БЕСЕДЫ С РУССКИМ НАРОДОМ
Шрифт:
"Конечно, — ответил ему ученый, — в физических законах материи и энергии, например, мы встречаемся с реальностью Божественного мира. В лаборатории своей мы видим, как исчезает материя, превращаясь в энергию; и мы не можем ничего, ни прибавить, ни вычесть из общего количества материи и энергии. Откуда же материя и энергия явились? Мы знаем только, что мы не в силах их создать. И мы нашли даже законы, доказывающие, что мы этого не можем сделать… А в то же время материя и энергия должны были откуда-то появиться… Значит, должна быть высшая сила, которая могла их сотворить".
Во время своего странствия по
Если наука сейчас продвинулась вперед, то это, может быть, потому, что некоторые "факты", за последние годы, заставили ее призадуматься.
То, что она считала незыблемо-твердым, оказалось собранием пустот; вещество, которое считала неразрушимым, оказалось не неразрушимым, а превращаемым в энергию.
Джон Далтон, английский химик, дал следующий, как казалось науке, твердый "факт": "Атом неделим, вечен и неразрушим". В действительности же оказалось, что атом не имеет ни одного из этих трех качеств.
Евклид тоже дал науке "факт", что "целое всегда равняется сумме его частей". Но, целый атом весит меньше, чем сумма его частей. Физики имели своим прямым основанием принцип достоверности, то есть что физические законы всегда гарантируют данный результат от данной причины. Сегодня физики имеют новую теорию: принцип недостоверности.
Неудивительно, что д-р Шилт, полушутя заметил: "Мы знали о вселенной 10 лет тому назад больше, чем знаем теперь".
Д-р Екатерина Чэмберлейн, профессор физики, напомнила Витману, что Ньютон сравнивал себя с ребенком, играющим с ракушками на берегу океана в то время, как целый океан истин лежит перед ним неоткрытым… "Мы все еще на берегу океана, — говорит д-р Чэмберлейн, — то что мы знаем, это только мельчайшие частички. А в остальном мы зависим от веры' '.
Новое настроение смирения делается научным в глазах ученых гораздо более, чем прежнее поведение пресловутого в XIX веке ученого "всеезнайки"
Витман встречал ученых, которые были слишком скромны и застенчивы, чтобы признаться в стремлении к возвышенным целям. Он приводит интересный пример, свою беседу с д-ром Реджиналом Хьюиттом — паразитологом; вся жизнь этого ученого, фактически, посвящена борьбе против 3-х червячков, которые вызывают тропическую болезнь "филариазис", симптомами которой бывают уродливые опухоли и слепота. Д-р Хьюитт тяжело трудился в тропиках в погоне за этими паразитами — червями, и упорно работал над туземцами в Центральной и Южной Америке, чтобы избавить их от болезни.
В 1945-47 годах, д-р Хьюитт, наконец, изобрел лекарство, которое уничтожает червяков и излечивает болезнь. 400 миллионов людей в тропиках, — пятая часть населения мира, — может теперь не бояться этого производителя уродливости и слепоты.
"Я не вдохновлялся
"Считаете ли вы это простой случайностью, что вы открыли способ помогать людям? — спросил журналист. — А почему бы вам не употребить было вашу энергию на распространение болезни"?
Ученый засмеялся: "Что вы, этого я никогда не сумел бы сделать"…
"Почему же? Ведь вы говорите, что вы не филантроп"?
"Знаете, этого я как-то не сумею вам объяснить"…
О милосердии над миром
Был человек, желавший — как многие — оправдать себя. Он спросил у Иисуса Христа: "Кто мой ближний"? И Спаситель рассказал ему притчу…
Шел странник из Иерусалима в Иерихон, и был схвачен разбойниками. Они сняли с него одежду — вероятно, единственное его достояние — и, избив, оставили на дороге.
Вслед за этим бесчеловечьем следует другое, может быть, еще худшее: идущие той же дорогой люди равнодушно проходят мимо лежащего, истекающего кровью человека. "Прошел мимо" священник. Левит поступил еще хуже: "подошел", посмотрел", полюбопытствовал, как страдает и умирает человек, и пошел своей дорогой. В лице этих двух людей мимо израненного человека прошло как бы все несострадательное человечество. Одна половина этого человечества ранила его и бросила умирать на дороге; другая проходит равнодушно мимо его страданий.
Иоанн Златоуст справедливо сказал: "богатые и сытые, равнодушно взирающие на голодных и нищих и не помогающие им, равны убийцам". Конечно, равны преступникам и те, которые, имея возможность помочь хотя бы одной жертве преступлений этого мира, проходят мимо человеческих страданий, занятые одним своим благополучием.
В простых словах Христос, знающий сердца людей, открывает всю глубину мрака, сгустившегося над человечеством, и показывает главный грех всех времен и народов: немилосердие. И когда, вникая в эту картину, мы начинаем ужасаться кромешной тьме нравственного человеческого сознания, — тихая небесная заря — милосердие — восходит над землей. И за нею видно само Солнце Божественной Любви — Христос.
Проезжал тем же путем около Иерихона Самарянин некто и, увидев на дороге окровавленного человека, сжалился над ним. Вот всё, что произошло: сжалился над ним. Всё другое было только следствием этого: один человек сжалился над другим человеком. Свершилось близкое ко всем чудо, через которое самый грешный и слабый человек делается причастником божественной силы, правды и славы.
Жалость двигает больше, чем каменными горами, — она двигает каменными сердцами. "Истинно говорю вам, если кто скажет горе сей: поднимись и ввергнись в море, и не усомнится в сердце своем, но поверит, что сбудется по словам его — будет ему, что ни скажет" (Мк. II, 23). Это слова Христа. Жалость в мире — есть чудо. Каменные горы передвигать с места никому не надо. Истинное чудо есть жалость.