Бессердечное небо

Валенти Сюзанна

— Хорошо, — сказал я. — Что ты хочешь нам показать?

— Вы должны понять, что не все Нимфы верны Принцессе Теней, — поспешно сказал Мигель. — Многие из нас порабощены, как и я, ещё многие скрываются.

— Подождите, а что если Алехандро слышит этот разговор? — зашипел Дариус.

— Он не сможет увидеть ничего, кроме воспоминаний сети, — пообещал Мигель. — И сюда он больше не загружает воспоминания сам, считая теперь это занятие бессмысленно, поскольку его сестра мертва и нет никакой информации, которой можно поделиться.

— Так что же вы хотите нам рассказать? — спросил я.

— Я

знаю, что вы сделали, — взволнованно сказал он. — Вы закрыли один из разломов и ослабили Принцессу Теней. Она очень возмущена, и мне тяжело скрывать свое ликование и притворяться, что я все еще раб в ее рядах.

— Что ты знаешь о разломах? — с надеждой спросил я.

— Я не знаю об их местоположениях, но я знаю, как можно их найти. Видишь ли, я был там, когда Варду даровали теневой глаз. Я знаю о его силе. И я уверен, что с его помощью можно найти разломы.

— Ты хочешь сказать, что нам нужен его глаз? — озадаченно спросил Дариус.

— Да, — с готовностью ответил Мигель. — Это не обычный глаз, он отравлен тенями. Если вы сможете сделать достаточно прочную подзорную трубу, которая сможет удержать его, то, думаю, он укажет вам места разломов.

— Как мы сможем подобраться к этому ублюдку? — спросил Дариус.

— Возможно, вы сможете придумать какой-нибудь способ, — озабоченно сказал Мигель. — Ведь если вы сможете найти эти разломы и закрыть их, то сможете отгородить Лавинию от ее силы.

Мое сердце забилось сильнее. Если мы сможем полностью ослабить ее, отрезать ее от теней, то сможем не только покончить с ней, но и уничтожить теневое проклятие, которое она наложила на Дарси, раз и навсегда.

— Mierda¹⁷, я должен идти, — обеспокоенно сказал Мигель. — Я постараюсь связаться с вами в ближайшее время. Viva las verdaderas reinas.¹⁸

Его присутствие исчезло, и я освободился от связи с паутиной душ, мои глаза замигали, когда я вернулся в свое тело и стянул с головы шапочку.

Я взглянул на Дариуса через спящего Сета, и между нами возникла яростная цель.

— Как, блядь, мы добудем этот теневой глаз? — пробормотал Дариус.

— Нам нужно найти путь во дворец, — задумчиво сказал я. — Так что нам нужен план и яйца, чтобы его осуществить.

Лайонел

Я сидел в самом маленьком из двух кабинетов, которые, насколько мне было известно, имеются во Дворце Душ, презирая себя за то, что до сих пор не смог получить доступ к покоям Хейла и его главному кабинету, который, вероятно, хранит в своих глубинах бесчисленные секреты. Но со временем я пробью себе дорогу, и, по крайней мере, сейчас могу наслаждаться владением этими помещениями, которыми когда-то владел и он. Надеюсь, он наблюдает за мной из-за Завесы, видя, каким человеком я стал, и кипит от ярости из-за лучшего Фейри, завоевавшего его корону.

Я облокотился на дубовый стол, тянущийся вдоль огромного окна на задней стене, мои пальцы перебирали текстуру дерева. Свет был ярким и отбрасывал тени по всей комнате, в том числе и

от голов гидры, которые составляли железную люстру наверху. Я уже подумываю о том, чтобы выпотрошить дворец и полностью избавиться от памяти о прежнем короле, но есть что-то очень приятное в том, что я сижу на месте человека, который когда-то считал себя намного выше меня.

Но Хейл был марионеткой в моем замысле, и восхождение на трон прошло бы гораздо более гладко, если бы он не женился на этой шлюхе — королеве диких земель. Она значительно усложнила мне задачу, ее Зрение стало непростым препятствием, которое необходимо было обойти. Но в конце концов я нашел выход, заключив союз с Нимфами и использовав тени, дабы скрыть планы, чего не смогла предвидеть даже такая могущественная Провидица, как она.

Их смерть должна была стать концом моих проблем, но их дочери вернулись, соблазнили своими кисками моего Наследника и его Хранителя. Впрочем, неважно, у меня все под контролем. Скоро я произведу на свет еще одного Наследника, для сохранения рода Акруксов, а те, кто мне противится, будут раздавлены моим каблуком и втоптаны в землю, как никчемные муравьи.

Но что забавно, они сыграли мне на руку, закрыв этот разлом в Царство Теней.

Лавиния сетовала на слабость, которую в ней вызвало это, и я был весьма рад. Потому что теперь она не может так легко контролировать меня, и большую часть времени она проводит в одиночестве, замышляя ненавистную месть против них, что означает, она держится подальше от меня.

Она по-прежнему нужна мне, но на поводке, который можно натянуть в любой момент. Пусть они ослабляют ее, мне плевать, когда она станет податливой, ею будет легче управлять.

Но я должен следить за ситуацией. Я не могу допустить, чтобы они полностью лишили меня Принцессы Теней, но пока позволю им верить, что у них появилось преимущество надо мной, в то время как они лишь упростили мне работу с оружием.

В дверь постучали, легкий стук костяшками пальцев был достаточно знаком, я понял, что это мой дворецкий Дженкинс.

— Да? — рявкнул я.

— Мой король, к вам Стелла Орион, — ответил он, и я устало вздохнул.

Я подумал о том, чтобы отказать ей, как делал уже некоторое время, но опять же… Лавинию уже не так легко прогнуть под себя и поиметь, как раньше, когда в ней жила Клара.

Я зарычал во все горло, желая проявить свою власть. Я хочу, чтобы во дворец толпами привозили женщин, самых красивых в Солярии. В конце концов, я — король. Я должен засаживать свой член в кого угодно, но после того как я впервые привел сюда нескольких, все пять женщин были обнаружены изуродованными в прихожей.

Лавиния стояла среди их трупов и угрожающе улыбалась, обливаясь кровью, в руке у нее был зажат кусок плоти, который она зверски надкусила.

С тех пор я не приводил сюда ни одной женщины.

Но Стелла может приходить и уходить, когда ей заблагорассудится, она — красивая женщина, с которой мне давно нравилось общаться, хотя со временем она мне наскучила. А Лавинии сейчас нигде не видно. Мой член так и жаждет оказаться в теплом теле, поскольку тело Лавинии было холодным и неприветливым. Мне нужна горячая плоть Фейри, чтобы удовлетворить себя, и, похоже, пришло время получить желаемое.