Бешеный прапорщик. Части 1-9
Шрифт:
Так вот, в газетах, в том числе и бульварных, появляются пространные публикации о том, что академик Павлов задумал на соснах кедровые орехи, а то и ананасы вырастить. И на деньги купца сибирского плантацию под Москвой отгрохал. А что? Деньги чай не казенные, ревизоры не пожалуют. И лучами своими колдовскими сосны да ели обрабатывает, яко марсианин из романа Уэллса. Дабы электричества хватило, так цельная станция рядом стоит на болотах торфяных. А так как одного сумасшедшего академика для этого маловато будет, так еще чудака-плодовода из града Козлова выписали. Есть там у меня один тезка - Мичурин Иван, правда, Владимирович. Человек скандальный, неуживчивый, но - таланта необыкновенного. Чувствую, что бы его заполучить личное приглашение Его высочества
Во время этого монолога, Павлов несколько раз смотрел на часы. Причем он, что было еще одной причиной сплетен, не так давно, решительно отказался от традиционного карманного варианта, и его правое запястье украшали Cartier, модель 1904 года, получившие известность благодаря полетам Сантос-Дюмона. В последний раз, взглянув на циферблат, академик скомандовал:
– Ну-с, господа, пора, прошу Вас, заходите в вагон.
Принц в ожидании посетителей продолжал работать. Его письменный стол был завален бумагами, за спиной размещалась карта фронтовой зоны с нанесенными маршрутами движения санитарных поездов, а справа, на стенке - три небольших портрета Российских Императоров, коим присягал Ольденбургский: Николая II и его августейших Папа и деда.
Купе, равное по площади двум стандартным, позволяло вместить и большее число людей. Михаил Николаевич и Николай Петрович, после представления принцу воспользовавшись приглашением гостеприимного хозяина, заняли места на диванчике напротив стола, а Павлов и Петр Всеславович воспользовались креслами. Александр Петрович Ольденбумргский выдержав короткую паузу и дав возможность освоиться с новой обстановкой, обратился к присутствующим:
– Господа, я пригласил Вас для того, чтобы, простите за невольный каламбур, познакомиться поближе и ознакомить с новым назначением. Предвижу вопрос от господ докторов о причинах столь резкого изменения их служебной карьеры, но отвечу только одно: война диктует свои правила. Кроме того, прочитав в газетах описание блистательной речи, с которой Вы, Михаил Николаевич, выступили на Пироговском съезде, я понял, что не услышу отказа. Уверен, что и Николай Петрович придерживается таких же взглядов на долг врача и патриота, не так ли?.. Через четверть часа я убываю на передовую. Вот здесь, - с этими словами, Александр Петрович, достал из небольшого сейфа опечатанную кожаную папку и передал её Павлову, - находятся основные учредительные документы по Институту, а также банковские реквизиты, позволяющие Вам, Иван Петрович, как директору, снимать необходимые суммы со счета. Помимо этого договор, подписанный правлением "Общества электрического освещения 1886 года" и общества "Электропередача" об особом статусе НИИ и бесперебойном снабжении его электроэнергией. Зная неповоротливость нашего чиновничества и прочего крапивного семени и стремление подвести все под соответствующий параграф и памятуя наш с Вами, Иван Петрович, разговор, примите вот эту, с позволения сказать индульгенцию, воспользуетесь при необходимости, а по памяти процитирую только одну фразу: "Любые действия по линии военно-медицинской службы предпринятые академиком и действительным тайным советником Павловым предприняты с моего ведома и одобрены. Верховный начальник санитарной и эвакуационной части, генерал от инфантерии и генерал-адъютант свиты Его Императорского Величества принц Ольденбургский".
В это время раздался свисток паровоза, означающий готовность к отправлению, а в дверь купе постучал комендант поезда с аналогичной информацией.
– Пора, господа, будем прощаться. А Вас, Петр Всеславович, мне рекомендовали как прекрасного офицера, имеющего за плечами боевой опыт. Я обращаюсь с личной просьбой - сделайте все возможное, что бы НИИ скорей начал работать и ему не мешали это делать. С Богом, господа, до встречи.
Александр Петрович крепко пожал руки всем присутствующим, включая ротмистра, что было несколько нетипично для аристократа столь высокого ранга. Едва выйдя на перрон и убедившись в отсутствии случайных свидетелей, Павлов решительно
– Уважаемые коллеги, на сборы остается только завтрашний день. Причем, Вы, Михаил Николаевич, находитесь в еще более трудном положении, чем Николай Петрович, ибо из всего движимого имущества имеете лишь саквояж. А посему, господа будьте любезны, получить как говорят в армии, военно-подъемные деньги, и прошу обойтись без лишней экономии. Помните пословицу наших злейших друзей-англичан: "Мы не настолько богаты, чтобы покупать дешевые вещи".
– Теперь, Вы, Петр Всеславович. За Вами силовое обеспечение нашей поездки. По приказу принца Ольденбургского в наше распоряжение выделено два санитарных автомобиля Рено. Учитывая наличие на них кузова-фургона мы сможем разместить людей с макимально возможным комфортом и избежать нежелательного внимания. Сколько людей едет с Вами, и чем они вооружены?
– Для начала десять человек, а с оружием, увы, проблемы: револьверы разных типов и шашки.
– Этого явно недостаточно, Петр Всеславович. Полностью вооружением и оснащением охраны нашего Института займемся, прибыв на место, но кое-что мы можем и, прямо-таки обязаны, сделать завтра же. Каждый из нижних чинов должен иметь револьвер единого типа, а для серьезного боестолкновения - пистолет Маузер C96. Учитывая то, что электростанция и корпус нашего НИИ находятся в окружении леса, на болотах, то не помешают и охотничьи ружья. На Сицилии, говорят, местные пастухи картечью не только от волков отбиваются, но и от тварей поопаснее, которые на двух ногах.
Ротмистр, несколько растерявшийся от подобного напора и желая высказать и своё мнение, попытался возразить:
– Иван Петрович, все это звучит замечательно , но из каких арсеналов мы сможем получить все это великолепие, да еще и за один день?
– А "арсеналы" сии находятся в первопрестольной на улицах Лубянка и Петровка. Вот, Петр Всеславович, сами убедитесь, - и Павлов достал из портфеля каталоги московских оружейных магазина А.А. Биткова и Товарищества на паях "Охотничий вестник".
– Выбирайте сами, но я бы посоветовал у Биткова приобрести пяток дробовых шестизарядок Винчестера или самозарядных дробометов Браунинга. А в "Охотничьем вестнике" бельгийские девятизарядные револьверы "Почтовую модель" и маузеры. Помимо этого, обязательно возьмите запасные обоймы, запас патронов, электрические фонарики, термоса-фляги... Хотя, что-то я сегодня раскомандовался, пытаюсь учить боевого офицера. Берите все, что сочтете необходимым на десять человек. Критерий один - все, что нужно на войне. Единственная рекомендация: может светящиеся прицелы для ночной стрельбы пригодятся?
*
На "перевалочной базе" в местечке Дворец, где временно расположился переезжающий штаб армии, нас встречали чуть-чуть, пожалуй, поскромнее, чем римских полководцев, но обнимашки и рукопожимашки присутствовали в достаточном количестве, и длились бы, наверное, бесконечно, но пришлось отложить бурное проявление эмоций на потом, мотивируя необходимостью предстать пред ясны очи начальства. А посему быстренько привожу себя в порядок, окатываюсь приготовленным ведром колодезной воды, сбриваю все лишнее, за исключением, конечно, усов, переодеваюсь в парадный комплект обмундирования, называемый по примеру Тома Сойера "Тот, другой", и убываю по направлению к штабу.
Пока Валерий Антонович был у командарма, перездоровался со всеми штабными знакомцами, выслушал последние сплетни и слухи, в общем, был введен в курс всех дел и посвящен во все тайны. Самая интересная из которых, по их мнению, заключалась в выборе нового места для штаба. Вариантов было два: или в местечко с многозначительным названием Глубокое, или в Минск, "под крылышко" к штабу фронта. Естественно, все хотели, чтобы именно последний стал реальностью, - все же губернский город, типа, цивилизация, женщины, магазины, кафе, ресторации, в общем, - все маленькие радости жизни. Хотя лично мне - чем дальше от начальства, тем лучше.