Бессмертие не для всех
Шрифт:
Лесная девушка, наряженная в пышное белое платье, прижимала к сердцу ландыши и едва шевелила губами. Она была очень похожа на Мирэю. Терлок рассказал ему, что «невеста» давным-давно дала обет молчания и ни разу его не нарушила.
"Очень удобная жена, – думал Зарад, – лучше не найдешь".
Теперь, помимо Мирэи, которая, скорее всего, скрывалась в Нарисее, Зараду необходимо было поймать и Юниэра. Король обругал конвойных, прозевавших лазутчика, и тут же отправил их в погоню. Он понимал, что Юниэр в поисках Мирэи обратится за помощью к нарисейцам.
"Как же ему удалось ускользнуть? – подумал Зарад. – Недаром он был моим лучшим воином. Жаль, что его придется казнить,
Юниэр мчался, не разбирая дороги, так быстро, насколько позволяли лесные тропы. От шандских гробниц до Нарисеи два дня пути, и Юниэр изо всех сил пытался сократить это расстояние, отделявшее его от разгадки тайны. Лафер предостерег бы его сейчас и посоветовал не лететь сломя голову в приготовленный капкан. Но Юниэру никогда не хватало терпения. Правда, в бою друзей часто выручала его отчаянная смелость, а не только осмотрительность Лафера. Юниэр пришпорил коня и едва не выскочил на поляну, где солдаты поджидали отставших товарищей, раздраженно покрикивая на них: "Пошевеливайтесь, лентяи! Так мы никогда не доедем!"
Юниэр собрался, было, спросить их, как дела в Нарисее, – по-видимому, отряд шел оттуда – но не решился, отсиделся в кустах, пока не исчез вдали последний солдат. Дальше Юниэр, погруженный в мрачные мысли, продвигался не так быстро. Внезапно на него обрушилась сетка, и его сдернуло с лошади. Конь от неожиданности заржал.
Юниэр, обвитый крепкими веревками, совершенно беспомощный, извивался на траве. Ни разу в жизни он так глупо не попадался! Краем глаза он заметил, как из земли выросла фигура в сером плаще. Не обращая на него внимания, незнакомец подошел к коню, провел рукой по крупу и что-то шепнул ему; тот послушно опустил голову, прислушиваясь, а потом резво помчался прочь от попавшего в сети седока. Тогда человек в сером вернулся к своей добыче. В руке блеснул клинок, и Юниэр мысленно распрощался с жизнью.
– Тсс, – произнес вдруг незнакомец, низко склонившись над барахтающейся жертвой. Юниэр взглянул на лицо под большим капюшоном и узнал Дориана. Тот улыбнулся, перерезал одну лишь нить, и путы соскользнули с Юниэра.
– Почему ты ловишь меня как белку! – возмутился Юниэр.
– Лучше я тебя поймаю, чем зарадовские шпионы, в руки которых ты так радостно спешил. Прямо не знаю, что тебя остановило. Тебе неслыханно повезло, что я тебя встретил.
– Но я должен ехать в Нарисею! – воскликнул Юниэр. – Куда ты угнал мою лошадь?
– Тебе не надо в Нарисею. Там нечего делать, – возразил Дориан.
– Как нечего? – сник Юниэр. – Разве Мирэя не там?
– Нет. Нарисея сейчас опасное место – большая ловушка.
– Но Мирэя! Ты знаешь, где она?
– Да. В безопасности. Насколько сейчас это возможно.
Сердце Юниэра оттаяло.
– Какая радость, что я тебя встретил!
– Мы думали, ты в Кроре. Мирэя так волновалась.
– Где она? Когда я смогу ее увидеть?
– Терпение, мой друг, – Дориан улыбнулся, – следуй за мной.
Фейр повел его в старый порт Маулин, где скрывалась Мирэя. Юниэр не чувствовал под собой ног от счастья и нисколько не отставал от стремительного Дориана, прозванного Скользящим. Только поздним вечером они остановились передохнуть, и Дориан рассказал Юниэру о решении фейров покинуть Байлаш.
Сундарцы устроили настоящую охоту на фейров и фей. Торий понимал, что вывезти их в Крор из Рансана или Нарисеи было невозможно: очень уж недружественные настроения царили в портах. Но старый порт Маулин пришел в запустение с тех пор, как Тория и его семью выгнали из их владений. Сохранилось несколько рыбацких деревень, где Тория помнили
На этом же корабле должна была уплыть Мирэя.
– "Сорель" отправляется завтра в полночь, – сообщил Дориан.
– Значит, мы сдаемся, – угрюмо заметил Юниэр, – бежим от врага, вместо того, чтобы разбить его!
Дориан покачал головой.
– Мы не можем победить Зарада. Для народа он почти божество, а мы – банда преступников.
– Но, – возразил Юниэр, – совсем недавно они внимали, раскрыв рты, речам Мирэи, приветствовали ее идеи о дружбе и мире. Если рассказать им, что Зарад томил ее в заточении, женился непонятно на ком…
– Забудь об этом, – прервал его Дориан. – Конечно, настроение толпы изменчиво, но существуют причины более глубокие, чем пылкие речи Зарада. Есть привычки, ломать которые очень болезненно. Сундарцы стали ненавидеть нас не вчера. Сотни лет гложет людей зависть к фейрам. Ты хочешь, чтобы их ненависть улетучилась от приятного голоса юной Мирэи? Они слушали ее, потому что кто-то пустил слух, будто фейры поделятся секретом бессмертия, если восстановится дружба между ними и людьми. Когда этот слух растаял, на сцену вышел Зарад. Он, дорогой Юни, говорит то, что они хотят слышать. Они понимают его всем сердцем и готовы отдать за него жизни. "Мир только для людей!" – вот их лозунг. Поэтому корабль уходит в Эррилию. Фейры расскажут Исанне о злодеяниях Зарада Победителя. Только при поддержке всех кланов мы сможем бросить вызов Зараду. Если удастся объединиться в единую армию и победить этого лжеца, мы сможем спокойно жить на землях наших отцов!
Грустно стало Юниэру, жаль фейров: ведь они за свои долгие жизни так крепко привязываются к местам, где живут. У них, действительно, обостренное чувство родной земли. А для него такого понятия не существует – он странник.
В ту ночь жители Маулина слышали дивное пение. Они вышли на берег моря и увидели белый туман, вызванный магией фейров. Плотная завеса окутала корабль, и никто не заметил, как он отплыл. Но многие плакали, чувствуя, что фейры покидают остров Байлаш.
Дориан и Айрен остались в Сундаре. Их тоже разыскивал Зарад, обвиняя в заговоре с Юниэром, но Мирэя не смогла убедить родных ей людей уехать. Дориан говорил, что умрет на чужбине от тоски и верил, что сумеет сберечь себя и любимую. Остались на острове и Торий с сыном и внуками.
Мирэя поклялась, что обязательно вернется, чтобы освободить свою землю от зла и лжи и отомстить Зараду за смерть отца. Она сделает все, чтобы легкие корабли фейров вновь приплывали в гавани Сундара, а люди встречали их радостно и гостеприимно. Ей было страшно за нарисейцев. Гред и Акула, которые перевезли ее в лодке в Маулин, рисковали жизнью ради нее. Как же хотелось быть сильной, чтобы защитить всех дорогих ее сердцу людей и фейров!
Одного не понимала она: зачем ее вызволил из темницы подозрительный старик, который назвался посланником Тория и привел ей Чернолуна. Она была, конечно, благодарна ему, но что-то в облике старика насторожило ее. Вместо того, чтобы бежать, как он советовал, в Нарисею, она отправилась в деревню к Греду и Акуле и не пожалела об этом. Через Акулу она связалась с Дорианом, и Айрен рассказала ей обо всем, что творится на острове. И вот теперь она прощалась с Сундаром. Но самым важным было то, что ее любимый Юни был рядом, а вместе они придумают, как переиначить злую судьбу.