Бесконечность и дальше
Шрифт:
– А теперь – домашнее задание, – сказала учительница, когда мы переименовали уроки. – Принесите завтра в школу землю. Будем высаживать цветы.
Даня опять заплакала, потому что не знала, как ей прорыть асфальт, чтобы набрать земли. Тогда ей поручили принести маленькую леечку.
– А по высшим мирам что сделать? – спросил Юра. А потом поднял руку. Это ему родители рассказывали, что нужно поднимать руку, когда хочешь на уроке что-то сказать, и он сейчас про это вспомнил.
Милена открыла министерскую методичку, где было написано, чему нужно научить первоклашек.
– Завтра мы должны будем учить число «один»…
Все
– Это же для малышей! Мы знаем, знаем эту цифру!
– Хорошо, – кивнула учительница. – Тогда будем учить число «раз». Нарисуйте его на альбомных листах. Кто как хочет. И ещё выучим букву А. Её тоже нарисуйте.
– А у меня есть один знакомый мальчик из пятого класса, – к чему-то сказала Настя, – так он сидел с поднятой рукой шесть уроков. А его всё не спрашивали и не спрашивали. И рука у него так и засохла. Он теперь всегда ходит с поднятой рукой. Это очень неудобно. Потому что его вызывают отвечать, даже когда он ничего не выучил.
Мы решили на перемене сходить посмотреть на этого бедолагу.
Потом мы изобразили на доске наше сегодняшнее настроение. Оно было хорошее: вся доска в смешных рожицах. А Света даже нарисовала колбасу, которую подарила директору, и приделала к ней ножки и улыбку с острыми зубками. Колбаса была немножко похожа на таксу, которая охраняла хрупкого директора.
Прозвенел звонок. Милена повела нас на первый этаж, к раздевалке, где вдоль стены выстроились родители. Даже мой папа пришёл нас встречать. Он спросил меня одними глазами, мол: всё нормально? И я одними глазами ответила, что очень хорошо. Мама пока ничего не натворила. Портреты, правда, купила необычные. Деда Мороза, Пеппи Длинныйчулок. Учёных, конечно, тоже купила. Но каких-то смешных учёных. Один даже язык показывал.
Папа мне улыбнулся усами. А я большой палец показала. Потому что глазами и руками я разговаривать умею, а усами ещё нет.
Мы пошли домой. Школа – строгая, как завуч, смотрела нам в спину окнами в тяжёлой оправе. Но в каждом окне прыгал солнечный зайчик.
Глава третья, а день первый. Бог Раз и красная А, а также отделение света от тьмы
Почему число один называется Один? Ведь можно было назвать его, например, Восемь. Тогда бы мы считали так: восемь, два, три… Кто это так придумал? Ещё у Одного (или у Одина?) есть женское имя – Единица. А если эту единицу поставят в дневник, то говорят: «Кол влепили!». Есть у числа Один и прозвище – Раз: раз, два, три, четыре пять, вышел зайчик погулять… Когда нужно сказать, что кто-то стоит в начале, мы говорим: Первый, хотя правильней было бы: Одинный или Разный.
Учительница развесила на доске наше домашнее задание: рисунки с цифрой и буквой.
– Единица – это очень необычное число, – сказала Милена. – Потому что оно всегда что-то одно и целое.
– Грустное очень число эта единица, – сказала Тоня. – Одно-одинёшенько, отдельно от всех.
И мы посмотрели на Вадика. Он свою парту не стал к стене сдвигать, так и остался посередине класса.
– В древности говорили: «ед ин», что и означало примерно – «вон этот, отдельный,
Мы смотрели на свои разноцветные единицы. Раскрашены они по-разному, но всё равно это была одна палочка. Самое простое, что можно начертить: маленькая палочка. Или один острый уголок – 1 – где одна сторона длинная, а другая коротенькая. Мы написали в тетрадках цифру ОДИН – солнечный лучик.
– Теперь посмотрите на первую букву азбуки. Она большая и очень красивая. Давайте её… споём.
И мы стали петь А. Это была яркая, красная буква. И пелась она здорово, что даже уборщица тётя Надя заглянула, проверила, всё ли у нас нормально, не режет ли нас кто.
– Двести с лишним лет назад, – сказала Милена, когда мы напелись, – на Руси не писали цифру 1. Числа записывали не цифрами, а обычными буквами. Было вполне достаточно А. Потому что А и была единицей. Чтобы не перепутать «А» это написано или «1», над буквой ставили чёрточку. Чёрточка называется «титло». Есть такое слово: титул. Это значит – «почётное звание». Так что некоторые буквы особенные – они ещё и цифры. В Древней Руси был такой учебник про цифры. Назывался «Цифирь». Там-то и писали, какая буква какому числу равна. А книга, где писались буквы, называлась «Буквица».
Мы попытались написать букву А в тетрадках.
– У меня ручка сломалась… – дрожащим голосом сказала Даня.
– И у меня не пишет…
– И у меня… – раздалось с разных парт.
Я достала фломастер и попробовала написать А. Но он вдруг потёк: на чистом листочке получилась клякса, которая напоминала причёску учёного по фамилии Эйнштейн, а вовсе не А.
Милена взяла мел и начала выводить А на доске. Мел лишь царапал доску!
– Та-а-ак, – сказала я, потому что всё это было слишком подозрительно.
– Всё понятно, – кивнула учительница. – Буква А обиделась. Она не хочет с нами дружить.
– Почему это? – удивилась Ирина. – Мы же хорошие.
Милена ещё немного посмотрела на А, которую мы рисовали дома, словно ждала, когда буква объяснит, почему она не хочет с нами дружить.
– Представьте, что ваш друг зовёт вас не по имени, а вот так: «Эй! Ты!». Вам понравится?
– Какая разница, – сказал Вадик. – Мне всё равно!
Но остальные, конечно, сказали, что всё между собой не может быть равно. Ирина – это не Марина, а Нора – не Лада. И вообще – это невежливо. Нужно друг друга звать по имени, или по имени и отчеству, или уж хотя бы по весёлому прозвищу.
– Вот и А не откликается. Мы не назвали её по имени! – подвела итог Милена.
– А она и есть А, – удивились мы. – Обычный звук.
Милена огорчённо посмотрела на нас. Она умеет так смотреть. Словно мы её обидели: обещали шоколадку, а дали луковицу.
Милена достала большой плакат, на котором были написаны все буквы по порядку.
– Что это? – спросила она.
– Алфавит, – ответили мы почти хором.
– Нет, алфавит – это в Греции, там первая буква называется «альфа», затем идёт «вита». А мы говорим на другом языке.