Беспечные
Шрифт:
От отвращения я сморщила нос. Даже его извинение звучало как увёртка, отчаянная попытка избежать ответственности. Мне так и хотелось сказать ему, что это не его «недуг» причинил мне боль — это были его поступки. Но ещё больше мне хотелось, чтобы он просто убрался отсюда.
— Извинения приняты, — без всякого выражения сказала я. — Тебе что, не нужно работать?
— Выслушай меня, — сказал он, протягивая руку к моему плечу. — Как раз на прошлой неделе я думал о тебе, мечтая о том, чтобы у меня был номер твоего телефона, и тогда я смог
Громкий голос с бостонским акцентом, принадлежавший режиссёру, прервал наш разговор:
— Эй, Джакс, удели внимание съёмкам, — говорил он. — Рыженькая никуда отсюда не денется.
Внезапно я почувствовала себя в замешательстве. Джакс, казалось, смотрел на сцену, но на самом деле наблюдал за мной? Что он подумал — и видел ли он, как Коннор пытается коснуться моего плеча и встать поближе?
Я в негодовании сбросила руку Коннора.
— Это не судьба, Коннор. Это к несчастью. И в любом случае, ты слишком опоздал — я продолжаю жить дальше.
Он сморщил нос и поднял бровь.
— О, неужели? И кто же он?
Дерьмо. Я слишком много ему сказала, и мне совсем не хотелось разбалтывать Коннору, что я переспала с будущей рок-звездой Америки. Я сжала губы.
— Это не твоё дело.
— Готов поспорить, он не может дать тебе то, что могу я. Помнишь, как ты всегда хотела поехать на Ибицу?
Не смей, Коннор. Только не нужно вот этого.
— Ну да, — сказала я, мои глаза начали наполняться слезами. — В то Рождество я была в полной готовности отправиться туда, но ты порвал со мной. Спасибо, что напомнил.
— Что ж, не расстраивайся так, мы ещё можем поехать, — сказал он, его грудь прямо-таки раздувалась от его эго. — Я еду туда по работе, чтобы заполучить контракт с одним из самых лучших режиссёров — но не могу сказать тебе, с кем. Никогда не знаешь, кто может услышать.
Я ответила ему своей самой лучшей «а мне насрать» улыбкой.
— Мне плевать. С этими мечтами покончено, Коннор.
Развернувшись на каблуках, я тронулась в сторону выхода.
— Райли, не уходи от меня, — взмолился он. — Я до сих пор ношу вот это. Помнишь, когда ты мне его подарила?
Он держал в руках серебристый брелок для ключей с Эйфелевой башней — настоящая безвкусная безделушка для туристов, но я купила её ему как раз перед тем, как всё полетело в тартарары. Я тут же остановилась на месте и, охваченная воспоминаниями, опустила взгляд.
— А помнишь, что я подарил тебе? — Он подошёл ближе ко мне, наши лица были совсем рядом. — Мы ещё можем всё наладить.
Я ощутила волну паники и сунула руку в карман, чтобы взять свои таблетки, но тут же вспомнила, что оставила их в автобусе. Везёт как утопленнику — особенно если учесть, что я начала их принимать именно из-за Коннора.
Я в ярости резко повернулась к нему.
—
Его рот искривился в злой усмешке.
— Боже, хоть ты во многом изменилась, но по-прежнему остаёшься такой же невменяемой, как я тебя помню.
Я сдержала рвотный позыв.
— А ты стал ещё большим самовлюблённым нарциссом.
— Мило. Очень мило, Райли. — Его голос зазвучал громче от негодования и ярости. — Я хотел извиниться, а ты начала двигать свой параноидальный психотрёп. Ты всегда была первоклассной су…
БАМ! В череп Коннора сбоку врезался кулак, и тот упал на пол.
— Какого хера? — прокричал он, хватаясь руками за голову.
Татуированная загорелая рука, которая его ударила, могла принадлежать лишь одному человеку.
— Джакс! — испуганно произнесла я.
Он появился незаметно для меня — а это значило, как в замешательстве осознала я, что мы с Коннором устроили ещё большую сцену, чем я представляла.
Тёмные глаза Джакса изучали меня.
— Ты в порядке?
Меня трясло, и я была на грани панической атаки, но мне не хотелось, чтобы Джакс узнал, что на меня так мог повлиять кто-то типа Коннора.
— Я… я в порядке.
— Хорошо, — сказал он, потом повернулся и позвал охранников, находившихся рядом с местом съёмки.
— Уберите это чмо с моей площадки. Он нарушил границы владения и домогался до нашего тур-бухгалтера.
Коннор стонал от боли на полу, когда подоспели охранники и подняли его за руки, чтобы утащить прочь. Он потряс головой, словно для того, чтобы чётче видеть, и закричал на Джакса:
— Что за херь? У меня была дружеская беседа со старой подругой. Ты знаешь, кто я?
Джакс поднял руку, и охранники перестали тащить Коннора. В направленном на него взгляде Джакса был опасный блеск, которого я никогда раньше не видела.
— Срать я хотел на то, кто ты и на то, что, по-твоему, ты делал. Ты расстроил Райли. Это всё, что мне нужно знать. — Он махнул охране. — Уведите отсюда этого козла, ради его же пользы.
Коннор же продолжал громко возмущаться:
— Что ж, я вижу, она запустила в тебя свои коготки. Если уж быть откровенным, то потом не говори, что я не предупреждал тебя: она грёбаная психанутая!
Даже после стольких лет его слова по-прежнему могли меня ранить.
Джакс напрягся, но я положила ладонь на его руку, мои глаза зажгло от слёз:
— Нет, Джакс. Прошу тебя. Пусть он уйдёт. Я… прости меня, что я испортила вам съёмки.
Несмотря на то, что Джакс всё ещё был напряжён, он не сделал ни шагу в сторону Коннора. Он наблюдал за ним до тех пор, пока охранники не оттащили его из нашего поля зрения, а затем повернулся ко мне.