Беспечные ездоки, бешеные быки
Шрифт:
Режиссёр и писатель, не мешкая, приступили к работе. Фридкин столкнулся с человеком довольно нервным по характеру, у него даже был тик лицевого нерва. Блэтти, с чёрными как уголь волосами и кожей оливкового цвета, настолько походил на уроженца Леванта, что поначалу даже выдавал себя в Голливуде за принца из Саудовской Аравии. Оба были необыкновенно привязаны к своим матерям, которые незадолго до их встречи скончались. Блэтти только что написал книгу о своей матери. «Постороннему человеку моё выражение чувства утраты могло казаться излишне нервным, утрированным, но реакция Билли на смерть своей матери мало отличалась от моей, — вспоминает Блэтти. — Кто знает, как сильно горе повлияло на нас в психологическом плане».
В лице Фридкина Блэтти встретил исключительно приятного и интересного человека. «Рядом с ним
102
Дэймон Раньон (1884—1946 гг.) — журналист, писатель. Автор красочных описаний жизни Нью-Йорка и его обитателей от актёров с Бродвея до гангстеров. Широко использовал сленг и арго различных социальных групп. Среди его книг наиболее известна «Ребята и девчата», по которой в 1950 г. был поставлен популярный мюзикл.
Блэтти мечтал, что отца Карраса сыграет Брандо, но режиссёр был категорически против, считая, что картина превратится в триумф актёра, а не режиссёра. Он хорошо помнил, что произошло с Копполой, и не хотел ни с кем делиться славой. По той же причине он отклонил кандидатуру Николсона и в результате остановил свой выбор на крепком в профессиональном плане, но отнюдь не звёздном коллективе, в котором, в числе прочих, оказалась и Эллен Бёрстин, только что снявшаяся в «Марвине Гарденсе». Ей предстояло сыграть роль матери главной героини, Крис Макнил.
Труднее всего было найти исполнительницу роли Реган, девочки, в которую вселился дьявол. В тот момент, когда Линда Блэр проходила собеседование, ей было 12 лет. Фридкину было важно убедиться в том, что девочка способна воплотить на экране из ряда вон выходящее поведение персонажа и он поинтересовался:
— Ты читала роман «Изгоняющий дьявола?
— Да.
— А о чём эта книга?
— О том, как дьявол вселился в маленькую девочку, из-за чего она натворила много бед.
— А каких бед?
— Ну, она толкнула человека и он выпал из окна, мастурбировала распятием и…
— А что это значит?
— Она онанировала, разве не так?
— А ты знаешь, что это такое?
— Конечно.
— А сама ты этим занимаешься?
— Да, а разве вы нет?
Линда незамедлительно получила свою роль.
С самого начала работы Фридкин повёл себя как требовательный и властный режиссёр. Характер у него был взрывной, а в минуты гнева на губах могла появиться и пена. Он швырял телефонные аппараты и топал ногами. «Правда, ничего смертельно опасного Фридкин в людей не бросал, — вспоминает Эван Лоттман, один из монтажёров картины. — Всё было рассчитано только на то, чтобы запугать и подчинить человека своей воле». За несколько дней до начала запланированных графиком съёмок режиссёр заявил, что декорации никуда не годятся и тут же уволил Джона Роберта Ллойда, художника-постановщика, с которым работал на нескольких фильмах. В результате, съёмки начались с опозданием на шесть недель. Поползли слухи, что декорации стали лишь предлогом, потому что не готов оказался сам режиссёр, ему требовалось время для обдумывания концепции картины. Он позвонил Бёрстин и предупредил о задержке. Во время разговора по другой линии с ним связалась секретарь и сообщила, что с ним хочет поговорить Чарли Гринло, руководитель группы материально-технического обеспечения компании. Несмотря на так называемое массовое «позеленение» руководства студий, большинство молодых режиссёров видели в чиновниках врагов, и Фридкин не собирался уступать давлению главного офиса. «Большинство управленцев никогда не ставили картины, не писали сценарии, не продюсировали, не были операторами, не плясали чечётку, тем более, никогда не были режиссёрами. И я считал, что они понятия не имеют, о чём говорят», — заметил как-то Фридкин. Правда, на этот раз он понимал, что от него хотят. Не прерывая
Фридкин родился в Чикаго 29 августа 1935 года. (Ему всегда удавалось выглядеть года на четыре моложе.) Семья принадлежала к самым низам среднего класса, именно к той прослойке, где мечтал появиться на свет Рэфелсон. «Это были настоящие трущобы», — говорил о месте своего рождения Фридкин, как обычно не подбирая выражений.
Фридкины жили в квартире, где была только одна спальня. Его мать, Рейчал (Рей), работала операционной медицинской сестрой. «Это был сущий ангел, — вспоминает режиссёр. — Я не слышал от неё ни слова дурного о других людях. Она была настоящая Флоренс Найтингейл». В юности Билли связался с плохой компанией и на всю жизнь остался благодарен ей за то, что спасла его от участи подельников: наркотиков, тюрьмы и смерти. Именно мать помогла ему встать на правильный путь после ареста за участие в вооружённом ограблении.
Отец, Луис Фридкин, матрос торгового морского флота и полупрофессионал по игре в софтбол, последние годы работал на своих старших братьев в сети магазинов мужской одежды, торгующих по сниженным ценам на Южной стороне города. Начисто лишённый амбиций, Луис никогда не зарабатывал больше 50 долларов в неделю, а последние два года жизни вообще сидел без работы. Он умер в нищете на больничной каталке в коридоре больницы графства Кук. Фридкин испытывал к отцу одновременно и любовь, и презрение за неспособность самореализоваться.
Несмотря на свой неказистый, по баскетбольным меркам, рост — меньше метра восемьдесят — Билли считался неплохим игроком с отличным броском и мечтал повторить карьеру белого профессионала Боба Каузи. Ещё подростком Билли полюбил ходить в кино. Большое впечатление на него произвели фильмы «Дьяволица» и «Цена страха». Несколько раз подряд он смотрел «Психоз», досконально изучая картину. Свою роль сыграли и телевизионные фильмы, такие как «Урожай стыда» из серии ««Си-Би-Эс» сообщает». После окончания средней школы, не имея средств на продолжение обучения в колледже, Билли устроился на работу в отдел корреспонденции чикагской компании «Ви-Джи-Эн — ТВ». Посмотрев «Гражданина Кейна» в кинотеатре Сёрфа на Северной стороне, он, как и многие, понял, что хочет стать кинорежиссёром. «Стены его дома были увешаны плакатами Уэллса, — вспоминает Уилмер Батлер, оператор, знавший Фридкина в тот период жизни, и который позже сам будет работать с Копполой, Спилбергом и Форманом. — Ему нравился его стиль, умение держаться с людьми, быть выше других. У Уэллса не было времени на дураков. Не хотел тратить его и Билли».
Фридкин заявляет, что снял свою первую «живую» телепрограмму в возрасте 22 лет, заработав в неделю 33 доллара. Уже через год он работал только режиссёром. В городе не было студии, откуда его хотя бы раз не увольняли, но в течение нескольких следующих лет он каким-то образом умудрился поставить более 2 тысяч шоу и с десяток документальных лент. Для молодых и честолюбивых период, когда местное телевидение делало свои первые шаги, стал поистине этапным. Но Фридкин и Батлер были ещё слишком молоды для того, чтобы реально оценить, что они могут, а что не могут делать. «На улице мы дурачились, играли с мячом, придумывая разные штучки-дрючки, а потом возвращались на студию и переносили замысел на плёнку», — продолжает Батлер.
Фридкин ничего не боялся. «В район Южной стороны Чикаго ни один нормальный белый носа не показывал, потому что жили там только негры, — рассказывает Батлер. — А мы болтались по району даже по ночам, заходили в ночные клубы и постоянно снимали, конечно, ни у кого не спрашивая разрешения. Как нас не пришили, понятия не имею. Можно ли назвать наше поведение дуростью? Наверное. Но мы были одержимы и для того, чтобы снять свой фильм, были готовы на всё».
Уже тогда за Фридкиным укрепилась репутация человека с несносным характером. «Билли обладал потрясающей способностью разбираться в людях — стоило человеку войти в его кабинет и дойти до стола, как он его «фотографировал». При желании он мог выдать ему всю подноготную и размазать по стенке. Он залезал в голову человека и копался в извилинах не хуже любого психиатра», — резюмирует Батлер.