Беспризорница
Шрифт:
– Милая… Как бы это сказать помягче… Видишь ли, у нас тут дорогой бутик. Ты когда-нибудь слышала это слово? Хотя, куда тебе, - наигранно печально вздохнула и покачала головой, словно ей приходится общаться с душевнобольным человеком.
Мне, конечно, хотелось взять её за патлы и как следует отходить об стену, чтобы больше не смотрела на людей, как на дерьмо. Однако, я тут же представила реакцию Михаила и поняла, что затевать драку в этом сраном бутике (или как там его?) не следует. Да и не допрыгнуть мне до её крашеных лохм.
Проглотив обиду, я просто прошла мимо «шмары», как нарекла её про
*****
Басмач долго смотрел на меня, потом на одёжки, которые я выбрала и снова на меня. Такого выражения лица я ещё не видела. Он как будто был чем-то озадачен, злился, но в то же время хотел смеяться и изо всех сил пытался скрыть ухмылку.
Рада, что смогла повеселить тебя. Гад.
Мысленно я, конечно, послала его куда подальше, но внешне оставалась спокойной и молча ждала вердикта.
– Это что?
– наконец, перестал давиться смехом и кивнул на мои обновки.
А что, собственно не так? Я выбрала теплые брюки, свитер с каким-то замысловатым рисунком и сапоги с мехом. По-моему, только самое необходимое и ничего лишнего. Я бы, конечно, ещё не против парочку новых трусов заиметь, а то от старых одна резинка осталась, но как-то неудобно было… Как представлю, что он смотреть будет, так дурно становится. Я же не ребёнок уже, в конце концов. А так, кто там видит, в чём я под штанами.
– Ну… Я самое дешевое взяла… И вот, - протянула ему сдачу и, кстати, всю до копейки, не хватило совести прикарманить хоть пару рублей.
Вернее, не совести не хватило, а смелости. Вдруг у продавщиц спросит, сколько я за вещи заплатила. Я уже запомнила, что воровать у Басмача нельзя. Научена, так сказать, горьким опытом.
К слову, «самое дешёвое» стоило столько, что на эти деньги я могла безбедно жить полгода, при том ни в чём себе не отказывая. Но не моя в том вина. Куда привёз, там и купила. От рынка же он отказался, хотя это был бы самый нормальный вариант. Какая нахрен разница, откуда портки? На них ведь не написано.
Денег осталось очень много, раз в пять больше, чем потратила. Так что, жаловаться на мою расточительность ему не придётся.
– Ты совсем дура, что ли?
– спустя пару минут раздумий задал мне вопрос.
Продавщицы позади прыснули от смеха, а я почувствовала, как начинают гореть щёки. Это что же, я краснею? Никогда не думала, что умею так…
– Что вы хотите от меня?
– вздохнула и сдалась.
– По-твоему, этого достаточно? И что это за жуть?
– ткнул пальцем в коричневый свитер.
– А форма где? А штаны почему такие длинные? Ты во взрослом отделе, что ли, взяла? Тут же для школьников есть!
– он начал закипать.
Можно подумать, я знала, что тут есть вещи на меня. Стервы-продавщицы мне ничего не сказали, только шушукались в сторонке да ржали, как лошади.
А тут ещё этот… Отчитывает меня, как родственницу-деревенщину. А он мне, между прочим, никто!
Я не знаю, что со мной вдруг произошло. Стало так больно внутри, так обидно, словно в душу ведро помоев выплеснули.
– Знаете, Михаил… Я беспризорница. Уличная воровка, - где-то на заднем фоне снова зашушукались.
– У меня никогда не было походов по магазинам и зоопаркам, - и зачем
– И я не претендую на звание модницы. Мне плевать, как выглядит эта одежда, для меня главное, чтобы тёплая была. Простите, если я сделала что-то не так, как вы хотели. Потому что я не умею. И эти две суки, - ткнула пальцем в девок-продавщиц, что тут же удивленно ахнули.
– Эти суки не захотели мне помогать. И если вам так принципиально, то я забуду об училище! Я у бабы Дуси буду учиться, вот!
– а потом бросилась бежать, куда глядят глаза, а глаза уже ничего не видели за пеленой слёз.
Уже на улице меня схватили чьи-то руки и, оторвав от земли, понесли обратно в здание.
– Пустите!
– заорала сразу же, как только учуяла запах приятного одеколона Басмача.
– Не нужно мне ваше шмотьё! С голой жопой лучше, чем унижения эти! Пустите!
– сучила ногами и ревела, хоть где-то на задворках сознания и вертелась мысль, что это глупо и по-детски.
Меня опустили на пол, но не отпустили. Михаил всё так же держал за шкварник, как лягушонку.
– Во-первых, не смей на меня орать. Я тебе не дружок с притона. Я старше тебя на пятнадцать лет. И я не выношу, когда на меня кто-то вякает. С этим разобрались, надеюсь? Дальше. Если ты ещё раз меня ослушаешься, я тебя ремнём выпорю. Уверяю, это очень больно. А теперь пошла обратно. Будем учиться делать покупки.
Я бы и рада была возразить, но Басмач придал такого ускорения, что чуть не пропахала носом идеально гладкую плитку. Да и вид его не располагал к длительному спору. Я бы даже сказала, не тронь говно…
А потом произошло то, что не могло даже присниться в дико странном сне. Две лошади, что ещё пару минут назад вовсю потешались надо мной, получили от Басмача по первое число и бросились меня обслуживать (меня!), как какую-нибудь барыню.
Михаил сидел на мягком стуле, откинувшись на спинку, и попивал кофе, который ему приготовила одна из «штрафниц». Она бы даже отсосала ему, если бы захотел. Так и стелились перед бандитом, словно оголодалые самки. Даже смотреть противно. А ещё отчего-то неприятно. Возникло такое ощущение, что трогают мою вещь, а я этого ой как не люблю.
– Иди трусы мне выбирай, пялишься, - огрызнулась на девку, которая уставилась на Басмача, словно он бутерброд с колбасой.
Та тут же спохватилась, побагровела вся, но ответить мне не посмела.
Впервые в жизни я испытала истинное наслаждение от власти. Да, это трудно назвать настоящей властью, но находиться в круге влияния Михаила - непередаваемое ощущение.
Впрочем, это не единственное «впервые». Потом ещё много их будет. Этих сумасшедших моментов… И все с ним. С ним одним.
– Стоп, - барин махнули рукой, когда я отказалась от любезно предложенного темного платья с белым фартуком.
– Дайте, пусть меряет.
Что? Серьёзно? Я и в платье?
Было смешно, если бы не было так страшно. Я же задницу себе нахрен отморожу!
– Эээ… Мне что-то не хочется…
– В школу не хочется?
– Басмач посмотрел на меня, как на дуру.
– А я думал, ты ради школы всё это терпишь, нет?
– Мне, вообще-то, восемнадцать…
– Знаю, бабушка сказала. Это не проблема, я уже договорился с нужными людьми насчет тебя.