Бесчувственная
Шрифт:
– Я вижу, что он привязан к Вам, - сказала она мне, уже зная, что я соглашусь на всё.
– Если свяжете себя кровной магией, кот выживет.
Мне было ясно, что взять такую ответственность на себя будет сложно, ведь я понятия не имею, смогу ли вообще выжить, но в то же время бросить кого-то умирать, да ещё и практически в одиночестве, дело совсем не благородное.
– Хорошо, - выдохнула я, боясь услышать от Рэна хоть одно возражение, однако тот молчал, и это молчание явно давалось ему нелегко.
– Но если со мной что-то случится, он тоже…
– Именно, -
– Ваши жизни будут связаны с той лишь разницей, что если кот всё же погибнет своей смертью, Вы лишь почувствуете боль, тогда как в обратной ситуации он примет удар на себя. Ну как? Пройдёте в лабораторию?
На Палача я вообще старалась не смотреть, уже догадываясь, что он обо мне наверняка думал, всё так же молча стискивая кулаки, правда, даже не пытался вмешаться. Исходя из его поведения, я сделала вывод, что препятствий нет, а мне всё выскажут позже, и просто отправилась следом за докторшей, оставляя мужчину и дальше терзаться причинами моего поступка.
В небольшом помещении, куда нас с Вольтом пригласили, у нас обоих взяли кровь, а потом в воздухе разлилась магия, и я заворожённо наблюдала, как работает настоящий Заклинатель. Женщина являлась не просто ветеринаром, но это итак было понятно, ведь таким специалистам необходимо разбираться во всех разновидностях животных, к тому же иногда люди заводят самых настоящих демонов. Не таких, как Вольт, а тех, что разгуливают на свободе между границами бывших земель Высших и нашим миром…
– Ещё несколько дней он побудет вялым, поэтому пусть на пару дней останется здесь — под присмотром, - сказала врач, едва закончив с нами, а Вольт, наконец, просто уснул.
– Но опасаться не стоит. С кровной привязкой Вы буквально вдохнули в него новую жизнь, и чуть позже он снова будет полон сил.
– Спасибо Вам.
Я улыбнулась, глядя на место, где только что был прокол от иглы, и готова была уже вернуться к наверняка уже истратившему все свои проклятья мужчине, но меня вдруг ухватили за руку.
– Скажи-ка, детка, тебе ведь не нужна помощь?
Интересно, это она поняла своим чутьём или просто Рэн вызывает такое впечатление? В любом случае, у меня не было намерения сбежать от него, воспользовавшись случаем, хотя он наверняка этого ждал. Как жаль, что я не смогу увидеть его лица…
– Не волнуйтесь. Он, - кивнула за дверь, где дожидался Палач, - конечно, то ещё животное, но у меня с ним никаких проблем.
Вряд ли врач мне поверила, но переубеждать не стала и быстро отпустила, а я ещё раз взглянула на кота и вышла, нос к носу столкнувшись с объектом моих мыслей. Несколько мгновений мы так и стояли, пока женщина не напомнила о себе лёгким покашливанием, привлекая внимание, и Рэн отошёл, чтобы решить вопросы с оплатой.
Я незаметно перевела дух, пытаясь собрать все мысли в кучу, и когда первая спустилась на улицу, за спиной раздался вопрос:
– Что ты хочешь за это? Давай, не стесняйся. Если судить, как быстро ты сориентировалась, у тебя не должно возникнуть проблемы с желанием!
Мне был неприятен намёк, будто бы я специально выгадала момент, специально заставила животное меня
– Знаете, иногда люди делают что-то бескорыстно, - повернувшись к нему, ответила я, глядя, как Палач становится ближе с каждым шагом.
– Не верьте, но я не хочу от Вас ничего — можете и дальше считать меня лишь дочерью моего отца. Мне всё равно.
– Люди, - усмехнулся он, - никогда не делают ничего просто так, и уж тем более, вы не знаете такого понятия, как бескорыстность.
– Мне жаль, что Вам попадались лишь такие. Но если Вы уверены, что я такое же чудовище, я не буду доказывать обратное. Просто вернусь к своей просьбе — не отдавайте меня ему. Большего мне не нужно.
Его руки сомкнулись на талии, и меня вжали в пышущее силой и жаром тело.
– Хорошо. Раз ты больше ничего не требуешь взамен, - шепнул он.
– Но если ты готова предать отца, с этого момента будешь делать всё, что я тебе скажу. Прикажу прыгать, тебе можно будет спросить лишь, как высоко. Прикажу встать на колени, и ты без расспросов это сделаешь.
Прикажете умереть, придётся самой проткнуть себе сердце кинжалом?
– Так кем Вы хотите, чтобы я для вас стала? Рабыней?
Пальцы очертили скулу, и дрожь, прокатившуюся по телу следом за этим касанием, я почти возненавидела.
– Заманчиво, Наяра. Очень заманчиво… Особенно невероятно это звучит, когда понимаешь, что маленькая рабыня никогда не знала мужских прикосновений, и что по-настоящему дрожала только в моих руках.
Ну, положим, маленькая рабыня знавала мужские прикосновения, хоть и не чувствовала, а потом её тошнило всю ночь, но Палачу такие факты моей биографии вряд ли интересны.
– Собираетесь сломать меня?
Вместо ответа мои губы опять обожгло клеймом, язык ворвался в мой рот, не щадя, и то, что творил там, сложно было назвать поцелуем. Мне обещали что-то совсем иное, запредельное, что-то настолько порочное и неправильное, что ноги против воли подводили, грозясь подкоситься, однако не успела я даже подумать о падении, как всё тут же закончилось.
– Необязательно ломать кого-то, чтобы он встал на твою сторону, девочка, - произнёс Рэн.
– Иногда достаточно дать ему то, чего у него никогда не было.
Намёк был яснее сегодняшнего дня, вот только как бы сильно я ни нуждалась в помощи, всё равно испугалась мысли, что рано или поздно захочу остаться на стороне этого мужчины. И он наверняка читал меня, как открытую книгу…
– Ну что, поминки, я так понимаю, откладываются?
– вмешался наш водитель, давно наблюдая за разговором, а возможно и слыша все подробности — оттого и веселье в голосе было таким неподдельным.
– Куда теперь?
Сомневаюсь, что Палач вообще хотел видеть его сегодня, но что-то явно заставило его передумать, и Рэн вдруг впал в очень благодушное настроение, отчего у меня внутри появилось тягостное чувство приближающейся катастрофы. Что опять задумал?