Бессердечный принц. Раскол
Шрифт:
По виску Костенко прокатилась капля пота, но к его чести он ни словом, ни делом не показал паники при приближении Анны и ее смертоносной магии. Наоборот. Выпятил грудь и уставился на меня так спокойно, словно чего-то подобного ожидал.
— Устраивать бунт в тылу врага — самое глупое, что делает солдат на поле боя, — проговорил я и заметил, как расширились его зрачки.
— Что?
— Неужели ты думал, что удивишь меня или заставишь раскаяться?
— Я не…
Яков моргнул, а я усмехнулся и развернулся в сторону
— Я люблю честность, рядовой Костенко, но не выношу дурость, — на мой мельком брошенный взор через плечо бедолага поежился. — За первое тебе можно дать медаль, а за второе всыпать плетей. К счастью, время на взросление и переосмысление у тебя будет предостаточно. Если, конечно, императорская задница выполнит задуманное.
Глава 72. Ольга
Зазеркалье действительно разрушалось.
Такой неутешительный вывод я сделала, когда под моими ногами разверзлась пропасть, и часть суши отделилась, чтобы свободно парить в воздухе. Клочки поляны с ландышами, бултыхающиеся капли черно озера, рваные остатки леса витали повсюду под грохот раскатистого грома. Небо стремительно темнело и грозило в любой момент одарить наши бедовые головы парочкой шаровых молний.
— Уходим!
Свистящий ветровой поток донес до меня крик Егора, который поспешил к одному из обрывов.
— Куда? Без Макса мы выберемся отсюда, — я отвернулась, когда очередная волна пыли и мокрой грязи полетела в лицо.
— Найдем Макса и вытащим нас отсюда. Если зазеркалье еще не схлопнулось, значит, он до сих пор жив.
— Откуда ты знаешь?
Нам пришлось перепрыгнуть с острова на остров. Благо, что расстояние между ними оказалось минимальным, ведь я не готовилась к таким нагрузкам. Ступни загудели при приземлении, промокшая одежда холодила кожу и вызывала желание хорошенько чихнуть. Помогало лишь то, что я отчаянно хотела жить.
Именно это толкало меня вперед.
— Женин папа работал в университете. Занимался научной деятельностью, преподавал и вместе с группой студентов изучал влияние хаоса на изнанку миров. Среди книг в его библиотеке были труды по зазеркалью. Российских и зарубежных авторов, — Егор спрыгнул вниз и протянул мне руку, помогая спуститься следом. Каблук увяз в мягкой глине, из-за чего я покачнулась, но он не дал мне свалиться за край.
— Ты брал книги?
— Да. Просил Женю, чтобы втайне от отца она приносила мне трактаты по некромантии, старые талмуды с древними рунами и все, что известно по иным мирам.
— Зачем?
Когда мы почти столкнулись лицом к лицу, я нормально рассмотрела Егора. Оказалось, что глаза у него темные, почти черные. Изредка в них проскальзывали фиолетовые молнии, которые рождал его дар. Волосы светло-русые, нос искривлён влево, губы тонкие, подбородок и черты лица заострены.
Тяжелый, но при этом печальный взгляд из-под надбровных дуг казался
Я часто замечала ее в Максе и в других магах хаоса. С той лишь разницей, что Егор оставался в чем-то по-детски наивным. И безудержно влюбленным в образ светлоликой Жени. А зеркальщик, кажется, давно потерял веру и в людей, и в мир вокруг.
— Учился, — ответил Егор честно и открыто. Без увиливаний. — Потеряв место в университете после вступления в ряды «Красной зари», взялся за восполнение пробелов. О некромантии и способах борьбы с нежитью, а также ее создания, я знал ничтожно мало. Несмотря на успешную учебу в медицинском.
— А где ты приобрел боевые навыки?
Мой вопрос повис в воздухе. Егор шумно вздохнул, явно не желая отвечать, а я мысленно приготовила с два десятка аргументов на его возражения. В конце концов, должна быть польза от нашего появления здесь?
Если удастся хоть немного пролить свет на то, как краснозоревцы вербуют молодых ребят в свои ряды, моя ценность при дворе возрастёт. А мне это очень нужно. Не только из-за Алексея и связи с ним. Безопасность падчериц, моя личная — все зависит от того, насколько я полезна императорской семье.
Маленькая хитрость, на которую я пошла, осталась незамеченной.
Искра магии, несущая в себе покой и безопасность, заставила Егора расслабить плечи. Его взор смягчился, черты разгладились, а радужки покрылись мутной дымкой от погружения в далекие воспоминания.
— Нас тренировали на базах отдыха. Иногда при университетах, иногда вывозили за город. Далеко от центров, подальше в глушь. На бывшие полигоны, которые сейчас закрыты и заброшены, — начал он.
— При университетах? — внутри все похолодело от понимания катастрофичности ситуации.
Господи… Они и правда пробрались во все сферы.
— Да, — Егор облизнул губы и взъерошил пальцами волосы. — Мой преподаватель по анатомии, Лев Григорьевич Темников, ярый сторонник «Красной зари». Он активно помогал мне, когда я впутался в это дело вместе с Женей. Курировал, подсказывал и поспособствовал замятию скандала, когда меня выгнали. Насколько я знаю, он вхож в кабинеты важных лиц государства, поэтому с легкостью решал такие вопросы.
— А другие преподаватели? Много таких? Ректор в курсе?
Он странно посмотрел на меня, словно я сморозила сущую глупость.
— Полно.
Я проглотила сухой ком.
— Они вербуют студентов? — тихо уточнила, и Егор медленно кивнул.
— Да. Обещают бабки, бесплатные места, помощь с поиском работы. Для ребят из других губерний — это шанс. Многие приезжают покорять столицу в надежде вырваться из нищеты, выбить место под солнцем. У кого-то получается, кто-то сдается и возвращается. Ну а некоторые... — он замолчал, и я понимающе кивнула.