Беспощадная страсть
Шрифт:
— Не спеши, Север. У Гальки фигура — точь-в-точь моя. И лицом похожа. А красота… Женская красота — это прежде всего сексуальность, чувственность, соблазнительность. Из меня они прут помимо моей воли, потому мужики и дуреют… Совершенство лица, фигуры — дело второе. Хотя тоже важное, но второе. Так вот: я смогу при встречах с Газаватом воспроизводить образ Гальки. У меня легко получится: помнишь, когда мы сваливали из «Алой Розы», прорывались через охрану на выходе, я выдала себя за Геллу? Помнишь?
— Помню, — подтвердил Север. — Только ты тогда надела плюмаж, чтобы скрыть свои волосы. Гелла ведь блондинка.
— Мы ее перекрасим под меня, сейчас нетрудно купить
— А ты уверена, что она вообще согласится? Ставка-то в игре — жизнь.
— Ну уж, жизнь! Мы обеспечим Гелле минимальный риск.
— Но ради чего ей рисковать даже и минимально?
— Во-первых, Галька весьма жадна до денег. Пообещай ей запредельную сумму, и она купится. А во-вторых, Гелла влюблена в меня…
— Эт-то еще что?! — опешил Север.
— Нет, не розовой любовью, — улыбнулась Мила. — Галька — не лесбиянка, она такая же однозначная натуралка, как я. Просто Галька — убежденная шлюха, природная развратница. Мессалина. Для нее и жизни вообще ничего нет, кроме секса и денег. Причем секс — на первом месте. А мой танец жутко возбуждал Геллу, как, впрочем, и других… Но Гелла относилась к нему и, соответственно, ко мне почти религиозно. Ибо я своим воздействием как бы нивелировала для нее мужиков, снимала в ее сознании разницу между уродом и красавцем, между молодым и стариком, между хорошим любовником и плохим — плохих после моего стриптиза не было. То есть любой самец становился одинаково желанным Гальке. И оставался только чистый секс, остальное уходило. А именно об этом она всегда и мечтала и, я уверена, мечтает до сих пор. Поэтому стоит ей сказать, что она будет работать в паре с Алой Розой, и Галька побежит ради такой перспективы на край света.
— А ты самоуверенна, жена! — Север холодно взглянул на Милу.
— Я знаю свои возможности… — опустила глаза Мила. — Лучше б мне их не иметь! — вырвалось у нее непроизвольно.
— Хорошо, положим, мы уговорим Геллу работать на нас, — Север вернул разговор в деловое русло. — Но ты утверждаешь, что Газават не такой дурак, чтобы раскрыть бабе свои секреты, даже влюбившись в нее без памяти. Почему же он должен расколоться, если будет трахать Гальку, пусть и принимая ее за тебя? Думаешь, тогда он одуреет? — Север смотрел насмешливо.
— Именно одуреет, — подтвердила Мила спокойно. — Я ведь буду заводить их обоих непосредственно перед койкой. И заводить на всю катушку. Они потом в постели просто изойдут оба, улетят на Луну. Ничего подобного никакой Газават до сих пор испытывать не мог. Это станет для него как наркотик для торчка. А заторчит он от меня, считая, что трахается со мной. Я превращусь в живое воплощение запредельного кайфа. И он на все пойдет, чтобы заполучить меня в свое полное распоряжение. А я начну ломаться. И вытяну из него таким образом что угодно, — закончила Мила грустно. — Ты останешься доволен, — добавила она.
Север вспомнил, какова Мила в постели. Да-а, если Гелла под влиянием танца Алой Розы сможет хотя бы приблизительно повторить подобное, то любой мужик слетит с катушек. Пожалуй, Милка права. Надо срочно искать Геллу, привозить, готовить ее…
— Убедительно излагаешь! — подытожил Север речь жены. — Что ж, твой план принят. Начнем реализовывать!
А Мила в это время думала о своем. Конечно, она все сделает так, как хочет Север, ведь это она виновата в том, что он стал таким. И пусть он переиграет Газавата, пусть захватит базы производства
Будь что будет, решила Мила. Если Север, одолев Газавата, не успокоится, не очнется от этого своего помутнения, она сбежит от мужа, поедет к Павлу и станет слезно умолять друга вылечить Белова. Точнее, долечить. На кого Миле еще уповать, кроме Кузовлева? Он один может справиться… А Север, конечно, явится к нему вдогонку за нею. Забирать свою собственность. И вдвоем, она и врач, сумеют уговорить Белова долечиваться…
А в крайнем случае, безнадежно подумала Мила, всегда можно убить себя. Тогда Север, несомненно, отправится следом. Не станет он жить без нее. И мир избавится от новоявленного монстра…
Да, есть ведь еще вариант: можно просто пригрозить ему самоубийством. Всерьез пригрозить. Чтобы Север понял: выбор у него невелик — или торговля наркотиками, или жизнь любимой женщины. Одно из двух. И он одумается. Конечно, одумается. Он ведь знает Милу, знает: не сможет она существовать с грузом вины за гибель сотен ни в чем не повинных людей, девчонок и мальчишек — основных потребителей героина… Не сможет…
Глава 7
Подготовка операции «Газават», как мысленно называл Север предстоящее дело, оказалась занятием весьма хлопотным, хотя отняла не так уж много времени. Север торопился: срок, когда покойный Корвет обычно назначал рандеву Газавату, давно прошел, и дальнейшее оттягивание встречи двух бандитских лидеров города могло вызвать у Газавата подозрения. Нет, конечно, Газават не исходил нетерпением, ожидая свидания с каким-то там Сатиром, преемником Корвета, но впоследствии, когда Умник пригласит наконец Газавата знакомиться с новым атаманом банды бомжей, блатной «папа» может подумать: а почему, собственно, его позвали так поздно? Если этот Сатир прибрал к рукам бизнес Корвета и собирается продолжать вести коммерцию так же, как вел его предшественник, то почему он не представил Газавату свой товар — девочек — вовремя, в обычные сроки? Или Сатир намерен что-то поменять? Перекроить сферы влияния, например? Подозрительно…
Мучимый такими мыслями, Север спешил. Ему вовсе не хотелось вызывать у Газавата хоть тень сомнения в своей лояльности к нему. И Белов справился с подготовительными мероприятиями в рекордно короткие сроки…
Кабак, где была назначена «стрелка» двух «пап», арендовал и привел в должный вид Умник — он и при Корвете всегда этим занимался. В баре накрыли столы, разложили холодные закуски, расставили выпивку, после чего все служащие заведения вместе с хозяином удалились, предоставив ресторанчик в полное распоряжение бандитам. Благо все возможные издержки были оплачены заранее.
Север и Мила пришли в кабак первыми. Их встречал Умник.
— Ты свободен пока, — сказал ему Север. — Наша братва явится через полчасика, а Гюрзе надо здесь освоиться. Посиди где-нибудь.
Частично посвященный в планы шефа, Умник молча отошел.
— Ну, как тебе поле боя? — спросил Север Милу.
— Годится, — девушка деловито осмотрелась. — Где вы будете сидеть? Я хочу сразу увидеть его, как войду…
— Вон там, — указал Север.