Бессмертие не для всех
Шрифт:
– Но сегодня праздник! – воскликнул разочарованный Юниэр.
– Служить родине – вот настоящий праздник! – осклабился Зарад. – Я о многом не прошу – всего одно ответственное задание. А побездельничать вы еще успеете. – И Зарад подробно рассказал им, где караулить фейра.
– Как тебя угораздило его окликнуть? – рвал и метал Юниэр, когда Зарад ушел. – Он бы нас не заметил!
– Что сделано, то сделано.
– Ждут со дня на день, – кипятился Юниэр. – Обидно. Фейр, может, вообще не появится, а мы будем торчать как два истукана у переправы.
– Да еще в Сиреневую ночь.
– Разве
– За всеми не уследишь, – смеясь, согласился Лафер.
– Мы и не станем. Мир всем, и фейрам тоже, в этот весенний праздник. Зараду скажем, что фейр ему померещился, – заключил Юниэр, и они пошли к конюшням, чтобы забрать лошадей и увести их в скрытое место. За неповиновение приказу им грозила смерть или изгнание, но они были молоды, дерзки и отважны.
– Нет, нет. И не думай об этом, Мирэя, – возражал Киннар на все просьбы дочери. – Ларт устраивает праздник в своем замке на берегу моря. Весь цвет Сундара соберется там, и ты должна быть среди них.
– Но ведь это так скучно! – воскликнула Мирэя в отчаянии.
– Скучно может быть мне. Меня может утомить долгий праздник, но тебе, такой юной, не может быть известно все, что будет…
Мирэя молчала, насупившись.
– Скажи мне, – продолжал Киннар, – какие преимущества у Сиреневой ночи?
– Таких праздников я не видела, – мечтательно откликнулась девушка. – Это вольный праздник.
– Ты мало знаешь, – нахмурился Киннар. – То, что ты сейчас называешь вольным, на деле показалось бы тебе диким.
– Клянусь! Я не верю, что в мои годы ты был хоть на четверть таким же нудным, как теперь.
– Перестань, Мирэя. Сундарцы уважают своих вождей и славят доблестных воинов. Но они хотят праздника и для себя. Такой праздник у них есть – это Сиреневая ночь. Мастера, садовники, швеи и служанки, солдаты и моряки – вот публика, которая собирается там. Они выбирают своих королей, и тогда им не нужны ни блеск ежедневных кумиров, ни снисходительный надзор с их стороны. И ты мечтаешь явиться туда? Ты? Мирэя, Лунный свет, принцесса Сундара?
Внимательно выслушав отца, Мирэя сказала.
– Хорошо, я сделаю так, как хочешь ты.
– Вот и правильно, – обрадовался Киннар, – все будут рады в Мраморном замке. Мы поедем вместе, после торжественной части я уйду, и никто не помешает тебе развлекаться, а лучшие юноши Сундара развеют твою скуку.
– Ты никогда мне не мешаешь, папа, – произнесла Мирэя покорно.
Она рассказала Айрен о неудачных переговорах с отцом. Айрен присматривала за госпожой с детских лет, но по возрасту не на много превосходила принцессу и была ей, скорее, наперсницей, чем служанкой.
– Король говорит разумно, – одобрила Айрен. – Ты встретишь подруг, у вас найдется, о чем поговорить! Зарад и его армия сегодня вернулись из Крора. Достойные воины будут развлекать тебя свежими байками о своих подвигах на материке и бороться друг с другом за твое расположение. Неужели рыбаки и подмастерья – лучшая для тебя компания?
– Я не собираюсь в Мраморный замок! – вспылила Мирэя. – Тебе придется сказать королю, что я заболела и не могу ехать вместе с ним.
– Обмануть короля? – потускнела Айрен.
– Ради нашей дружбы.
– Нет, Мирэя, это
– Как хочешь, – пожала плечами принцесса, выражение лица ее стало жестким. – Но помни, если ты не возьмешь меня с собой, я пойду в Алдарионский лес одна.
Айрен знала, что противоречить юной госпоже бесполезно, пока она сама не одумается, и уступила ей, скрепя сердце.
Мирэя выехала прогуляться в млеющий от жары сад верхом на своем любимом жеребце Чернолуне. Быстрый, с пепельной гривой, влажными диковатыми глазами, он понимал все, что она говорила. В бездонной выси растекалось горячим янтарем полуденное солнце. Принцесса зажмурила глаза от слепящего света и усмехнулась торжествующе. "Меня может хватить солнечный удар, если я покатаюсь подольше, – подумала она, – и все равно, поверят мне или нет, я буду слишком слаба, чтобы веселиться в Мраморном замке".
Командующий королевской гвардией и его сыновья решили лично доставить короля и принцессу на пиршество в Мраморный замок. Ларт ехал в роскошной карете, а его ладные отпрыски путешествовали верхом, то обгоняя карету, то возвращаясь к ней. Внимательный отец семейства заметил, что братья встретились не очень тепло. Диленар ни разу не пожаловался на свою долю, но Ларт понял, что земли Крора не пришлись ему по душе. По закону Сундара только один из сыновей каждой родовитой семьи мог остаться служить в королевской гвардии. Другие – становились воинами регулярной армии, боевыми орлами Сундара, и участвовали в военных походах на материке. Честь остаться на острове выпала старшему – Арфесту.
Самонадеянный красавец Арфест не сомневался, что принцесса в него влюблена и только поэтому избегает встреч с ним. Опасается его неуемной страстности. Ларт хотел этому верить и всем сердцем желал укрепить связь с королевским домом, но Киннар пропускал его намеки мимо ушей.
Диленар исподтишка наблюдал за братом и усмехался в молодые усики. Он помнил принцессу тоненькой прелестной девочкой пятнадцати лет. Не может быть, чтобы она пленилась таким разгильдяем и грубияном, как его брат. Мирэя, правда, и его не жаловала вниманием, но с тех пор прошло два года, он окреп, повидал мир. Принцесса, несомненно, оценит ореол мужественности вокруг него, который, по мнению Диленара, трудно было не заметить. Юноша представлял, как Арфест начнет паясничать и донимать Мирэю своими шутками, а она посмотрит на него, Диленара, умоляющими глазами. И тогда они убегут от Арфеста, и где-нибудь в укромном уголке Мраморного замка он расскажет ей об опасных землях Крора и подарит какую-нибудь диковинную вещицу.
Киннар принял гостей в летнем зале, расспросил Диленара о службе, и отправил служанку предупредить принцессу о приезде командующего королевской гвардией с сыновьями. Служанка вернулась и сообщила, что Мирэя все еще на прогулке. Братья проявили нетерпение и поспешили в сад встретить ее. Киннар и Ларт остались.
– Зарад приезжал поприветствовать вас?
– Нет. Мы встретимся завтра после полудня.
Ларт задержался взглядом на портрете прекрасной женщины с зелеными глазами. Портреты Феорены, исчезнувшей жены Киннара, были во всех комнатах дворца – король не смирился с потерей.