Беспамятство
Шрифт:
Семицветик задумчиво произнесла:
– Бедный Ромка.
– Ой, правда! Я даже видеть его побоялась, по телефону говорила. Ты утешь его, как можешь, - сказала Ляля безжалостно.
– Попробую. Если удастся — с тебя французский увлажняющий крем.
– Замётано.
Дома дочь Большакова тоже не стала скрывать своих намерений и сразу попала в атмосферу скандала.
– Свадьбы не будет, - повторила она уже в третий раз за день.
Надежда Фёдоровна открыла и закрыла рот, не сразу сообразив, как реагировать. Сам Рома волновал её несравнимо
Наконец она выразила негодование:
– Но дата назначена и ресторан заказан! Родители уже купили Роме двухкомнатную квартиру, импортный холодильник, сервиз из небьющегося стекла на двенадцать персон.
– Господи! Ты рассуждаешь, как деревенская нищенка. У нас что, квартиры нет или посуды?
– Они не простые люди! Так нельзя. Мать Романа старалась...
– По-моему, это не она выходит замуж,
– Можешь хотя бы объяснить, что произошло?
– Могу. У меня другой мужчина.
Надя трагически всплеснула руками.
– И ты так легко об этом заявляешь, будто меняешь пару перчаток? Это безнравственно!
Ляля огрызнулась:
– Читаешь мне мораль, а сама сделала аборт до свадьбы!
– Откуда ты знаешь? — опешила Надежда Фёдоровна.
– Папа рассказал.
Жена Большакова почувствовала укол в сердце: сообщить такое дочери! Как он мог? А главное - зачем?! Она так расстроилась, что чуть не забыла спросить, откуда взялся новый ухажёр.
– Когда ты успела и кто он?
– Повстречала два дня назад, когда ехала по Ярославке из твоей глуши. Студент, будущий бухгалтер.
– Бухгалтер?!
– большие глаза матери сделались ещё больше.
– Ещё не хватало учителя или библиотекаря.
– В финанеовом оказался низкий проходной балл, как раз для провинциала с посредственным аттестатом. Но мозги у него отличные, просто так получилось.
– Час от часу не легче! Даже не москвич! Теперь понятно,
– Донекой казак. И какое имеет значение профессия, происхождение, география? Главное - он любит меня, а я его, и мы поженимся, раз это для тебя так важно.
Надежду Федоровну вдруг осенило:
– А он знает про подарочек?
– поинтересовалась она вкрадчиво.
– Какой подарочек? — не поняла дочь.
– Про будущего ребёнка от Романа? Мы все ждём внука с нетерпением .
– Дарлинг, - язвительно сказала Ляля, зная, что мать коробит такое обращение.
– Я вам сочувствую - всем вместе и каждому в отдельности. Внук испарился вместе с любовью к Роме.
– То есть как?
– Так. В прямом смысле слова. Как испаряются ненужные дети. Маленькие обреченные эмбрионы.
Надежда Фёдоровна долго не могла прийти в себя, хватала ртом воздух, громко пила воду.
– Трагедия! Какая трагедия!
Ляля фыркнула:
– Не произноси слов, значения которых не знаешь: трагедия с древнегреческого переводится как «песнь
Надя заплакала:
– Лялечка, ты же знаешь, ранние аборты опасны. Тебе мало моего примера?
– Чужие примеры, мамочка, не играют никакой роли даже в исторической перспективе, а тем более в личной жизни. И чем плох твой, вообще непонятно. Папе одной меня — выше головы, при такой отдаче на других детей у него просто не хватило бы времени.
Надя призадумалась. Таяла надежда на новый стимул разъезжающейся по швам личной жизни. Виталий спать с нею практически перестал, но и выступить в почётной роли бабушки ей в ближайшее время не удастся. Правда, Ляля обещает нового зятя, но каким он окажется, что там за родственники, найдет ли она с ними общий язык, народят ли молодые детей - неизвестно. Посоветоваться, просто поговорить - не с кем. Кумушки для серьезных тем не годились, дочь же всегда была далека, мыслила непонятно, к тому же Ляля и есть невольная виновница всех ее несчастий, что постоянно подтверждалось ходом событий. Сегодня она отняла у матери, возможно, последний шаис найти общий интерес с мужем и стать ему нужной. Надя заплакала снова, но уже слезами не горькими, а злыми.
День был воскресный, и в три часа семья по традиции собралась на обед за большим столом, накрытым в соответствии с рекомендациями глянцевых журналов. Надя, педантично сверяясь с кулинарной книгой, сотворила украинекий борщ и, кажется, недурно* В ярком праздничном цвете душистого блюда доминировали протёртые сквозь сито помидоры, Испечь пампушки она не решилась, купила готовые, но щедро натерла их солёным салом и чесноком. Отдельно лежали в розетках длинный узкий стручок жгучего красного перца и сухие бутоны гвоздичного дерева, которыми Большаков отбивал чесночный запах изо рта - завтра на работу. А пока, для начала, он выпил рюмку можжевеловой водки — уважал настойки — и закусил белорыбицей.
Суровое лицо его смягчилось. Выросший в бедности, он любил и ценил хорошую еду, оттого и был несколько грузен. Но сейчас блаженствовал, и Надя решила, что лучшего момента не найти. Она первая, во всех подробностях, доложила о случившемся и в конце воскликнула с напором;
– Виталий, ты должен образумить свою любимую дочь! Кидается от одного мужчины к другому. Я просто не знаю, что делать. Главное, все так ждали внука! Ты тоже, не правда ли?
Ляля вспыхнула и поспешила опередить ответ отца:
– Внука поздно оплакивать. А со своими личными проблемами я разберусь сама. Вынуждена напомнить - я уже не школьница, которой можно запретить выйти замуж за собственного избранника. Мне двадцать три года.
– Она прибавила год! С ума сойти! — в радостном ужасе воскликнула Надя.
– Было бы с чего сходить, - разозлилась дочь.
Надю охватил гнев.
– Ты видишь, что эта хамка себе позволяет? Надо пресечь! Это только в твоих силах.
Она обращалась к мужу, но безрезультатно, он молча ел, недовольно наблюдая за женщинами. Похоже, известие его не обрадовало.