Беспамятство
Шрифт:
Максим видел в полутьме спальни блеск сияющих глаз. Женщина выглядела завораживающе прекрасной в проявлениях своей страсти, он сам был слишком молод, чтобы взволноваться перспективой отцовства, которая замаячила было в разговоре дочери с отцом. Всему своё время, оно меняет не только обстоятельства, но и потребности. Пока же Ляля определённо не годилась для дома или кухни, а исключительно для магии любви. Хотеть от неё детей - все равно что желать потомства у античной копии со статуи Праксителя. Поэтому Максим не стал возражать, он вообще избегал лишних слов и бесплодных споров.
Глава 7
К
для них Ляля была чужой, существуя в параллельном мире. Она же лишь знала, что одного зовут Петя, а другого Эдик, и надо признаться, оба мало её интересовали. Казак продолжал ездить на разбитых «Жигулях», упорно отказываясь от новой машины.
– Папе ничего не стоит сделать тебе хотя бы «девятку», - настаивала Ляля, которая привыкла к красивым авто и сама колесила ио городу на иномарке.
– Заработаю - куплю. не терплю быть должником.
– Ты же мой муж!
– Тем более.
Ляля уважала мужскую гордость, и хотя в данном случае, с её точки зрения, это больше походило на фанаберию, заниматься воспитанием возлюбленного остерегалась после одного случая. Как-то за столом тихо, на ухо, она сделала ему замечание; «Когда режешь мясо, не держи вилку вертикально». Максим от унижения даже побледнел и потом долго хмурился, на вопросы отвечал дежурными фразами, отчуждённо. Между ними словно кошка пробежала. Примирила постель, и то не сразу. С тех пор Ляля твердо усвоила, что нельзя давать мужу советов, если не спрашивают, тем более поучать. В конце концов сам разберётся, освоится на Кутузовском, войдёт во вкус и отвыкнет от станичных замашек, В драматическую историю с метанием столовых приборов Максима не посвятили, казалось, о ней позабыли вообще, к тому же это сугубо семейное дело, совсем не простое, со стороны оно может быть понято неверно, возникнет неприязнь к тёще, а то и к тестю. Ляля ограждала свою новую любовь от любых ветров - бережёного бог бережёт.
Большаков вначале на зятя посматривал подозрительно - наверняка хочет получить московскую жилплощадь, дармовую жратву и помощь в устройстве на работу. Регистрировать его в своей министерской квартире он отказался под удобным предлогом.
– Надя стала неуправляемой и, боюсь, не даст вам спокойно существовать, - заявил Виталий Сергеевич дочери.
– Я куплю на твоё имя кооператив но соседству, пропиши в нём мужа, и живите в своё удовольствие, где хотите,
– А ты останешься здесь?
– Да. Успокойся. Я обещал и никогда ис брошу твою мать, пока она жива. А тебя, если переедешь, буду навещать ежедневно.
– Конечно! Папка, как ты замечательно всё придумал! — воскликнула Ляля искренне, хотя фраза «пока жива» её сильно покоробила, словно узаконивала, что мама умрёт раньше всех.
Интуитивно она чувствовала — совершается
После эпизода с вилкой они помирились. Ее собственное поведение небезупречно, но не настолько, чтобы причинять маме такие мучения. Однако ощущение беды висело в воздухе, поселилось в щелях антикварной мебели, между шелковых штор н мягких ковров. Ляля старалась не реагировать слишком остро: мама сама изначально во всем виновата - неумная, нетерпимая, не способная увлечь отца, который на всё готов ради семьи.
Впрочем, гораздо больше, чем проблемы матери, ее теперь занимала судьба мужа. Пока отец только приглядывается к Максиму, но пришло время позаботиться о будущем.
– Я тебя никогда ни о чем не просила, — начала она издалека.
Большакова мало кому удавалось застать врасплох.
– Просто я опережал твои желания. Как насчёт «Фольксвагена» к семнадцатому дню рождения?
Ляля засмеялась и обняла отца:
– Прости, забыла.
Он не упустил момента:
– Зря. Я мог бы подарить тебе французские духи, но знал, что ты очень хочешь машину. Нельзя быть такой забывчивой. Добро, как и зло, нужно помнить крепко. Это лежит в основе человеческих отношений.
– Ну, па, хватит упражняться в воспитании, не маленькая уже! На карту поставлено моё счастье. Умоляю, устрой Макса в свой холдинг на хорошую ставку, чтобы, живя в нашей семье, он не чувствовал себя бедняком.
– За все надо платить. Что я получу взамен?
– Хорошего работника. Он очень трудоспособный и организованный. Используй его на всю катушку. Макса распределили в
Подмосковье, обещали угол в общежитии. И работа хреновая, и зарплата тем более. Оттуда в Москву не наездишься, а мы не можем жить врозь.
– Перебирайся к нему, поступись своей карьерой и удобствами, если такая любовь.
Ольга недоверчиво посмотрела на отца:
– Ты шутишь? Я - и в коммуналке! Вместо институтской кафедры - преподаватель математики в мытшцснекой школе. Ты хочешь от меня этой жертвы?
– Разумеется, нет. Тем более что любовь - дело хрупкое, не стоит лишний раз испытывать на прочность. Но человек обязан знать, что жизнь бывает разная и земные блага имеют цену.
– Догадываюсь,
– Уже хорошо. Красивую судьбу надо заслужить.
Ляля виду не показала, но, кажется, впервые разозлилась на отца: учит, словно школьницу. Потерял чувство меры и времени. Вот он, конфликт поколений! Никогда не верила, что это их коснётся. Придётся приспосабливаться.
Поцеловала родителя в нос н изобразила пуделя-попрошайку:
– Готова встать перед тобой па задние лапки.
Большаков растаял:
– Знаешь, плутовка, что я ни в чём не могу тебе отказать!
Он, действительно, не отказал бы ей ни в каком случае. Вопрос заключался в том, где и как лучше употребить нового члена семьи.