Бешеные деньги
Шрифт:
О сути переговоров Кос мог только догадываться, но он ждал отмашки: у Фары «под паром» томился драгоценный груз, суливший невиданные барыши. А Белый, скотина, молчал как партизан. Ну, не иголки же ему под ногти засовывать, чтоб раскололся! А еще друг называется! Космос обиделся и вторую половину пути до самого офиса тоже молчал. Дулся, как мышь на крупу.
Так они и проследовали в директорский кабинет: Саша с невозмутимым лицом и Космос, что-то рассерженно бормотавший себе под нос.
– Ну
Ну, не мог он так долго томиться в мучительной неизвестности и все тут!
– Выпьем? – наконец прорезался голос у Белова.
– Водки или шампанского? – по ответу хитрый Кос надеялся определить, как там оно: на щите или под щитом.
Но Белый, гад, и здесь вывернулся:
– Шнапсу. – Он достал из кейса плоскую красивую бутылку. И разлил по рюмкам.
Они чокнулись и выпили. Шнапс отдавал чем-то отдаленно знакомым.
– На самогон похож, – определил Саша.
Он включил радио. Там передавали танцевальную музыку. Что-то ненавязчивое и ритмичное.
– Ну, Сань! – взмолился Космос.
– Кос, скажи… – Саша вопросительно склонил голову.
– Я-то скажу!… – взорвался Космос.
Саша властным жестом остановил его.
– Ты скажи, у тебя какой кошелек?
– Чего? – Космос остолбенел.
Он решительно не понимал, куда клонит Белый. Крыша у него в загранице съехала, что ли?
– Нет, ты покажи, покажи свой кошелек, – настаивал Белый.
– Да пожалуйста! – Космос вытащил пухленький бумажник и кинул его на стол. – Нравится? – как можно ядовитее поинтересовался он.
– Не-а, – помотал Саша головой. – Кос, а ты мой чемодан заметил?
– Его трудно не заметить! – загоготал, несмотря на нервное состояние духа, Космос. Чемодан у Саши, действительно, впечатляет. Не чемодан – сундук на колесах. «Чтобы костюмы не мялись», – объяснял Саша еще перед поездкой, когда они с огромным трудом втиснули сундук в багажник машины.
– Так вот, Кос, – Саша назидательно поднял вверх указательный палец, – теперь нам будут нужны именно такие кошельки! – И он развел руки, как рыбак, рассказывающий о ките средних размеров, выловленном в подмосковном пруду.
Кос мучительно соображал:
– Что-то, Сань, я торможу…
Саша смотрел на него с хитрой доброй улыбкой: прямо Санта-Клаус пролетом над Малаховкой.
– Нет?! – восторженно заорал Космос. Дошло-таки. И пятнадцати суток не прошло.
– Да!!! – заорал Белый.
– Ты гений! – вопил Кос.
– Мы сделали это! – вопил Саша.
– Александр Николаевич! – в дверь заглянула Людочка, от диких криков запамятовавшая, что общаться можно и по громкой связи. – Вам что-то нужно?
– Шампанского! – распорядился Саша и уточнил. – Налейте себе.
– А вам? – растерялась Людочка.
– А мы уж как-нибудь так, по-пролетарски, самогончиком…
Саша плеснул шнапса и они с Косом чокнулись с таким размахом, что пахучий напиток плеснул через край.
– Сань,
– Не-а, брат. Я сейчас домой. Я ж Ольке так и не звонил. Она там, наверное, с ума сходит.
– Ну-ну, – Кос понимающе ухмыльнулся.
– Вы уж там оторвитесь за меня, лады?
– Вот в этом можешь не сомневаться! Й-ех!
Чувства переполняли Космоса, и, сделав радио чуть погромче, он начал свой танец. Это был танец победы. Нечто среднее между чечеткой и лезгинкой. Саша не выдержал и, смеясь, присоединился к вошедшему в раж другу. В Сашином исполнении победа смахивала на сиртаки с элементами вольной борьбы.
По ящику давали сериал. Изо дня в день богатые плакали и никак не могли остановиться. Оля смотрела на их страдания краем глаза, почти с самого начала фильма запутавшись в бесконечных персонажах, говорящих одно и то же и к тому же одинаковыми фальшивыми голосами. Каждую мелочь они обсуждали до головокружения. Оля сидела с ногами на диване, читая «Трех мушкетеров». С тех пор, как Саша уехал, книги более серьезные были ей не по силам. Три мушкетера и тысячесерийный фильмец как фон – то, что надо женщине, чтобы не дергаться.
– Вы положили эту бумагу в сейф? – бубонил телевизор и сам себе отвечал.
– Да, я положил эту бумагу в сейф, – но содержательный диалог этим только начинался.
– А вы уверены, что положили эту бумагу в сейф?
– Конечно, я уверен, что положил эту бумагу в сейф.
– Я сама видела, как он положил эту бумагу в сейф.
– Вы не видели, кто-нибудь положил эту бумагу в сейф? – на экране появлялся очередной персонаж, и диалог начинался по-новой:
– Я сам положил эту бумагу в сейф.
– Он утверждает, что положил эту бумагу в сейф.
– А я видела, как он положил эту бумагу в сейф.
Разговор шел на свежий виток, с трагической уже ноткой, давая очередную возможность высказаться всем присутствующим:
– Так почему же этой бумаги в сейфе нет?!
Этого Оля так и не узнала – раздался длинный непрерывный звонок.
– Сашка! – она вскочила, бросилась к двери. «Три мушкетера» упали на пол, но, кажется, не обиделись. А уж «богатым» и вовсе было ни до кого – они оставались вполне самодостаточными.
Сияющий Саша стоял на пороге и все давил и давил на кнопку звонка. Прямо пожарная тревога!
– Сашка! Ты! – она обхватила его за шею, мелкими поцелуями покрывая такое родное улыбающееся лицо. Он подхватил ее на руки, оторвавшись, наконец, от звонка, внес в прихожую.
– Олька! Соскучился дико! – смеялся он, пытаясь поймать ее губы.
Хлопнул дверью и поцеловал. Сладко-сладко, долго-долго.
– Саш, ты ж голодный, – уже отбивалась она.
– Уж-жасно, – подтвердил он и сделал вид, что хочет съесть свою любимую вкусную женушку.