросил:
– Не знаешь, какая вожжа ей под хвост попала?
– Ревнует, - так же тихо ответила Мод. – Я с ней потом поговорю. Разрулим, Берт, не бери в голову!
«Надо же какие мы знаем слова!» - усмехнулся мысленно Олег, давно уже подметивший, как быстро адаптируется к современному миру его «кузина из оттуда».
– Спасибо, - поблагодарил он ее вслух. – Тогда я в это дело влезать не буду. Будем считать, что мы оба погорячились.
«Горячие, блядь, финские парни, один из которых девушка!»
–
Увы, но в словах Мод было больше правды, чем хотелось бы. Маги по своей природе существа эксцентричные и зачастую неуравновешенные. Порода такая. Цивилизация «людей искусства», то есть сообщество «чокнутых», ненормальных и просто оригиналов. В таком коллективе любое событие – повод для психоза, и поединок двух выдающихся студентов, едва не переросший в смертоубийство, триггер ничуть не хуже любого другого. Может быть даже лучше, поскольку так или иначе затрагивает интересы или чувства, что не всегда одно и то же, очень многих людей. И направляясь к ожидавшей его в нише окна Эванс, Олег буквально кожей ощущал возбуждение, охватившее присутствовавших на спарринге студентов, и ловил на себе взгляды, в которых отражались очень разные эмоции. Страх и вожделение, восторг и озабоченность, восхищение и ненависть, и это, скорее всего, не весь список.
– Испугалась? – спросил он, приблизившись к девушке.
– Вы оба сумасшедшие! Разве так можно? А, если бы она в тебя попала? Или ты в нее? Она могла тебя убить! Четыре раза, Берт! Она била на поражение! Это же ужас какой-то!
Слова сыпались из нее со скоростью пулеметной стрельбы.
«Это нервы…» - подумал Олег и, обняв девушку за плечи, привлек к себе.
– Ну, все, все! Успокойся! Все уже закончилось.
Она все еще что-то бубнила, уткнувшись лицом в его плечо, и, кажется, даже заплакала. А он гладил ее по волосам, по этим ее роскошным медно-рыжим волосам и пытался успокоить, произнося ей прямо в ухо всякие глупости и нежности. И тут ему в спину ударило Жалящее. Не сильно и не больно, но неприятно. И главное, эта мелкая пакость разрушила момент, что было жаль. И, если бы на месте Олега был кто-нибудь другой, - тот же изначальный Эбур Кворг, - могла случиться беда. Но Олег удержался. Он только оглянулся через плечо и посмотрел в сторону, откуда прилетело проклятие. Там, всего в пяти-шести метрах от него Блэк и Люпин пытались силой увести в очередной раз пошедшего вразнос Поттера.
«Вот же кретин!» - Олег смутно помнил, что в той истории, которую он когда-то читал или видел в кино, Поттер был хорошим человеком. Любил какую-то девушку-мага. Женился на ней. И героем повествования был как раз его сын, оставшийся после гибели родителей круглым сиротой. Все это смутно, непоследовательно и без подробностей, но по ощущениям, Джеймс Поттер являлся там положительным героем, а девушкой, которую он любил, возможно, была как раз Лили Эванс. Впрочем, скорее всего, это была совсем другая история, и к их истории никакого отношения не имела.
Олег внимательно посмотрел на всю троицу и неожиданно встретился взглядом с Сириусом.
– Скажи, Сириус, твой друг самоубийца? – спросил он ровным голосом.
– Извини, Берт! – бросил ему Люпин, пытавшийся удержать рвущегося в драку Поттера. – Он просто…
– Он просто кретин! – Эванс выкрутилась из объятий Олега и смотрела сейчас на Поттера так, что любой другой струхнул бы от ее гнева. Но не Джеймс, который в очередной раз закусил удила.
– Как ты можешь трахаться с этим пожирателем смерти! – орал он, брызгая слюной. – Он же темный маг! Он…
«Ничему человека жизнь не учит!» - покачал Олег мысленно головой, и, судя по реакции Люпина и Блэка, эти двое подумали о том же, а вот Марлин Маккинон не стала делать большие глаза или сокрушённо качать головой, она подошла к Поттеру и влепила ему пощечину.
– Идиот!
В Поттере странным образом сочетались заносчивость аристократа, инфантилизм избалованного ребенка и упертость фанатика. Являясь выходцем из старой чистокровной семьи и имея в
– Пойдем отсюда! – Олег развернул Лили в другую сторону и, приобняв за плечо, повел прочь от скандала. Сейчас ведь точно припрется эта шотландская сука-полукровка и начнет наказывать невиновных и отмазывать провинившихся, что было для нее настолько обычным, что никто уже не удивлялся. Мародёры – славные мальчики, склонные к безобидным шуткам, Лонгботтом – правильный молодой человек, а Лили Эванс, Марлин Маккинон и Алиса Айртон – замечательные девушки-гриффиндорки. Вот разве что, Эванс в последнее время, кажется, связалась с темным магом… Ну, а Блэк, Энгельёэн и примкнувшая к ним Мод Лейбёрн – пожирательницы, окончательно скатившиеся во тьму. Впрочем, список был куда длиннее, но не в этом суть. Просто Олегу не хотелось трепать себе нервы и получать отработки.
– Я очень испугалась, - первой заговорила Лили, когда они достаточно удалились от других студентов.
– Я знаю, - Олег сжал ее плечо чуть сильнее. – Извини!
– Тебе не за что извиняться, - отрицательно покачала головой Эванс. – Это я такая трусиха…
– Ты закончил схватку из-за меня? – спросила вдруг, резко меняя тему.
«Хорошо развитая интуиция, - отметил Олег. – А еще говорят, что среди маглокровных нет талантов».
– Не то, чтобы вот так однозначно… - начал было объясняться Олег, но Лили его прервала:
– Не ври, пожалуйста!
«Значит, придется немного приврать…»
– Из-за тебя. – «Признался» он. – Ты была так напряжена, что я испугался за тебя. Но, вообще-то, тебе надо учиться держать себя в руках.
– Постой! – Он решил расставить хоть какие-нибудь точки над «i», чтобы обезопасить ее будущее. – Ты ведь знаешь, что будет война?
– Нет, что ты! – вскинулась Эванс. – Какая война? С кем?
«Святая невинность».
– Лили, мы стремительно приближаемся к гражданской войне. Не сейчас. Может быть через пару лет, максимум, через три года, минимум – через год. Лорд Волан-де-Морт… Слышала о таком?
– Читала в газете.
– Тем лучше. Он сейчас выглядит довольно респектабельно и почти безобидно. Ну, консерватор. Борец за чистоту крови. Это не лучшая идеология, но всего лишь идеология, то есть, как у Шекспира, «слова, слова, слова…»[5] Но поверь, он очень быстро перейдет от слов к делу. Его вальпургиевы рыцари… Они, в большинстве своем, не понимают, куда он их ведет, а когда поймут, будет поздно. Это до первой крови можно себя убеждать, что ты просто поддерживаешь взгляды своего лидера. Потом начинаешь утешать себя мыслью, что ты убиваешь только в целях самообороны. Потом понятие самообороны расширяется и начинает включать в себя превентивные атаки, а затем все оправдания перестают иметь смысл, потому что на войне не до философии. Есть только «мы» и «они», и надо убить «их» первыми, чтобы они не убили «нас».