Бессмертная Легенда
Шрифт:
А после убить и сына с его невестой и друзьями.
Конечно же, Александр Лаграндж не мог позволить им это сделать.
— Огонь, — тихо сказал он и сам нажал на спусковой крючок импульсного ружья.
Его выстрелом разметало аж пятерых врагов. Импульсное ружьё Лагранджа, так же как и его ятаган-кроншнеп, и пистоли были улучшены Тео.
Со всех сторон зазвучали выстрелы. В один миг тёмные джунгли озарились вспышками разных элементов — огненные шары, шаровые молнии… Всё это разило тела захватчиков.
—
— В бой!!! — во всю мощь своих лёгких скомандовал и Лаграндж.
С каждого корабля противника, пришвартовавшегося в Бухте Испытаний, ожидался десант минимум в сотню опытных бойцов.
Сорок два героя выступили против более чем четырёх сотен.
Уклонившись от сабли противника, Лаграндж лёгким движением кисти рассёк тому яремную вену, а через миг нажал на спусковой крючок пистоля-кулеврины.
«Бухта Испытаний — отличное место для того, чтобы остановить врага, — думал он. — Защитить дом от этих мундирных накеров»!
И снова взмах саблей. И минус ещё один противник.
Как и всё на острове, Лаграндж знал, почему эта бухта получила своё поэтичное название. Именно здесь разбивают полевой лагерь курсанты Академии, когда, проходят полевой экзамен по ликвидации выбравшихся на сушу размножающихся накеров.
— Сдохните предатели! — кричали бойцы викторианского флота, пытаясь запугать противника.
— Смерть им!!!
— Убить всех, кто опозорил Викторию!!!
— Командир! Подкрепление близко!
Сжав зубы, Лаграндж неистово размахивал своим ятаганом. Он видел, что среди его бойцов уже много раненных.
Он понимал, что их сил не хватит, чтобы всех перебить.
«Мы здесь поляжем… — думал Лаграндж. — Но дальше пройдут лишь огрызки!»
— Акх!!! — громко воскликнул Григорий, сражавшийся рядом со своим господином. Титосийский офицер пронзил живот старого дворецкого шпагой. Григорий ударил наотмашь, но враг успел отскочить.
И в тот же миг…
— Григорий! — крикнул Лаграндж, бросаясь на помощь к своему слуге. Только что ему рассекли грудь. Лаграндж не успевал к нему прорубиться.
— Убью! Всех убью!!! — озверел дворецкий, яростно орудуя топорами.
Две головы титосийцев отделились от тела.
Однако Григория вновь ранили.
Лаграндж почувствовал, что один из его пистолей готов к бою и нажал спусковой крючок! Мощь пистоля-кулеврины очистила дорогу к верному слуге, но…
— А-РК-Х!!! — взревел Лаграндж. Теперь уже он пропустил выпад — враг резанул по икре, и старый мастер меча припал на колено.
Стиснув зубы, он был готов сражаться и дальше. Даже без рук и ног:
— Бейтесь до конца!!! — взревел он, вскакивая на ноги и набрасываясь на ближайшего противника.
А дальше…
Дальше раздался бортовой залп!
Казалось
Но этот залп звучал гораздо ближе.
— Отступаем!!! — завопили викторианцы.
— Возвращаемся на корабль! Срочно! — вторили им титосийцы.
Вскоре вновь громыхнуло. И ещё раз! И снова!
Лаграндж стоял, оперевшись на ятаган, и смотрел в спины удирающим врагам.
— Эти пушки… — прошептал городской стражник лет сорока пяти на вид, вставший рядом с Лагранджем и зажимавший кровоточащий бок. — Неужели… Лудестия?!
— Нет… — с улыбкой протянул Лаграндж. — Не она. Но и она рядом!
Глава 23
Скрепя сердце я отправил Ральфи на Франки-Штейне разбираться с четырьмя кораблями и их десантом у Бухты Испытаний.
От дель Ромберг-старшей я узнал, что там с крохотным отрядом смельчаков бьётся Александр Лаграндж. Я очень хотел лично помочь ему…
Но у капитана Лудестии и командира нашей эскадры другие задачи. А с мелочью и Франки-Штейн справится.
— Огонь! — скомандовал я после того, как развернул Лудестию на сто восемьдесят градусов.
Громыхнул бортовой залп. Армада противника лишилась корвета и лёгкого фрегата. Крутанув штурвал, я увеличил надвув и рванул вперёд. Я видел свободное пространство между тяжёлым галеоном и фрегатом, прямо по курсу. Если успею до того, как оба борта перезарядятся, будет весело.
— Хорошо, что успели, — сквозь зубы прошептала Улла, стоявшая возле меня.
Я бросил на неё косой взгляд. Напряжена до предела, челюсти сжаты, цепкий взгляд нацелен на врагов.
Она искренне переживает за судьбу жителей острова Бун.
И я благодарен ей за эти чувства.
И за то, что она сразу поддержала мой план.
Глядя в щель между двумя кораблями, я невольно вспомнил недавний разговор, случившийся, когда мы вышли из Сумрака в Седьмом Море. На палубе Лудестии тогда были и капитаны моей эскадры. И обсуждали мы следующее:
— Что? — выпалила Марси. — Нападут не на Джонсон? А куда? На Лореляй?
Офицеры и капитаны напряжённо смотрели на меня. Я мотнул головой и произнёс:
— Я не знаю. Но их эскадра всё ещё в Шестом Море.
— Но… — Марси посмотрела на Ральфа. — Капитан ван дер Эльм тоже ведь сказал, что слышал слухи о том, что титосийцы и викторианцы собираются в Седьмое море. И капитан Лодброк это подтверждал.
Оба упомянутых кэпа кивнули. Я ответил им:
— И всё же, я на девяносто процентов уверен, что огромная армада не пойдёт через Глубокий Сумрак. Что собрались они в Шестом Море не только потому, что это удобнее, чем собраться в Седьмом. Их цель находится там же.