Беспокойные звезды
Шрифт:
Джеральдин ахнула, ее рука полетела к груди, блюдо с бубликами рассыпалось по картам, разложенным перед ней, пока она записывала детали всего, что Дариус рассказал о местонахождении Лайонела и размере его армии.
— Клайдиниус? — прошипела Дарси, осознавая то же самое, что и я. — Лайонел объединился с чертовым Клайдиниусом?
— Судьба! — Внезапно вскрикнул Габриэль, заставив всех нас вздрогнуть от удивления. — Огонь, кровопролитие, резня. Ксавьер лежит в луже крови, голова Калеба на пике и… — Он резко оборвал себя, схватившись за край стола и зажмурив глаза,
— Мы должны пойти и нанести удар по Лайонелу, прежде чем что-либо из этого произойдет — прорычал Сет, вскакивая со стула.
Уошер тоже поднялся на ноги.
— Я немедленно выведу батальон. Я спою песню ужаса, такую сильную, что Лайонел задрожит в своем крохотном…
— Забудь об этом, — рявкнул Габриэль, схватив Сета за руку и дернув его обратно на стул. — Судьба снова изменилась, этого не произойдет.
Мои губы приоткрылись в ответ на это, и я взглянула через стол на Калеба, который коснулся двумя пальцами своей шеи, как будто проверяя, что она все еще цела, и его голова определенно не окажется на пике в ближайшее время.
— Ты была с Клайдиниусом, — спросила я, снова переводя взгляд на девочку и снова сосредоточив внимание на рассматриваемой проблеме. — Он… что? Заключил тебя в тюрьму или…
Ее губы приоткрылись, словно она собиралась ответить, но она снова посмотрела то на меня, то на мою сестру, а затем сдержала слова, которые были так близки к тому, чтобы покинуть ее.
— Все в порядке, — мягко сказал Макс, протягивая ей руку, и она нерешительно взяла ее, позволяя ему успокоить ее своими дарами.
Мы сидели молча, ожидая, пока он поможет облегчить травму, которая держала ее в плену, пока тихие рыдания внезапно не сорвались с ее губ.
— Раньше он был похож на вас, — выдохнула она, слезы наполнили ее глаза, когда она обвиняюще подняла их. — Когда он пришел в Центр Туманной Инквизиции, мы думали, что это вы нас спасаете. Но потом… все сгорело и все были мертвы.
— Но не ты, — указала я, и Дарси толкнула меня локтем, бросив на меня взгляд, который подразумевал, что мне нужно действовать проще.
Я пожала плечами, жестом предлагая ей взять на себя инициативу вместо меня, и она глубоко нахмурилась.
— Мне очень жаль, что он это сделал. Мне очень жаль, что мы не добрались туда сами и не помогли всем в этом месте, пока не стало слишком поздно.
— Их смерти и наша неспособность помочь им, запятнала наши души, — добавила я. — Но мы хотим предложить справедливость. Можешь ли ты помочь нам с этим?
Девочка еще раз посмотрела на Макса, крепче сжимая его руку, а Джеральдин положила руку на другую его руку, предлагая свою силу, пока он использовал ее, чтобы помочь ребенку.
— Я не знаю, почему меня держали. Они сказали, что я могу быть ответом, но я не знаю, что делать. Это… он… они взяли меня с собой и позволили смотреть, как они что-то убивают, разрушают и ищут. Меня тоже взяли к Паромщику. Они хотели заключить с ним сделку.
— Какую сделку? — Я вздохнула, и мой ужас перед этой чередой событий только усиливался с каждой новой информацией, которую я могла собрать.
—
Я обменялась взглядом с Дариусом, слишком хорошо зная, какова была ненависть Паромщика, и все же задаваясь вопросом, если это существо, созданное силой самого мира, не имеет любови к Клайдиниусу в его небьющемся сердце, то может ли он желать ему зла?
— Затем пришел Король Драконов и предложил свою сделку, — сказала девочка.
Я выругалась.
— Типично для Лайонела, объединиться с этой гребаной звездной змеей.
— Может быть, это и хорошо, — сказал Габриэль, удивив всех нас такой нелепой оценкой.
— Что черт возьми может быть хорошего в том, что они двое объединились против нас? — потребовала я, и его рот расплылся в мрачной улыбке.
— Потому что враг нашего врага — наш друг. Или, возможно, они могли бы быть, — просто сказал он.
— Кто… — начала я, но Дарси прервала меня.
— Звезды, — выдохнула она, видя то, чего не видела я, потому что звезды меня чертовски ненавидели. Презирали меня за то, что я сделала, и все же… Может быть, в этом утверждении есть доля правды. Потому что если бы в этом мире было хоть одно существо, которое звезды могли бы презирать больше, чем девушку, которая бросила им вызов, нарушила их правила и плюнула в лицо их владычеству, то это был бы предатель, упавший с небес и бросивший вызов самой природе того, чем они были и чем им суждено было стать.
— Это… безумие, но это может быть просто чертовски гениально, — сказала я. — Хотя я должна задаться вопросом, есть ли вообще шанс, что они когда-нибудь подумают о союзе со мной после того, что я сделала.
— А что, если мы это компенсируем? — предположила Дарси, и в ее глазах появился дикий, опасный взгляд, который, как я знала, будет одновременно блестящим и вызовет всевозможный хаос. — Что, если мы освободим звезду, которую Лайонел запер в своем дворце предателей?
— Это безумие, Блу, — прорычал Орион. — Дариус и Макс попали туда случайно одни, и им чертовски повезло, что они сбежали. невредимые. Во второй раз этого не произойдет. На самом деле, Лайонел, без сомнения, будет использовать все имеющиеся в его распоряжении ресурсы, чтобы защитить эту чертову штуку изо всех сил, особенно зная, какую силу может украсть Лавиния.
— Мы найдем способ, — упрямо сказала Дарси, и уголки губ Ориона дернулись.
— Звезда сейчас спит, — тихим голосом сказал Макс. — Она не сможет претендовать на какую-либо власть, пока моя песня держит ее в плену.
— И как долго это будет продолжаться? — потребовал Орион.
— А если бы я наложил ее на Фейри? Сто лет. На звезду? Ну и откуда мне знать? Но, надеюсь, несколько месяцев, достаточно долго, чтобы…
— Неделю, — прервал его Габриэль. — Может быть, десять дней. Я не могу видеть саму звезду, но вижу разрушения, которые Лавиния может причинить с ее помощью.