Бешеный куш
Шрифт:
— За встречу, господин Рустамбек! Но только садитесь. Мы с вами выросли здесь, есть стоя не в наших правилах. Так ведь?
— Верно, в ногах правды нет. Сядем.
Сев и пригубив мартини, оба принялись за еду. Хайдаров подал пример, съев ломтик краба и тост с черной икрой, Рустамбек занялся устрицами. Изредка они обменивались ничего не значащими замечаниями. Наконец, после того как оба еще раз пригубили мартини, Рустамбек, промокнув рот салфеткой, посмотрел на хозяина:
— Отличные устрицы. Давно не ел таких.
— Рад
— Спасибо. Устрицы очень питательны, я стараюсь быть в форме.
— Вы в прекрасной форме, господин Рустамбек. Сигару?
— Не курю. Но вы можете курить, мне дым не мешает.
— Спасибо. — Хайдаров достал сигарету, щелкнул зажигалкой. Затянувшись, посмотрел на гостя. — Знаете, у меня есть одна идея, которую я хотел бы с вами обсудить. Интересная идея.
— Идея — это хорошо. И мы ее обязательно обсудим. — Рустамбек сцепил пальцы. — Но сначала, господин Хайдаров, я хотел бы поговорить с вами начистоту.
— С удовольствием, господин Рустамбек.
— И поставить все на свои места.
Хайдаров улыбнулся, хотя глаза его чуть сузились.
— Внимательно слушаю, господин Рустамбек.
— Отдаю вам должное, вы прекрасно руководите своим банком. То, какое место сейчас занял «Росэнергобанк» в мировом рейтинге, — целиком ваша заслуга. Но мы с господином Талаяти хотим быть уверены, что вы честный партнер.
— Вы сомневаетесь, что я честный партнер?
— Нисколько. Но бывает, что и честные партнеры пытаются нести двойную игру. И не выполняют то, что обещали выполнить.
— Господин Рустамбек… Вы ведь отлично знаете, если я обещал что-то — я это выполняю.
Встав, Рустамбек подошел к одной из висевших на стене гостиной картин. Повернулся:
— К сожалению, в случае с Луи Феро этого не произошло. Или я не прав?
— Правы, но не совсем. В случае с Луи Феро взрыв все-таки состоялся.
— Состоялся. Но Феро при этом остался жив.
— Остался жив, потому что его спасла случайность. В другой раз этой случайности не произойдет.
— Будем надеяться. — Сев за стол, Рустамбек улыбнулся. Поднял стакан: — Хочу сказать, что в целом господин Талаяти и я довольны вашей деятельностью.
— Спасибо. Я очень ценю ваше доверие.
— Так что остается лишь выпить за то, чтобы случайности нам не мешали.
— Хороший тост, господин Рустамбек. Выпьем за это. Даю вам слово, Феро будет устранен.
— Господин Талаяти пожурил вас. Но в то же время попросил передать вам благодарность.
— Благодарность за что?
— За то, что вчера поздно вечером указ об утверждении победителя конкурса на приобретение концерна «Комлин» был подписан президентом России. И мы, я имею в виду концерн господина Талаяти «Истерн Интерконтинентал», стали одними из совладельцев.
Положив сигарету в пепельницу, Хайдаров театрально развел руками:
— Господин Рустамбек! С вами невозможно работать…
— Это почему?
— Я собирался
— Неплохая.
— Думаю, вы знаете также, что все обоснования для указа были подготовлены Петраковым, а указ на подпись к президенту отнес лично премьер-министр. Сегодня утром я специально ездил в Кремль, чтобы убедиться в том, что указ подписан.
— Да, все это я знаю. Важно, что условия остались теми же.
— Они остались теми же. Доля, принадлежащая концерну «Истерн Интерконтинентал», будет максимальной для иностранной компании, сорок девять процентов. Если учесть, что из российских пятидесяти одного процента десять процентов принадлежат нашему банку — вопрос распоряжения капиталом «Комлина» будет решаться однозначно.
— Надеюсь.
— Мы, я имею в виду концерн «Истерн Интерконтинентал» и банк «Витязь», стали теперь де-факто полновластными хозяевами всей системы связи России. А в ней, как-никак, ежегодно крутится более сорока миллиардов долларов.
— Это серьезное достижение. Но мы должны думать о главном. Об избрании нового президента России.
— Полностью с вами согласен. Я считаю, Петр Николаевич Петраков достоин стать президентом.
— Безусловно.
Наступила короткая пауза. Рустамбек, съев устрицу, снова промакнул рот салфеткой. Откинулся на стуле:
— Господин Хайдаров, я знаю, вы честолюбивый человек. И не можете не относиться ревниво к появлению в банке «Витязь» человека, с которым вы вынуждены теперь делить властные полномочия. Я говорю о Владимире Лапике.
— Господин Рустамбек, уверяю вас, у меня нет никакой ревности.
— Есть, есть, не скрывайте.
— Я действительно не согласовываю с ним все решения. Но лишь потому, что каждый из нас делает свое дело. Лапик свое, я свое. Он в Нью-Йорке, я в Москве.
— Это-то и плохо. Напомню, на случай если вы этого не знаете, что приобретение «Комлина» — лишь своего рода компенсация убытков, которые в свое время понес господин Талаяти на инвестициях в российскую экономику. И господин Лапик приложил значительные усилия для того, чтобы мы эту компенсацию получили. Естественно, этого никогда бы не случилось, если бы господин Лапик не был тесно связан с семьей Петраковых.
— Я знаю это.
— Поверьте, господин Хайдаров, в ваших же интересах сделать все, чтобы ваши контакты с господином Лапиком расширились.
— Обещаю, господин Рустамбек, что сделаю все для этого.
— Вы должны стать настоящими союзниками. И вместе решать все важные вопросы. В частности, господин Талаяти и я хотели бы, чтобы вы не реже четырех раз в году лично встречались с господином Лапиком для обсуждения текущих проблем.
— Так и будет. — Загудел сотовый телефон. Хайдаров, достав аппарат, отключил сигнал. — Где должны будут проходить эти встречи? В Москве? В Нью-Йорке? Или, может быть, во Владивостоке?