Бескорыстная любовь

Картленд Барбара

Маркиз прислушался: шаги удалялись и наконец затихли. Лаэла тоже молча слушала, затем издала звук, словно зверек, пойманный в капкан. Она бросилась к маркизу и обвила его руками.

— Вы спасли… вы спасли меня! Как вы… угадали? Вы пришли как раз вовремя!

Она прижалась к нему, и он обнял ее. Девушка вся дрожала, затем произнесла голосом, исполненным ужаса:

— Но он ведь может попытаться… еще раз? Как… мне быть? Я должна уехать сейчас же!

Она смотрела на маркиза глазами полными слез, губы дрожали, и все тело содрогалось от страха. Но маркиз подумал, глядя на

нее, что даже в страхе она осталась прекрасной; и он никогда не видел, чтобы женщина была так хороша собой в подобной ситуации.

Впрочем, сейчас было очевидно, что Лаэле нужны защита и помощь.

— Успокойтесь, прошу вас, — сказал он как можно мягче. — Все хорошо! Не бойтесь. Он больше не придет сегодня.

— А… завтра? Что случится завтра, когда кузина Эйврил… станет принуждать меня к этой мерзости?

Только теперь до нее дошел весь ужас предложения леди Уорнклиф, скрытый смысл которого она не поняла сразу.

— Что мне делать! Скажите, что делать, молю вас!

Охваченный внезапным порывом нежности к этому беззащитному существу, которое он держал в своих объятиях, не отдавая себе отчета в том, что делает, маркиз нагнулся и поцеловал ее, еще теснее прижав к себе. Вначале Лаэла замерла от изумления, а затем, ощутив вкус его губ на своих губах, подалась ему навстречу и, казалось, растворилась в его объятиях. У нее было такое чувство, словно он отворил перед ней райские врата и ввел ее за ограду. Теперь, когда он целовал ее, она понимала, что полюбила его с той самой минуты, как увидела. Хотел он этого или нет, а она уже принадлежала ему и стала частью его существа. Казалось, он доставал с неба звезды и клал ей на грудь, и их свет, пронзая все ее естество, разжигал в груди пламя, которое постепенно охватывало тело. Все вокруг озарилось каким-то неземным светом и стало совершенным и божественно прекрасным.

Эти поцелуи и у маркиза разбудили ощущения, которых он прежде не испытывал. Скольких женщин он перецеловал на своем веку! Но тогда его чувства были совсем иными. Нет, никогда не испытывал он такого душевного трепета и восторга! И это странное состояние необъяснимо волновало и умиляло его, словно тот экстаз, который вызвали его поцелуи у Лаэлы, передался и ему. Они чувствовали одинаково! Он подсознательно уловил это и удивился, потому что ни с одной женщиной у него не было ничего подобного.

Казалось, прошла целая вечность. Или всего лишь несколько мгновений. Он оторвался от Лаэлы и взглянул ей в лицо. Оно было озарено каким-то необыкновенным светом и больше походило на лицо ангела, чем земного существа. Слезы высохли. Из глаз исчезло выражение страха. Теперь в них светилась одна любовь, словно вся ее душа распахнулась навстречу этому неведомому ей ранее чувству. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. А затем, словно слова были вовсе не нужны им, он снова начал целовать ее. И снова прошла целая вечность, и земля поплыла у них под ногами, и они поднимались все выше и выше в небеса и мир уже принадлежал только им, им одним…

Наконец он поднял голову и сказал каким-то чужим голосом:

— Дорогая моя! Что ты сделала со мной? Как тебе это удалось?

— Я… я люблю тебя! — прошептала

Лаэла. — Но я и подумать не могла, что ты захочешь поцеловать меня!

— Не понимаю, почему я так долго ждал! — ответил маркиз и поцеловал ее снова. — Тебе больше нельзя оставаться в этом доме.

Последовало короткое молчание, словно Лаэла приходила в себя. Наконец она вспомнила все, что с ней случилось, и произнесла дрожащим голосом:

— Ты тоже понимаешь, что мне нужно отсюда бежать, да?

— Разумеется! Собирай свои вещи, и мы немедленно уедем.

Она широко раскрыла глаза:

— Уедем? Но я не должна доставлять тебе таких хлопот. И потом, ты… можешь потерять из-за меня работу! Маркиз улыбнулся:

— Ты действительно волнуешься за меня?

— Конечно! Я должна заботиться о тебе! Ты бы мог просто рассказать мне, куда ехать. Я готова бежать… хоть на край света, только бы этот человек не нашел меня!

— Обещаю тебе, он никогда не сможет отыскать тебя. А теперь делай, что я говорю, — укладывай свои вещи! — Маркиз замолчал, а потом добавил: — У тебя хватит сил снести их вниз?

— Да, конечно, я… справлюсь.

— Тогда быстренько одевайся, а я пойду на конюшню. Я буду ждать тебя там. И будет лучше, если никто в доме не будет знать до утра, что мы уехали.

— А кузина Эйврил?

— Если она хватится тебя и начнет волноваться, так поделом ей! Она не имела права предлагать тебе такое!

Он хотел добавить еще что-то, но передумал из опасения, что Лаэла снова расстроится.

Вместо этого он нежно поцеловал девушку и сказал:

— Иди собирайся. Все остальное предоставь мне. Обещаю тебе, все будет хорошо.

Глаза Лаэлы светились, словно две звездочки. Она прижалась к нему и тихо прошептала:

— Но ты уверен, что это не навредит… тебе? Ведь ты никогда не получишь… рекомендации от кузины Эйврил!

— Обойдусь как-нибудь и без нее. Ни о чем не волнуйся. Сейчас главное уехать отсюда! — Он еще крепче обнял ее. — Я люблю тебя, Лаэла!

Маркиз подошел к двери и открыл ее:

— Закройся, пока будешь собираться, — так, на всякий случай.

В глазах Лаэлы он снова увидел страх.

— Я быстро! Я мигом буду готова, — ответила она и улыбнулась ему.

Выйдя в коридор, маркиз почти бегом направился в свою комнату. За несколько секунд он уложил свой небольшой багаж и достал деньги из тайника, быстро спустился по лестнице и направился к конюшне. Маркиз был почти уверен, что Уэйнрайт уже спит. Но к его величайшей радости, он застал управляющего конюшнями за его любимым занятием — тот сидел в комнате, где хранилась упряжь, и изучал объявления в спортивных газетах.

— Привет, Лайон! — воскликнул он, увидев входящего маркиза. — Не ожидал увидеть тебя здесь так поздно.

— Я надеялся застать вас здесь. — Маркиз подошел к Уэйнрайту и положил перед ним две банкноты по десять фунтов. — Мне нужна ваша помощь. — сказал он. Затем достал еще пять бумажек такого же достоинства и положил их отдельной стопкой: — Вот гарантия того, что я верну вам в целости и сохранности то, что я собираюсь попросить у вас на время.

Уэйнрайт с изумлением взирал на него.