Бесовщина Фуева
Шрифт:
– Ой, ой, умный нашёлся! – возмутился Алексей. – Может и дурак, а говно себе в лоб не втираю! И не употребляю никаким другим образом…
– Ещё как употребляешь! Колбасочки, сосисочки, пельмешки без спешки, ёптыть, и без мяса, ага, – перечислял бес, хихикая. – Сатана к происхождению этого говна никакого отношения не имеет, ну да то не суть! Хи-хи-хи!
Беседа о полуфабрикатах продолжилась и в машине, точнее, монолог Авалона, в котором тот перечислял состав всяких-разных продуктов, входивших в меню его напарника. Алексей слушал знатока производства колбасных изделий в полуха, лазая в интернете со
– Помолчи, пожалуйста! – прервал Алексей рассказ о перемолотых крысах. – Короче, клуб «Нежность» работает в ночь с пятницы на субботу и с субботы на воскресенье… То ли это ночной клуб, то ли первостатейный бордель…
– Не вижу разницы, – пробурчал Авалон. – Значит, мы попадём туда только завтра? Бля, беда, печаль…
Бес нахмурился и наморщил лоб, словно о чём-то задумался. Алексей, посмотрев на него, достал из кармана пачку «Пимстона», извлёк одну сигарету и закурил, разумеется, прикурив от огненного шара, который тут же выбросил в открытое окно машины.
– Ладно, похоже, мы тут бессильны, – проговорил Авалон, вздыхая, – поехали домой! Да, и по пути заедем в магазин – хавчика надо взять побольше…
– Окей, покурю и поедем, – согласился Алексей, стряхнув пепел на улицу. – Знаешь, мне вот интересно, а в какой религии истина?
– П-ф-ф-ф, курил бы ты лучше молча, Алёша, – презрительно проговорил Авалон, посмотрев на него, как на деревенского дурня. – Ты реально думаешь, что я отвечу на твой вопрос? Не дождешься! Представь, сколько людей гибнет и совершает разные преступления на почве религиозных конфликтов? Тысячи, сотни тысяч, миллоны, до хренищщи… – бес развёл руки в стороны, зажмурившись от удовольствия. – И я всё испорчу, да? Не-не-не… Если бы ты унёс мой ответ с собой в могилу, то я бы мог кое-что рассказать тебе. Но, если мы всё будем делать правильно, тебя ждёт мороженко в виде второго шанса. И воскрешать тебя, чтобы потом оставить с таким важным знанием в голове – ох, как же это глупо!
– Ну ты хоть намекни, – не отставал Алексей.
– Нет! – отрезал Авалон. – Могу лишь сказать, что мыслишь ты очень мелко, как и любой человечишко, впрочем. Неужели ты думаешь, что мироздание можно описать в одной религии? Все мироустройство, ад, рай, ваш мир, нижние, верхние, средние планы? Всё не так просто, дружок. Бросай курить, поехали!
Алексей выкинул окурок на улицу и завёл машину. Услышав пробудившийся двигатель, бес обозвал автомобиль свиновозом и потребовал ехать в «Помоечку». Конечно, дьяволов прислужник имел в виду отнюдь не свалку – Авалон говорил о сети магазинов, которая раскинулась по всей великой и могучей, от Москвы и до Камчатки.
Машина выехала со двора на трассу. Наступал вечер, и дорожное движение стало куда оживлённее. Развалившийся на сидении Авалон распевал похабщину, матюгая проезжающих мимо автолюбителей, и показывал им средний палец. Алексей сосредоточенно следил за дорогой, стараясь не нарушить правила, и пропускал мимо ушей добрую половину шуток-пошутеек сомнительного характера.
Менее чем через четверть часа машина остановилась у одного из магазинов федеральной сети «Помоечка».
– Зверей в магазины не пускают, ты в курсе? – спросил он, выходя из автомобиля.
– Сука, ну куда «Гринпис» смотрит?! – возмутился бес. – Алкашам, наркоманам, закладчикам, гопоте, мошенникам и прочим скотам можно, а нормальным животным, видите ли, нельзя!
Впрочем, Авалон всё равно отправился в магазин, оставшись в своей полупризрачной форме, и заставил Алексея купить всё, всё, всё и ещё чуточку! Еда кое-как вместилась в пять огромных пакетов. Конечно, бес требовал больше, но у Алексея на карте оставалось совсем немного денег, а золотишко Сигизмунда Аристарховича в «Помоечке», увы, не принимают, поэтому безразмерные аппетиты пришлось ограничить из-за локального финансового кризиса. Кроме того, купленной еды было более чем достаточно…
Двое из ларца (пусть и разные на лицо) поехали домой. Всего каких-то два квартала отделяли их от холостяцкой берлоги, которая после всех сегодняшних приключений, отнявших тонны сил, могла бы показаться президентским люксом в пятизвездочной гостинице! По-крайней мере, Алексей точно устал как собака, чего нельзя сказать о бесе – тот хоть и прекратил распевать матерные песни, однако ж всё равно был готов на подвиги.
Дома Авалон превратился в шимпанзе и уселся в комнате с пакетом еды. Бес включил телевизор, не спрашивая разрешения:
– Эх, люблю я долбоящик! – проговорил он, пережевывая огромный бутерброд с колбасой, майонезом и ещё чёрт знает чем.
– Ты не мог зверушку попроще выбрать? Обезьяна в твоём исполнении выводит меня из душевного равновесия… – шутливо пожаловался Алексей.
– Чё? Ну ты даёшь, я думал, тебе понравится! Мы же теперь с тобой братья по разуму, ха-ха-ха! – рассмеялся бес, щелкая пультом.
«Нет, ну издеваться надо мной у меня же дома! Чего ты там у нас не любишь… сейчас я тебе устрою!» – возмущенно подумал Алексей, подойдя к шкафу с книгами и, немного порывшись, нашёл библию покойной матушки.
Бес, кажется, пропустил крамольную мысль, увлёкшись происходящим на экране телевизора – по-крайней мере, он никак на неё не отреагировал, а только обматерил ведущего государственно-просветительской программы, который рассказывал о том, насколько полезен для общества тотальный отказ от пенсий. Алексей сел в кресло, открыл библию на первой попавшейся странице и начал читать:
– И сказал Исаак, да будет так и благословил его Господь, ибо исполнил тот волю его, и подал просимое, ибо…
– Ибо нехуй! – воскликнул Авалон. – А ну дай сюда эту макулатуру, скотина!
Обезьяна спрыгнула с кресла и в одно мгновение оказалась перед лицом чтеца. Бес выхватил у него из рук книгу, а затем отвесил оплеуху страшной силы! Алексей рухнул с кресла на пол, матерясь от всей души.
– Во, во! – одобрительно пробурчала шимпанзе. – Вот эти слова мне больше нравятся! А то заладил, понимаешь, ибо, да ибо, тьфу… Я смотрю, старина Авалон к тебе слишком добр? Надо будет тебе ночью игл в мошонку понапихать, дружок!