Бесценное сокровище
Шрифт:
Дэлтон побледнел и сощурил глаза.
Не дав ему опомниться, Лия повернулась и решительно устремилась к выходу.
Дэлтон вскочил, с грохотом опрокинув стул. Лия даже не остановилась. Она спешила унести отсюда ноги.
– Куда это вы, позвольте спросить?
– Куда угодно, лишь бы подальше от вас!
Дэлтон настиг ее одним прыжком, схватил за локоть и развернул к себе.
– Не выйдет!
Пытаясь вырваться, Лия прижалась спиной к стене и поняла, что угодила в ловушку.
Лицо Дэлтона было
– Пожалуйста, отпустите, – едва слышно прошептала она.
– Ни за что!
Лия не успела даже отвернуться, как Дэлтон уперся руками в стену по бокам от нее и накрыл ее рот своими губами.
Лия пыталась его оттолкнуть, но он стоял как скала. Помимо своей воли она приоткрыла губы и почувствовала у себя во рту его язык.
Никогда в жизни она не испытывала ничего похожего на это властное нападение. Поцелуй Дэлтона был не ласковым, но и не грубым, однако он пробудил в ней какой-то голод, парализовал ее волю. Его уже было не остановить. К своему ужасу, Лия почувствовала его твердую плоть. У нее подогнулись колени.
Рука Дэлтона легла ей на грудь. Только теперь Лия осознала, что происходит. Господи, что же она делает? Что она ему позволяет?
Он не имел права прикасаться к ней. Она замужем, ее муж при смерти. Это напоминало приступ безумия.
– Не смей!
Дэлтон отшатнулся, у него вырвалось проклятие.
Лия открыла дверь и выскочила в коридор. Только здесь она остановилась, чтобы прийти в себя. Она знала, что Дэлтон не станет ее преследовать.
Лия заметила, что в его потемневших глазах на мгновение мелькнула боль. Ей стало ясно: у него в душе тоже поднялась буря.
Глава 25
Дэлтон молча сидел над цифрами. Что-то явно не сходилось. Он взял в банке кредит на несколько миллионов, но документы свидетельствовали о том, что денег почти не осталось. Черт возьми, как же он не предусмотрел возможность перерасхода? Стоимость материалов и строительных работ возрастала с каждым днем.
В банк больше обращаться нельзя. Дэлтон даже содрогнулся от этой мысли. Однако он не сомневался, что банкир готов подождать, пока завещание не вступит в силу. Все-таки имя отца служило гарантией.
На него снова нахлынула волна обжигающей ярости, когда он вспомнил об этом человеке, который сначала произвел его на свет, а затем унизил, заставив кровью и потом покупать то, что принадлежит ему по праву. Но гнев – плохой советчик: он сжигает силы, которые нужны для дальнейших дел.
Дела между тем шли по намеченному плану – до того дня, когда он впервые поцеловал Лию. Если бы кто-то сказал Дэлтону, что ему суждено потерять голову из-за женщины – пусть даже самой прекрасной, – он бы посмеялся в лицо этому человеку, тем более сейчас, когда слишком многое поставлено на карту.
Но сейчас ему было не
Рядом с Лией он чувствовал себя так, словно у него внутри бомба. Если поджечь взрыватель, его будущее разлетится вдребезги. А если Лия узнает правду…
Не узнает, сказал себе Дэлтон. Он об этом позаботится. До поры до времени он будет держать свои намерения в тайне. Ей ни к чему знать, что Коти его сын, на которого он собирается предъявить права. А там его увлечение Лией потихоньку сойдет на нет, и можно будет действовать дальше с чистой совестью. Хорошо, что его чувства никогда не пускают глубоких корней.
Однако не стоит переоценивать свое хладнокровие, тем более что им предстояло провести вместе два дня в Лас-Вегасе. Наутро надо было выезжать.
Зачем раньше времени изводить себя сомнениями? Он предоставил Лие выходной, чтобы она собралась в дорогу. И вообще, она вправе рассчитывать на отдых: ей приходилось задерживаться в офисе, брать работу домой, а это означало, что она отрывает себя от семьи.
Впрочем, ему меньше всего хотелось думать о ее семье – о сыне и тем более о муже.
Скорее бы закончился весь этот фарс.
Губы Дэлтона тронула кривая усмешка. Он потянулся за карандашом и снова углубился в подсчеты. Прошло полчаса, но дело не двигалось.
Ему было трудно сосредоточиться, в голову все время лезли посторонние мысли. Мало того что перед ним все время маячила Лия, что его угнетали финансовые неурядицы, – ко всему прочему ему не давал покоя назойливый Билл де Шамп, который день ото дня проявлял все большее нетерпение.
Дэлтон бросил последний взгляд на колонки цифр, ругнулся и захлопнул папку. На сегодня хватит. Надо пойти в спортзал – это ему всегда помогало.
Жара ударила его, как паровой молот. Даже долетавший с воды бриз не приносил облегчения. Дэлтон ловил ртом воздух. Вдруг он заметил у тротуара автомобиль де Шампа.
– Легок на помине, – с досадой пробормотал Дэлтон.
Де Шамп выскочил из машины и направился к нему. На расстоянии вытянутой руки он резко остановился и осклабился.
Дэлтон едва переборол искушение врезать по этой самодовольной физиономии.
– Что опять, де Шамп? У меня нет ни времени, ни желания вступать в разговоры.
– Ты, Монтгомери, думаешь, что дерьмо не воняет. Должен тебя огорчить: очень даже воняет.
– Ох как ты мне осточертел.
Ухмылка де Шампа стала еще шире.
– Зачем же так грубить? Между прочим, я видел мальчонку.
По лицу Дэлтона пробежала судорога.
– Я тебе сказал…
– Мало ли что ты сказал. Мне нужны доказательства, что это твой сын.
– А больше тебе ничего не нужно?
Де Шамп сделал полшага вперед.
– Стало быть, ты не собираешься предъявлять на него права?