Бескровная охота
Шрифт:
– Это и есть клавиатура, – сказал он. – Ты разочарована? Хотела увидеть кнопки? Но у растений нет пальцев, чтобы их нажимать.
– Теперь все в порядке? – спросила она.
– Да. За исключением двух вещей. Меня укусили еще несколько комаров, это во-первых. Нас обязательно будут ждать на выходе их хранилища, это во-вторых. Но, даже если мы погибнем, мы сделали свое дело, – добавил он довольно весело.
Алекс не умел пилотировать гравилет. Он даже машину, свой старенький Рено-Бубс, никогда не умел водить хорошо, так, как делали другие – со свистом, гиканьем, с подпрыгиванием на асфальтовых выбоинах. Перед расставанием Охотник дал ему основные инструкции и настроил автопилот на полет
Он не брился и не умывался уже четыре дня. Не чистил зубы три недели. Не стриг ногти больше месяца. И очень давно не смотрелся в зеркало. Но все это его устраивало. Не устраивало лишь то, что не было никакой возможности отдохнуть. За все время полета он ни разу не преклонил головы, лишь только он прикладывал голову к какому-нибудь предмету, как все вокруг начинало подпрыгивать и предмет пребольно стукал Алекса в висок. Из-за тряски невозможно было спать даже на мягкой подушке.
Алекс взял то снаряжение, которое было в списке, и приготовился уже надевать защитный костюм, как вдруг краем глаза заметил что-то необычное. В углу, под креслом, из-под ковра высовывалась зеленая веточка. Алекс нагнулся и выдрал елочку с корнями. Нет никакого сомнения. Это она. Точнее, они. Все это время Тиссернаусы были на корабле.
После этого он потратил еще несколько часов, ползая под креслами и проверяя все укромные места. В результате он имел около сотни вырванных ростков, некоторые из которых были совсем маленькими, а другие, самые большие, величиной с ладонь. Алекс сжег их в бортовом инсинераторе и сразу почувствовал себя лучше. Усталость не прошла, зато раздражение как рукой сняло. Тогда он побрился, подстриг ногти, почистил зубы и надел свежее белье. После чего лег и проспал три часа. Затем умылся, хорошо позавтракал и почувствовал себя человеком. Перед тем, как выходить на Харон, он взял с собой легкое оружие – простой игловой пистолет. Как ни крути, а там на станции около сорока человек, хотя все девчонки, если только не выжил однорукий.
Он вышел на посадочную площадку и осмотрелся. Здесь все осталось по прежнему. Все так же гуляли вдоль близких горизонтов квантовые смерчи. На защищенной части площадки собралось много пыли, и на ней отпечатались следы маленьких ножек. Следов было не мало. Видно, девушки частенько выходили сюда, чтобы полюбоваться звездами и помечтать о корабле, который выплывет из дальних пространств и увезет их отсюда. И желательно, чтобы на таком корабле завелся принц, хоть какой-нибудь маленький дохленький принцик. Все девушки одинаковы. Алекс вошел в шлюз и мгновенно получил мощнейший удар по шее.
Он свалился, но не потерял сознания. Света не было, кто-то его выключил. Второй удар пришелся по спине, но Алекс не стал дожидаться третьего: он начал палить из пистолета в сторону предполагаемого противника. Послышался звериный вой. Ага, сволочь, иглы тебе не понравились!
Внутрення дверь распахнулась и нечто человекоподобное бросилось бежать по коридору. Противник удирал. Алекс послал вдогонку еще несколько игловыстрелов. Эти иглы – отличная штука. Они не просто вонзаются в плоть, а еще и растопыривают микроусики, для фиксации, а затем начинают всверливать свое болевое жало. Болевое – потому что оно оборудовано электронным усилителем боли. Ты у меня еще не так завоешь, кем бы ты ни был!
Внутри станция преобразилась. Порядок, комфорт и умеренная роскошь сменились мусором, вонью и
У ботанического сада он остановился, чтобы натянуть защитный шлем. Шлем был сделан из тягуче-упругого вещества, отдаленно напоминающего резину. Особенно важно, чтобы шлем прикрыл оба виска. Надев шлем, Алекс вошел в сад. Здесь уже не осталось никаких экзотических растений – лишь взрослые откормленные Тиссернаусы пушистились здесь и там. Елочки стояли метра по два в высоту каждая. Алекс выпустил в ближайшую заряд игл, но та даже не колыхнула ветвями. От игл ей было не холодно и не жарко.
Тут же, в саду, он нашел двух в доску пьяных девиц с расцарапанными физиономиями. Обе валялись в траве почти голые, в порванных остатках одежды. Разбудить их не удалось.
После этого он спустился на нижний уровень. Здесь были технические этажи и кое-какие административные помещения. Он вошел в один из офисов и попробовал включить компьютер. Ничего не работало, все было сломано.
Выходя, он услышал шорох за спиной и мгновенно выстрелил. Иглы полетели широким веером и забарабанили как дождь. Одна игла вонзилась в руку длинноволосой девушке с восточными чертами лица. Та не стала кричать, а молча бросилась под стол, проползла там, надеясь пробраться к выходу, но в последний момент была поймана за волосы.
– Стой! – закричал Алекс. – Ты кто такая?
– А ты кто такой?
– Я человек с Земли.
– Врешь!
– Правда. Давай вытащу иглу.
Он выдернул иглу и промокнул куском бумаги каплю крови.
– Все будет хорошо, – сказал он. – Рассказывай, что тут у вас.
– Я расскажу, если ты пообещаешь его убить.
– Кого?
– Однорукого дьявола.
– Я обещаю сделать так, что он тебя больше не обидит. Это нормально?
– Нормально. Но если ты захочешь меня изнасиловать, я прокушу тебе горло в первую же ночь. Я не твоя женщина.
– Хорошо, – сказал Алекс, – кусай на здоровье, мне не жалко. А теперь садись и рассказывай.
– Вначале он был нормальным, – начала девушка, – и он всем нам немножко нравился. Некоторым даже не немножко. Некоторым даже очень. У него не было руки, но на Земле ведь такое лечат, а еще лучше, когда делают протез. Я слышала, что современные протезы в сто раз лучше обыкновенной живой руки. Ну ладно. А потом он стал распускаться. Почувствовал себя единственным самцом в стаде, по-моему. Стал к каждой приставать и всех лапать. Он был очень сильным, мы бы никак с ним не справились. И он умел хорошо драться. Он рассказывал, что когда-то был главным охранником на этой станции. Он показывал свои мускулы и всякие разные штучки и нам это очень нравилось. А потом он начал командовать. То есть, распоряжаться. Он обращался с нами, как со служанками. А если мы не слушались, он нас бил. Мы ничего не могли с этим поделать.
– А если собраться вместе?
– Да какое там вместе! Мы же сразу разделились. Человек десять девчонок сразу стали его свитой, и он объявил их своими любимыми женами. Остальных он называл стадом. Вечерами он начинал охотиться за стадом. Ловил кого-то и насиловал. А любимые жены помогали держать. Постепенно он опустился. Стал много пить и с каждым днем все больше. У него выросла черная борода и длинные ногти. Он не мылся и вонял. Его любимые жены от него не отставали, все как одна. Он становился злее и злее. А три дня назад он убил первую из нас, которая не хотела ему покориться. Ударил по голове и убил. Вчера, кажется, убил еще двоих. Одну случайно, а вторую за что-то наказывал. Но я точно не знаю, меня там не было. Теперь мы прячемся. Вот и все. Таких как я осталось лишь трое или четверо, я точно не знаю.