Бесконечная дорога
Шрифт:
Мастерская Мирамара не сильно отличалась от мастерской самого Солла — или любого другого колдуна. Здесь хранились самые ценные книги и артефакты, на окнах стояли специальные защитные решетки, на большом столе размещались сосуды с зельями и целый набор светильников разного размера, магических и самых простых. Был здесь и второй стол, рабочий — и он оказался занят.
На столе был установлен большой прозрачный кристалл, в котором можно было с помощью магии хранить мертвые тела, спасая их от разложения. Там и сейчас был труп, в котором с трудом, но все же узнавался человек.
А точнее, молодая девушка, худенькая, хрупкая, беспомощная, почти ребенок.
— Так убивают воины из диких племен на севере нашей страны, — пояснил Мирамар. — Они всегда были нашей проблемой, вражда с ними длится много лет. У этих безумных народов ни культуры, ни законов, ни чести. Они живут в движении, охотятся, грабят тех, кто честно и усердно работает. Они не становились серьезной проблемой лишь по одной причине: они были слишком глупы, чтобы объединиться. Но в этом году все изменилось.
— Почему? — растерянно спросил Солл. Он все еще не мог оторвать взгляд от изуродованного трупа девушки. Он не знал, сколько боли она успела почувствовать, прежде чем смерть сжалилась над ней.
— Последние годы были немилосердны к северу. Теплое время выжигало землю дотла, холодное промораживало ее. Выгорали леса, высыхали реки, умирали поля. Охота и рыбалка больше не могут прокормить кочевников, их злоба возросла, их желание отнять то, что принадлежит нам, окрепло. Они начали объединяться в единую армию, и это очень плохо. Пока они нападают лишь на маленькие деревни вдали от крупных гарнизонов, а потом трусливо прячутся в пустынях и скалах. Но я чувствую, что это только начало.
— Разве у Его Величества не достаточно солдат, чтобы защитить приграничные деревни?
— Достаточно, и если наша армия схлестнется с кочевниками, мы победим. Но какой ценой! Вот это дитя, — Мирамар опустил руку на кристалл с телом девушки, — лишь один из примеров их кровожадности. И не самый страшный, поверьте мне, мастер Аншах. Я был там и все видел. Налетая на деревню, дикие племена не оставляют в ней никого живого. Иногда они разве что уводят с собой молодых женщин — а потом бросают их изуродованные трупы у наших фортов. Кочевники — не люди, это дикие звери, принявшие форму людей, и относиться к ним нужно именно так. Они не идут на переговоры. Они убивают и насилуют и женщин, и мужчин, и маленьких детей — им чужды законы природы. Знаете, что я видел в деревнях, вырезанных ими? Лишь залитые кровью улицы. Они привыкли жить по традициям пустыни, а пустыня велит: ешь все, что может быть съедено. Они не ограничиваются только животными, потому что для них нет разницы между зверями и теми, кого они считают чужаками.
— Вы хотите сказать, что они… едят людей? — пораженно прошептал Солл.
— Именно, мы не раз находили тому подтверждения. Я лично изучал обглоданный детский труп, мастер Аншах, мальчика не больше двух лет, которого его несчастная мать пыталась защитить до самой смерти!
Теперь в душе Солла бушевала настоящая буря. Его с детства легко было разозлить издевательствами над теми, кто не может себя защитить, — Бало еще потешался над этим. То, что Солл слышал сейчас, было худшим из преступлений. Он не хотел просто осуждать его, он рвался туда, в сердце боя. Проходя обучение, он все сомневался: сможет ли он направить свою силу против живых людей,
Он наконец понял, что сможет. Против тех, кто убивает женщин и детей — легко, ибо они сами навлекли это на себя.
— Да, мы можем направить на них армию и победить, — продолжил Мирамар. — Но это отнимет сотни, если не тысячи, жизней наших солдат. Кочевники безжалостны, они будут драться до самой смерти. А может, и вовсе отступят, выждут, а потом снова устроят резню! Мы не можем держать свою армию на северной границе вечно. Но есть и другой путь спасти наших людей.
— Какой?
— Достаточно жестокий. Настолько жестокий, что даже наш мудрый король Корнелиус проявил несвойственное ему недоверие. Мне пришлось привезти из захваченных деревень несколько трупов и показать ему, чтобы убедить Его Величество в необходимости таких решительных мер.
— Это запретная магия, да? — догадался Солл.
— Все верно. Речь идет о заклинании Последней бури, мастер Аншах.
— Никогда не слышал о таком.
— Это действительно запретные чары, и очень сложные. Но благодаря этому заклинанию мы удалим армию кочевников у нашей границы.
Он сказал «удалим», а не «убьем». Наверно, это было правильно, но Соллу почему-то не понравилось. Да и потом, даже через ослепляющую его злость, он не мог избавиться от чувства подвоха. Почему король был против таких чар, если они действительно могли спасти столько жизней? И почему это заклинание стало запретным?
— Нашим солдатам не придется ехать туда, не придется сталкиваться с этими обезумевшими животными, — убеждал его Мирамар. — Ни одному из них не вырежут внутренности, пока он еще жив. Ни одну голову подданных короля больше не насадят на копье, как трофей. Люди смогут жить спокойно, матери не будут бояться выпускать детей из дома. Этой пустыне нужна вода, а не кровь! И Последняя буря принесет ее, пролившись великим дождем, уничтожающим только наших врагов. Разве вы не хотите этого, мастер Аншах? Разве мы не должны спасать жизни подданных Его Величества любой ценой?
— Конечно, я хочу этого! — воскликнул Солл, хотя упоминание «любой цены» все равно неприятно кольнуло его.
— Для Последней бури нужно очень много врожденной энергии, такой, как у вас. Вы готовы отдать ее на защиту королевства?
— Да.
— Вы даете мне слово чести?
— Да!
Ему, пожалуй, не следовало отвечать так быстро, поддавшись гневу. Но глядя на останки молодой крестьянки, он не мог долго думать о том, достойны ли кочевники смерти.
— Хорошо, — с довольным видом кивнул Мирамар. — Я сразу расскажу вам о том, что смутило Его Величество. Вы молоды, как и наш король, и вам тоже сложно будет принять это. Но помните: речь идет о высшем благе, о защите целого народа! Для призвания Последней бури живой силы недостаточно, нам, увы, придется принести в жертву одну ведьму. Но это ничтожная цена за благо многих…
…Солл горько усмехнулся, подбрасывая в костер еще дров. Это воспоминание часто возвращалось к нему, когда он оставался один. Он снова и снова прокручивал в памяти этот день и думал о том, что ему следовало просто сказать «нет».
Одно «нет» — и все сложилось бы по-другому. Конечно, его бы никто не понял, а за нарушенное слово его бы навсегда изгнали из дворца, даже при том, что это слово у него вытянули обманом. Но его совесть была бы чиста! Он слишком поздно понял, что цель не всегда оправдывает средства. Тому юному, не участвовавшему ни в одной битве магу было далеко до такой решимости перед лицом сильнейшего колдуна королевства.