Берсерк
Шрифт:
«А жизнь-то налаживается! – мысленно хихикнул Олег. – Это мы с Эванс хорошо зашли. Просто удачно!»
Впрочем, как вскоре выяснилось, лорд Волан-де-Морт тоже появился у Малфоев не зря, и одной из его целей на этот вечер был как раз Олег. Вернее, темного лорда интересовали он, Мод и Анника Энгельёэн. И не прошло и четверти часа, как к Олегу подошла Беллатрикс и шепнула, что с ним хотел бы переговорить Сам.
– Только ты поаккуратней с ним, - предупредила его Блэк. – Лорд бывает нетерпелив и плохо воспринимает критику. Хуже может быть, только если ему открыто противоречат. Не хотелось бы, чтобы ты влип
«Все-таки она странная, - снова подумал Олег о Беллатрикс. – Общественное мнение называет ее одной из самых фанатичных пожирателей, но на поверку она ведет себя, как вполне вменяемая девушка и хороший человек».
Так все и обстояло, и это стало еще одним вопросом, которым он решил заняться, сразу, как только они вернутся в Хогвартс. Возможно, им с Мод не помешала бы своя собственная коалиция. Но это все вопросы завтрашнего дня, сегодня же над ним довлела злоба этого дня[14].
Между тем, Белла привела его в небольшую гостиную, примыкавшую наподобие грота[15] к главному залу. Там его ждал Волан-де-Морт. Темный лорд сидел в кресле рядом с камином и просматривал какие-то бумаги, но отвлекся от них в тот же момент, когда Олег и Белла вошли в комнату.
– Добрый вечер, - поздоровался Олег. – Рад знакомству, милорд.
Он не собирался качать права и устраивать сцены. Если Блэки, Малфои, Розье и иже с ними принимают Тома, как лорда, проявление некоей формы вежливости Олегу никак не повредит. В конце концов, это все еще не война, и они двое не в окопах по обе стороны линии фронта.
– Здравствуйте, лорд Сегрейв!
Голос у Темного лорда оказался приятным: располагающий к себе низкий, мягкий баритон. Произношение классическое. Маглы называют его «стандартный южный британский английский», а вместе с грамматикой и словарем – «королевский английский», и, кажется, на этом «диалекте» говорит всего 3% населения Соединенного Королевства, включая сюда практически всех чистокровных волшебников.
«Образованный… И не скажешь, что воспитывался в приюте!»
Минуту посидели молча. Волан-де-Морт смотрел на Олега, Олег отвечал твердым взглядом. Смотреть в глаза Тому он не боялся, хотя и знал, что тот является сильным легилиментом. У Олега, вернее, у Эбура был природный блок, который только усилился после вселения Олега, так что сейчас его ментальный щит пробить было практически невозможно. Во всяком случае, не с наскока и не во время «дружеской» беседы.
– Вы и ваша кузина вызвали немалый интерес в обществе, - заговорил, наконец, Том. – Появились неизвестно откуда. Имеете свой дом в столице. Старинный волшебный дом. Можно сказать, древний. Не стеснены в средствах. Известны в обоих мирах: и у магов, и у маглов. Замечены в Нормандии в районе предположительного местонахождения замка Кротоль д’Э. К вам захаживают люди из Отдела тайн…
«Ты пытаешься заставить меня поверить, что ты знаешь о нас все, - усмехнулся мысленно Олег. – Но ты ничего не знаешь и это тебя бесит. Разрозненные факты, смутные предположения… Ничего».
– Я могу продолжить ваш ряд, милорд, - сказал он вслух. – Я ношу три магловских титула, моя кузина – пять. Но я Лорд Древнейшего Рода Сегрейв, а Мод – Леди не менее древнего Рода Лейбёрн. Нас нет в списке знаменитых «Двадцати восьми», но наши семьи
Это был аккуратный ответ на осторожный наезд Темного лорда, и, кажется, Том это понял.
– Вы не разделяете наших взглядов, - констатировал он.
– Отчего же? – «удивился» Олег. – Я разделяю значительную часть ваших взглядов, милорд, и на выборах нового министра буду голосовать за вас.
– Я не стану выставлять свою кандидатуру.
– Этому есть причина?
– Бессмысленно и бесполезно, - сообщил Волан-де-Морт.
– Но таковы правила игры, - напомнил Олег. – Разве нет?
Воевать за вас мы не станем – вот что сказал Олег дипломатическим языком. Политическая борьба – это совсем не то же, что террор, хотя некоторые считают иначе.
– Правила игры создают одни, ломают их другие! – в голос Темного лорда просочились эмоции: злость, нетерпение и нетерпимость.
– Я традиционалист, - покачал головой Олег, – а консерваторы не любят резких движений.
Разговора не получилось, но конфликт не вспыхнул, и на том спасибо.
– Ты ведь понял, что он тебе этого не простит? – спросила Блэк.
– Воевать со мной он тоже не станет, - возразил Олег, уже неплохо читавший политическую карту магической Британии.
– Не будет, - согласилась Беллатрикс. – До тех пор, пока не наберет достаточной силы.
– Твоя правда, - согласился Олег. – Но ты же понимаешь, что я шестерить перед ним не стану?
– Намекаешь на меня? – вскинулась обиженная Белла.
– Нет, - покачал он головой. – Ты, Белла, другой случай. Ты в него влюблена. Тебе простительно.
– С чего ты взял? – нахмурилась девушка. – Ни в кого я не влюблена! И, вообще, у меня жених есть.
– Два, - сказала тихо подошедшая к ним Мод.
– Какие два? – не поняла ее Белла.
– Ты контракт читала? – спросила ее Мод.
– Нет, а что надо было? – удивилась Блэк. – Его же отец заключает.
– А подписываешь ты, - напомнила Мод. – И без твоей подписи грош ему цена.
– Но…
– Белла, - опередила ее Мод. – Потребуй, чтобы отец дал тебе прочитать контракт. В противном случае пригрози сорвать подписание.
– Ты что-то знаешь?
– Знать не знаю, но кое-что слышала. Слух у меня, знаешь ли, хороший.
– Слышала, - кивнула Белла, подавившая свою растерянность и сразу же ставшая полностью серьезной. – Что именно ты слышала?
– Я слышала разговор Рабастана и Барти Крауча, - сразу же перешла к делу Мод. – Не дословно, но по смыслу. Раби хвастался, что будет делить тебя с Руди. В постели, если ты не догадалась. Якобы брачный контракт по настоянию их отца составлен по образцу брачного контракта Карла Великого и Хильдегарды[18]. Франкский контракт в его магическом варианте превратит тебя в безгласную рабыню, заставит делать все, что прикажет муж. А Руди, по словам Раби, обещал ему «давать тебя на прокат». Это дословно.