Бессердечный принц. Раскол
Шрифт:
Стоило мне продвинуться вперед, как из-за деревьев показалась другая тень. Полупрозрачная фигура в окровавленных тряпках плыла в нашу сторону; ее темные волосы свисали слипшимися паклями и закрывали узкое бледное лицо. Расстегнутый плащ волочился по земле, а руки плетьми свисали вдоль худого тела.
Я понял, что перед нами призрак одной из рожениц раньше, чем она остановилась, распахнула рот чуть ли не до груди и завопила.
— Твою мать!
Кто-то из казаков плеснул в ее сторону святой водой, но призрак не отскочил. Даже, наоборот, разозлился сильнее и
Я закрыл уши и сжался, а призрак все кричал и кричал.
— Вон! — проорала мертвая девушка и подняла мерцающие руки.
Ужас наполнил нутро, когда я понял, что на кончиках пальцев у нее тлела настоящая магия!
— Ложитесь! — рявкнула Даша.
Красная вспышка на мгновение ослепила меня, а призрак с криком растворился в мареве.
Через минуту все стихло. Выпрямившись, я потер веки, чтобы прогнать скачущие цветные звездочки перед глазами. Сияние вокруг нас постепенно потухло, и сизые огоньки принялись сплетаться воедино в знакомую фигуру.
Только теперь не одну, а целых шесть.
— Сестра, — раздался тонкий голосок призрака. Он нарастал гулом и звучал теперь повсюду.
— Почему ты сопротивляешься нам, сестра?
— Ты пришла, чтобы одолеть нас?
— Нас много, а ты одна.
— Не борись с нами, сестра, мы не хотим вредить.
Сначала призраки казались мне одинаковыми, но приглядевшись, я рассмотрел каждую из девушек повнимательнее. Они были разными: две блондинки, три брюнетки и рыжая. Из общего у всех виднелись пятна засохшей крови в районе бедер, а из-под штанин и юбок торчали босые ступни.
Собравшись в круг, призраки окружили нас. Выжидающе смотрели белесым взглядом, будто ждали от нас каких-то действий.
— Они все… — Женя поежился и отступил к Гере.
— Ведьмы, — мрачно изрекла Даша, глядя на призраков. — Все эти женщины — ведьмы. И умерли здесь добровольно.
— Милостивый боже, какая чертовщина, — перекрестился Евсей и вытянул вперед руку с флягой.
— Что значит добровольно? — прохрипел я и уставился на ту, что чуть не прибила нас магией.
Между посиневших губ мелькнул длинный язык: мертвая ведьма раскрыла пошире рот и продемонстрировала чернеющий знак на нем — перевернутый крест. Потом убрала его, жутко улыбнулась и звонко хихикнула.
А за ней рассмеялись другие призраки.
— Скажи ему, сестра, — пропела ведьма.
— Скажи! — подхватили остальные.
— Даша? — Гера повернулся к подчиненной.
— Они стали добровольной жертвой ритуала, чтобы поставить защитную печать, — выдохнула она.
— Какую, на хрен, печать?
— Ту, которая не даст хаосу прорваться сквозь разрыв на стыке лей-линий, — ответила за Дашу рыжая девушка и протянула обе руки к сестрам. Когда ведьмы образовали плотное кольцо вокруг нас, она добавила: — Если вы пришли со злым умыслом, как человек из дворца, то мы убьем вас. И тебя, сестра, тоже.
— Какой человек? — язык заплетался, но я все равно выговорил вопрос.
— Яков Павлович, — ответила она.
— Так
Одна из черноволосых ведьм с короткой стрижкой, склонила голову и моргнула.
— Маг из зеркала пришел, помог нам одолеть его. Этот предатель крови горел ярко, как чучело на Масленицу. А потом мириадами звезд рассыпался, чтобы с проклятым пеплом унестись далеко-далеко.
Глава 54. Влад
Снежные кучи, преградившие вход, ослепляли взор небывалой белизной. Они были единственным, что время не тронуло здесь. Пока что, ведь с наступлением весны вся красота грозилась превратиться в грязную кучу и обнажить валяющийся повсюду мусор.
Легкая тень разочарования накрыла меня, когда я заметил следы обветшания и упадка на стенах, витражах и статуях, украшавших фасад. Кое-где облетела отделка, один из ангелов лишилась головы, а стекла местами либо треснули, либо отсутствовали вовсе. Его заменяла фанера, которая от напора ветра кое-где провалилась внутрь.
Выглядела Капелла не просто плохо, а очень плохо. За ней явно никто не следил с тех пор, как протоиерей покинул паству. Здесь даже церковной магией не пахло, оттого нечисть, вроде ведьм-призраков, спокойно разгуливала вдоль ворот. Иногда какая-нибудь из девушек морщила нос, затем вскидывала голову к острым шпилям и вглядывалась в готическое строение, чтобы потом снова с увлечением проплыть мимо.
Раз шесть или семь. Я сбился со счета, потому что внимание привлекли тяжелые двери, распахнутые настежь.
— Оружие не применять, действовать только по моей команде, — первым делом одернул ретивых парней из дворцовой полиции.
Им явно не терпелось вернуться на безопасную зону. Туда, где за спинами не шуршал леший, не квакал водяной, не путал разум блуд и призраки не дышали смрадом в нос. А стрыги кровожадно не косились на них из-за кустов.
— Почему они не спят? — пробормотал Гера, оглядываясь назад.
— Наблюдают, — хмуро ответила Даша.
— За кем?
— За нами.
С тихим смешком и задом-наперед неподалеку пробежала стрыга. Ее длинные когти вонзались в снег и издавали противный хруст вместе с костями, когда она выгибала позвоночник или проворачивала голову на триста шестьдесят градусов. Клочки темных прядей волочились по земле, словно подол уродливого платья, а усеянный рядом острых зубов рот жадно раскрывался при виде нас.
За последний час блужданий я к ним привык, что почти не обращал внимания на сей концерт. Меня мучил только факт, что эта нечисть так быстро выросла из младенца в полноценную кровососущую тварь. Всего за год. Похоже, что проживание рядом с источником на пересечении лей-линии дало свои плоды.
Напитавших природной магией и пропустив через себя весь испускаемый разломом хаос, стрыги, как и прочая полуразумная нечисть, очень быстро превратились в своеобразных охранников парка Александрия. Обычно им требовалось несколько лет на рост, но из-за отсутствия нормальной «живой» крови в замкнутом пространстве, они пристроились к источнику и питались от него.