Бессердечный повеса
Шрифт:
Девон продолжал держать её в объятиях, пока она не перестала дрожать.
– Хочешь, чтобы я отвёл тебя обратно в твою комнату? – наконец спросил он.
Кэтлин долго молчала перед тем, как ответить. Правильным ответом было "да", но правдивым – "нет". Проклиная саму себя, она выразила своё решение, коротко покачав головой.
Девон напрягся. Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Приобняв Кэтлин одной рукой, он повёл её к постели.
Переполненная чувством вины и удовольствия Кэтлин забралась на матрас и скользнула под тёплую тяжесть одеяла.
Девон замешкался,
Она напряглась, когда Девон присоединился к ней под одеялом. Не оставалось никаких сомнений, к чему это ведёт: никто не может рассчитывать на то, что будет делить постель с взрослым мужчиной в полном расцвете сил и покинет её, всё ещё оставаясь девственницей. Она видела лицо Девона в канун Рождества, когда держала на руках дочь арендаторов. Тогда на мгновение его лицо застыло, выражая неподдельный ужас.
Если она позволит этому зайти дальше, то должна будет принять то, что какими бы ни были его планы относительно поместья, они не включают в себя женитьбу и рождение детей.
– Я не хочу любовной связи, – сказала она скорее себе, а не ему. – Только одна ночь.
Девон лёг на бок, прядь волос упала ему на лоб, когда он посмотрел на неё сверху вниз.
– А что если ты захочешь большего? – спросил он хрипло.
– Это всё равно не будет любовной связью.
Его руки поглаживали её под одеялами, обрисовывая изгибы её бёдер и талии.
– То, как это называется, имеет какое-то значение?
– Потому что любовная связь всегда когда-нибудь заканчивается. Поэтому, если мы так это назовём, в конце, когда кто-то из нас захочет уйти, будет труднее.
Руки Девона замерли. Он посмотрел на неё, его синие глаза сейчас казались чёрными. Свет от свечей мерцал, обрисовывая контуры его лица.
– Я никуда не собираюсь уходить, – он взял её за подбородок, накрыв её рот крепким, настойчивым поцелуем. Поцелуем собственника. Она открылась для него, позволяя ему делать, то, что он хочет, пока он изучал её с агрессивным пылом.
Откинув одеяла, он склонился над её грудью. Его дыхание было подобно горячему пару, проникающему сквозь тонкий батист сорочки, от чего её соски затвердели. Он пальцами дотронулся до ноющей точки, ощупывая натянутую плоть перед тем, как накрыл её своим ртом и лизнул через ткань. Батист под его языком стал влажным, прохладно касаясь тугого бутона, когда Девон отстранился и нежно на него подул.
Застонав, она потянулась к крохотным пуговицам, на которые был застёгнут её лиф, пытаясь распахнуть его лихорадочными рывками.
Девон взял её за запястья и прижал их по бокам от её тела, легко удерживая, в то время как сам продолжил посасывать и покусывать трепетную плоть сквозь одежду. Он устроился между разведённых бёдер, тяжесть его тела возбуждала её. Извиваясь и вытягиваясь в его объятиях, она почувствовала его копьё, которое ещё больше увеличилось в размерах, и от этого движения они оба на мгновение перестали дышать.
Отпустив её запястья, Девон переключил своё внимание на ряд пуговиц на её лифе и начал медленно их расстёгивать. Подол её рубашки задрался почти до самой талии. Она
К тому времени, когда последняя пуговица была высвобождена из петли, Кэтлин чувствовала себя слабой и тяжело дышала.
Наконец, Девон стянул с неё одежду через голову и отбросил в сторону. Опустившись на колени между её разведённых бёдер, он пристально рассматривал её тело, освещённое пламенем свечей. Её прожёг приступ стыдливости, когда она осознала, что он в первый раз видит её полностью обнажённой. Кэтлин непроизвольно начала прикрываться руками. Девон поймал их и широко развёл.
Боже, как же он на неё смотрел, тяжело и одновременно ласково, его взгляд прожигал.
– Ты самое прекрасное творение, которое я когда-либо видел, – его голос звучал немного хрипло. Отпустив её руки, он наклонился, чтобы кончиками пальцев скользить по её животу, оставляя обжигающие дорожки, и двинуться вниз к пушистому треугольнику между её ног. Беззвучный стон застрял в её горле, когда он начал с ней играть, перебирая тонкие завитки, пробираясь к скрытой под ними коже.
Она сжала руки в кулаки и бессильно их опустила. Ритм его дыхания стал грубым от желания, но руки оставались нежными, когда мягко дразнили границы, где сходилось розовое и белое, массируя большими пальцами, заставляя её раскрыться. Ощущения пронзили всё её тело, пока она не начала извиваться и беспомощно выгибаться вверх.
Мягко надавив ладонью ей на живот, он пробормотал:
– Успокойся.
Кончики его пальцев скользнули между её бёдер, теребя немного выше вершинки её женской чувствительности, пробуждая лёгкие пульсации желания. Она задрожала, её ноги сомкнулись с обеих сторон его бёдер.
Большим пальцем он начал выводить круги у входа в её тело, собирая влагу, пока не вернулся к набухшей вершинке.
То, что он проделывал, было абсолютно порочным.
Закрыв глаза, она отвернула в сторону пылающее лицо, в то время как он играл и дразнил её интимное местечко, оно наливалось и становилось всё более влажным, пока не приобрело чувствительную болезненность. Кэтлин ощутила, как его палец скользнул опять ниже, выписывая круги и поглаживая... проникая в неё. Она почувствовала укол боли, когда он продвинулся глубже в её плотно сжатые мягкие складки. Но Девон был восхитительно нежен, его пальцы расположились на её холмике, неторопливо массируя. Она задохнулась от ощущений, удовольствие заставляло всё внутри неё таять, ягодицы напрягались и расслаблялись в беззастенчивой жажде, внутри всё плавилось от удовольствия.
Он убрал руки, и она всхлипнула в знак протеста. Тёмные очертания его головы и широких плеч нависли над ней, когда он схватил её колени и раздвинул в стороны. Бёдра Кэтлин поднимались вверх, пока интимное местечко не оказалось бесстыдно выставлено на показ. Она услышала свой собственный стон, когда Девон склонился над ней, его язык медленно скользил по нежной расщелине. Достигнув вершины, он посасывал и ласкал её без пощады, посылая блаженство в каждый нерв, неумолимо подводя Кэтлин к пику наслаждения до тех пор, пока он не настиг и не затопил её.