Бешеные горы
Шрифт:
— У тебя вообще какой был план? — поинтересовался Борман, разглядывая пересыпанную камнями кучку уже ссохшейся земли.
Бурый в который раз вытер со лба пот, тупо посмотрел на кучку.
— Будем копать? — теребил его Борман. — Или как? Солнышко-то все ниже.
— Ты и в самом деле собрался выкапывать труп? — спросила Алиса у Глеба. — Так мы и лопат не взяли.
— Ничего, будешь рыть руками, — успокоил ее Борман.
— Ты, может, и будешь, — отрезала Алиса. — А меня уволь.
Борман перевел взгляд
— В самом деле, командир! Что будем делать?
Бурый покосился назад. Жители деревни смотрели на них, как будто чего-то ждали. Арзу, заметив взгляд Теплова, показал на солнце: время, мол.
Бурый отвернулся, снова уставился на могилу.
Если бы его спросили, чего он ждет, он и сам точно не ответил бы, чего именно. Просто чувствовал, что должен находиться здесь, и все. А почему, он вряд ли толком сумел бы объяснить.
Но время шло, и ничего не происходило. Это начинало его беспокоить, поскольку весь его план был рассчитан именно на то, что здесь что-то произойдет. Пока же, не считая мелкого инцидента с Арзу, все шло гладко. И это было хуже всего.
Он спрыгнул в ложбинку, ковырнул ногой землю.
— А зачем вам вообще этот труп? — вдруг задал Резван самый неприятный для Глеба вопрос.
— Во-во! — подхватил Борман. — Мы же не эксперты, командир. Чего мы там увидим? Типа, насколько он противный, да?
— Как будто не все трупы противные, — фыркнула Алиса.
— Ну, не скажи! — возразил Борман. — Иной покойник ничего себе, чистенький, симпатичный. Хоть водку с ним пей.
— Кому что, — пробормотала Алиса.
— А другой, — не слушая ее, продолжал Борман, — такой урод — с души своротит. Но это после бомбежки, когда в куски… Или если долго в мокрой земле полежал. А тут сухо, как в крематории. Так что наш клиент должен быть красавчиком.
— Забыл, от чего он умер? — спросила Алиса.
— А что? — не понял Борман.
— Его какой-то гадостью отравили, от которой вся рыба в реке сдохла. Так что он уже далеко не красавчик.
— Ах да, — спохватился Борман, потянувшись рукой к затылку. — Точно. Поди, с него уже вся кожа слезла. Слышь, командир? Может, не трогать его? Лежит себе и лежит. И местные спокойней будут.
Бурый, рассеянно слушавший разговор подчиненных, присел на корточки, отгреб ладонью пыльную горсть земли со скудного холмика.
— Будем копать, — сказал он непреклонно.
— Ладно, — кротко отозвался Борман. — А чем?
— Зубами, — разозлился Бурый. — Давай, доставай нож. Резван, сходи попроси у деревенских лопату. Тут же кладбище, должна где-то быть лопата!
— Хорошо, — согласился Резван. — Попрошу. Но за результат не ручаюсь.
— А ты отдай Арзу свой «ТТ», — посоветовал Борман, доставая нож. — Он и на пару лопат расщедрится.
Резван не ответил, лишь одарил веселого капитана тяжелым взглядом.
— Не
Он сел на корточки напротив Бурого, примерился, воткнул нож в холм и вывернул пригоршню земли.
И в тот же миг в воздухе свистнуло, и в камни за ложбинкой смачно цокнула пуля.
Еще только доносился звук выстрела, а Бурый и Борман уже вытянулись на дне ложбинки и уткнули носы в землю. Алиса по-кошачьи метнулась за ближайшее надгробие. То же самое сделал и Резван, успевший отойти шагов на десять.
В надгробие, за которым пряталась Алиса, запоздало щелкнула вторая пуля, высекла белое облачко.
— Алиса, — отдувая от лица пыль, спросил Бурый. — Ты как?
— В порядке, — отозвалась сердитым голосом Иванова.
— Резван?
— Нормально, — послышался твердый голос майора.
Бурый чуть приподнял голову, чтобы посмотреть в глаза Борману, который был отделен от него могильным холмиком. И тут третья пуля вжикнула над его головой, срикошетила от камня, с гудением ушла вдаль. Бурый прижался к земле, ругнулся в адрес дотошного стрелка.
— «Эсвэдэшка» лупит, — сказал Борман уважительно.
— Ага, — согласился Бурый. — Она, родимая.
— Вроде одна, — сделал предварительный вывод Борман.
— Хорошо бы, — отозвался Бурый. — А то мы тут до ночи пролежим.
— С той красной горы стреляет, — сказал Борман. — Над которой солнце висит. Она мне сразу не понравилась. Идеальная позиция для стрелка.
— Сходи похвали его, — подала голос Алиса.
— Много в тебе яду, Елена, — добродушно отозвался Борман. — Может, это ты в той реке искупалась?
— Скорее, это ты в ней отмокал, — не осталась в долгу Алиса.
— Резван! — обратился к майору Бурый, не рискуя поднять голову. — Что там местные?
— Попрятались кто куда, — ответил майор.
— Они-то хоть по нам стрелять не собираются?
— Вроде нет.
— Вроде или точно?
Резван какое-то время молчал, изучая обстановку.
— Ну? — поторопил его Глеб.
— Нет, они сами бояться под пулю попасть, — наконец сообщил майор.
— И то ладно, — констатировал Теплов.
— Что делать будем, командир? — спросил Борман. — Прижал он нас крепко, никому не высунуться.
— А Калмык для чего? — возразил Бурый. — Пусть покажет, на что он способен.
— И верно, — спохватился Борман. — А мы пока тут полежим, позагораем.
— Боюсь, долго загорать придется, — тут же вставила реплику невидимая Алиса.
Борман только покачал головой, но ничего не сказал в ответ. Все равно последнее слово каким-то непонятным образом оставалось за ней.
Бурый тем временем осторожно подтянул руку к груди, активировал рацию, крохотный наушник от которой сидел у него в ухе — как и у всех членов группы.