Бешеный прапорщик. Части 1-9

Зурков Дмитрий

Крепостные ворота, тихонько поскрипывая, приоткрываются. Первыми в образовавшийся проход выглядывают черный зрачок пулемета в компании пары внимательных, настороженно смотрящих глаз. Втроем секунд десять оглядывают близлежащий пейзаж, подсвеченный закатом, и, не найдя ничего подозрительного, Зингер машет рукой "Продолжить движение". Бойцы практически бесшумно исчезают за воротами, шорох и звяканье слышится только от наших "пассажиров"-крепостников и медсестрички. Последняя, переступив через свои девичьи принципы и комплексы, все же переоделась в форму, собранную с миру по нитке.

Фельдфебель Пантелеич, подтвердив

в очередной раз тезис о том, что старшина - это особый вид военного номо сапиенса с гипертрофированным хватательным и прятательным рефлексом, пока мы играли в свои игры, сумел маленько прибарахлиться на громящихся складах и раздобыть новую форму. Но так как батальон уходил налегке, героически преодолел инстинкт собственника, и по принципу "На тебе, убоже, что нам негоже", поделился с моими бойцами. А они в свою очередь приодели "сестренку". Гимнастерка, шаровары, даже умудрилась свои косы под фуражку спрятать. Форменная одежда сестры милосердия, скорее всего, в заплечном мешке. Немного выбиваются из общего вида женские высокие ботинки на шнуровке вместо сапог, но кто сказал, что это - не берцы? Одетая этаким гаменом Гаврошем, правда с нужными выпуклостями в нужных местах, она проскользнула в проход вслед за Бером. Блин, в этой суматохе совсем забыл о правилах приличия, не представился даме. Кошмар-с! Моветон-с! На ближайшем привале надо будет извиниться (по идее не за что, но ведь женщине это не объяснишь) и познакомиться. А пока пропускаем вперед остальных и с тыловым охранением погружаемся во тьму с пьянящим привкусом свободы и неизвестности...

Головняк уходит вперед, мы трогаемся следом. Идем по тропинке параллельно дороге вдоль Нарева, ищем ближайшую переправу. Не думаю, что у кайзера в свите одни дураки собрались, наверняка нашелся уже умник, который дал команду зачистить крепость и одновременно с этим создать кольцо оцепления с радиусом в дневной переход. А мы не сможем двигаться на форсаже, в группе - неподготовленные люди. Значит, придется идти очень тихо и незаметно, чтобы ни одна немецкая мордочка не чухнулась. И во что бы то ни стало как можно быстрее попасть на другой берег, чтобы вырваться на оперативный простор. Через пару верст в Нарев должна впадать Вкра, и, судя по карте, там есть удобное место...

Переправы нашли там, где и ожидали, недалеко от слияния двух рек. Разведка чирикнула "Стоп", потом из кустов материализовался боец, который обрадовал нас новостью. Два типичных армейских понтонных моста ждали нас в двух десятках шагов друг от друга. Охраняемые полувзводом гансов-саперов. Причем, "охраняемые", наверное, было громко сказано. В отсветах костров мы насчитали пару часовых на этом берегу, и пару - на том. Остальные или ужинали рядом с палаткой, или усиленно к этому готовились. Вот и хорошо! Несколько часов придется подождать, заодно и сами отдохнем. А там будет видно.

Возвращаюсь к основной группе, выставляю охранение, командую привал. И еще раз очень вовремя напоминаю господам офицерам, которые полезли в карманы за папиросами, о вреде курения под самым носом у противника. А теперь виртуально посыпаю голову пеплом и иду разговаривать с медсестричкой. Которая сидит, прислонившись спиной к дереву и зажмурившись. Присаживаюсь на колено, чтобы было удобней разговаривать.

– Мадмуазель... Простите Бога ради! В этой суматохе не нашел времени представиться.

Подпоручик Гуров Денис Анатольевич. Нужно было сделать это гораздо раньше, но... Простите великодушно, виной тому определенные форс-мажорные обстоятельства.

Она открывает глаза, слегка морщится, устаиваясь поудобней:

– Анна Сергеевна Снегирева... Оставьте, Денис Анатольевич, я - не в обиде. Знаю, чем были заняты в крепости... И спасибо Вам большое за то, что не оставили одну в беде.
– Снова появляется болезненная гримаска.
– Только, боюсь, буду задерживать вас. Непривычна я к таким прогулкам.

– Ничего страшного, сейчас правильное направление важнее скорости... Не сочтите за фамильярность, расшнуруйте ботинки, дайте ножкам отдохнуть. Времени на это у нас предостаточно.

Решив, что после переодевания в мужскую одежду, ее репутации уже ничего не сможет повредить, она распускает шнурки, снимает обувку и, с видимым наслаждением, шевелит пальцами ног.

– Анна Сергеевна, если не секрет, как Вы оказались одна в казарме?.. Прятались?..

Медсестричка серьезнеет, лицо становится строгим, в голосе появляется горечь:

– Госпиталь находился рядом со складами. Вчера какие-то солдаты взломали ворота и разграбили их, а что не смогли унести - подожгли. Позже огонь перекинулся к нам на крышу.

Мы, шестеро сестер милосердия, стали вытаскивать раненых, а в это время санитары, пьяные после грабежей, избивали Илью Ивановича и Андрея Сергеевича, наших докторов, припомнив им строгие порядки. На нас никто не обращал внимания, помогали только трое студентов-вольноопределяющихся...

... А потом появились германцы. Они согнали всех в одно место и запретили расходиться. Мы так стояли около часа, потом раненых, которые могли ходить, построили в колонну и куда-то повели под охраной. А после принялись за нас... Сначала какой-то унтер-офицер объявил, что мы будем обысканы... И солдаты начали нас просто лапать. Потом двое схватили меня за локти и куда-то потащили. Я даже сопротивляться не могла...

По дороге их остановил офицер, и я, воспользовавшись заминкой, убежала и спряталась в первой попавшейся казарме. Потом долго бродила по коридорам из каземата в каземат, пока не услышала шаги и не спряталась. А когда вы пробежали мимо, поспешила вслед... Было очень страшно оставаться там одной и ждать, когда снова появятся германцы. А потом кто-то тронул меня за руку и я испугалась... И очнулась уже в комнате...

А скажите, Денис Анатольевич, - она вдруг с силой хватает меня за руку.
– Скажите, - почему?!. Почему они так себя ведут?.. Они же считают себя культурной, цивилизованной нацией... Почему же ведут себя, как дикари?.. И как же все международные конвенции, договоренности?..

М-да, маленькая, наивная дур... девочка. Во все времена, когда солдаты брали неприятельскую крепость и находили в ней женщин, они их быстро растаскивали по укромным уголкам... Наверное, для того, чтобы полюбоваться лирическими пейзажами, или обсудить различия в философских учениях Канта и Шопенгауэра... С-суки!..

– Знаете, Анна Сергеевна, может быть, потому, что нас германцы за цивилизованных людей не считают. Мы для них - что-то вроде полудрессированных обезьян, или африканских дикарей, с которыми вовсе не обязательно быть честными, вежливыми, порядочными...