Бесовщина Фуева
Шрифт:
– Будь мужиком! – рявкнул Авалон. – Прекрати ныть – это глупо, бессмысленно и несколько унизительно, хотя, конечно, тот факт, что ты находишься в аду тебя несколько искупляет. Да, непривычно, страшно, жарко, черти, етить, я тебя понимаю. Но…
– Ну так может и отпустишь меня? – попросил Алексей в очередной раз.
– Нет, – сказал Авалон, отрицательно покачав рогатой головой. – Решение Небесной канцелярии не подлежит обжалованию. Через сорок дней с момента твоей смерти оно вступит в силу. Пока привыкай к новой жизни… вечной жизни!
Бес громко рассмеялся
Они остановились у двухэтажного дома с покосившейся крышей. Авалон приземлился на крыльцо и, взявшись за большую железную «стучалку», которая выглядела как пентаграмма, дважды ударил в дверь.
– А? – раздалось с той стороны.
– Буй на! – воскликнул Авалон, рассмеявшись. – Открывай, дружище! У меня тут для тебя презентик…
Хозяин дома не заставил себя долго ждать. Дверь открылась и пороге появился бес, который был очень сильно похож на Авалона, и отличался от него разве что белыми глазами, выражавшими… ничего, в отличие от глумливых глаз Авалона, обожавшего издевки и насмешки до глубины души. Незваный гость и белоглазый бес заговорили на странном языке, который был для Алексея китайской грамотой.
Хозяин пригласил обоих гостей в дом и отвёл в гостиную, заставленную пыточными орудиями. Стоило только белоглазому войти в комнату, как из железной девы, стоявшей рядом с другой такой же, которая была открыта, послышались вопли. Алексей не мог понять, на каком языке причитает несчастный – кажется, это французский, который ему доводилось учить в школе, но какой-то не такой что ли, странный, неправильный…
– Это твой будущий компаньон, – глухо проговорил белоглазый. – Месье де Ложье. Я бы даже сказал, падре де Ложье, который всю свою жизнь посвятил служению римской католической церкви, и совращению юных отроков. Сидит тут у меня лет пятьсот, не меньше!
– Что? Это – священник? – спросил Алексей, запинаясь.
– Ну да! Ты что, тупой? – недовольно пробурчал белоглазый. – Я же говорю, падре де Ложье!
Бес недовольно зыркнул на непонятливого человека, сверкнув глазами, и подошёл к железной деве, из которой доносились вопли. Авалон с интересом наблюдал за действиями приятеля, который ловким движением руки материализовал из воздуха шпагу и просунул её в одну из дырок по самый эфес, прервав вопли несчастного падре.
– Господин де Ложье был большим любителем евангелия от Матфея, – насмешливо произнёс белоглазый. – Как он часто говаривал при жизни: «Не то оскверняет, что входит в уста»!
– Ты его убил? – спросил Алексей, инстинктивно сделав шаг назад.
– Да, – ответил белоглазый, кивнув, – но это ненадолго.
– Помнишь про особые целебные свойства ада? Скоро падре оживёт, хе-хе-хе! – проговорил Авалон прямо в ухо своему «протежэ».
Алексей посмотрел на шпагу, торчащую из глазницы железной девы,
– Не, не, не, я не хочу! – забормотал Алексей. – Авалон, Авалон, погоди, не оставляй меня тут! У тебя ведь есть ещё приятели, правда? А? Давай, посмотрим всех!
– Есть-то, оно, конечно, есть, – проговорил Авалон, задумчиво проведя когтём по стене, – да не у всех есть места. Грешников много, бесов мало, сам понимаешь, но, в принципе выбор есть… всё, всё, сори! – воскликнул он, увидев недовольный взгляд приятеля, и отдёрнул руку. – Прости, друг, дурная привычка! – и добавил: – Алексей пока не хочет к тебе, так что извиняй старина. Мы посмотрим всех, а потом, может, вернёмся!
Авалон попрощался с белоглазым и направился к выходу, потянув Алексея за собой, пока тот мысленно переводил дух, радуясь, что ему удалось избежать участи падре де Ложье. Бес, «услышав» мысли перепуганной души спросил:
– Какого хрена ты ещё ожидал? Ты в аду, понимаешь? И да, здесь плохо, мягко говоря. И сколько раз вас смертных об этом предупреждают, пока вы небо коптите? Да толку-то… впрочем, нам же лучше, ха-ха! Пойдём, есть у меня ещё вариант один.
Авалон полетел к следующему приятелю, у которого можно было оставить грешную душу до скончания века. Алексей плёлся следом, окончательно приуныв, и всё же, в глубине души, до сих пор надеясь на пробуждение. Крылатый проводник вёл душу, вверенную ему высшими силами, через некое подобие рынка, на котором одни черти продавали предметы экзекуции, души грешников, сырое мясо и всякие-разные приблуды, очень нужные прислужникам зла для комфортной жизни в аду. Алексей особо не обращал внимания на ассортимент местных торговцев и шагал за Авалоном, опустив голову, занятую печальными мыслями о собственной участи.
«Интересно, чем они здесь расплачиваются? Деньги-то в аду не нужны…» – мелькнуло у него в голове.
Рогатый «цензор», который был в курсе каждой мысли подопечного, тут же ответил:
– Ты прав, деньги в аду не нужны. Вон видишь пару вёдер у того прилавка? – спросил бес, кивая в сторону торговца, разложившего десятки орудий для пыток. – Давай подойдём поближе и вдохнём поглубже…
Авалон подлетел к прилавку и вдохнул полной грудью. Алексей последовал его примеру и почувствовал удивительный запах, по сравнению с которым самые лучшие земные ароматы казались вонью с помойки! Какие шанели, диоры с хьюгами, вот же, вот оно счастье, пьянящее и возносящее на вершину блаженства!
– Что… что это такое?! – воскликнул Алексей и впервые улыбнулся с тех пор, как попал в ад.
– Нравится? – спросил Авалон, усмехаясь. – Ещё бы, это же говно сатаны!
Услышав столь неожиданный факт, Алексей отошёл на пару шагов от вёдер с местной «валютой» – маска блаженства и улыбка идиота тут же исчезли, уступив место гримасе отвращения. В ту же секунду у прилавка появился бес с длинными рогами, который схватил оба ведра и убрал за прилавок, недовольно пробурчав: «А-ну пошли вон, мерзавцы!»