Бессмертная жена, или Джесси и Джон Фремонт
Шрифт:
Джесси видела, как арендаторы подходят один за другим к переднему крыльцу и кладут на пол ее ценные вещи: украшения и личные предметы, тарелки и флаконы с духами, одежду и постельное белье, детскую одежду и игрушки, привезенные из Вашингтона, продовольствие и ящики с вином, даже лиловые занавески, перехваченные розовыми лентами. Австралийцы внесли в барак мебель, поставили в задней комнате кровати, втащили в переднюю комнату книжный шкаф и расставили на его полках книги, прикрепили занавески к окнам, повесили картины на стены, а на пол положили коврики. В течение часа барак на песчаных дюнах преобразился в домашнее хозяйство Фремонтов. Затем предводитель
— Мы знаем, что полковника нет дома, — сказал он, — и, поскольку в доме малое дитя, мы подумали, что деньги пригодятся. Это аванс за три месяца.
Он развязал платок и высыпал на стол кучу монет. Взволнованная Джесси не смогла сдержать слезы. Она пожала каждому руку, душевно выражая свою благодарность.
Прошло несколько дней. В окружении спасенных вещей она чувствовала себя уютно, но ей очень хотелось иметь около себя мужа. В Марипозу не ходила регулярная почта, а посылать за ним нарочного она не хотела. Оставалось просто ждать, пока он узнает о новом пожаре, уничтожившем город.
Спустя почти неделю, сидя на крыльце под теплым июньским солнцем, она увидела знакомую фигуру, пробирающуюся через дюны. Она вскочила и побежала по песчаным наносам ему навстречу. Когда она смогла освободиться из его объятий, то спросила:
— Как ты узнал, где нас искать?
— Я прибыл ночным пароходом из Стоктона, — ответил он. — От площади я вбежал на холм, к месту, где стоял наш дом. Там не осталось ничего, кроме трубы, освещенной солнцем. Я спросил прохожего, знает ли он, где находитесь вы, и тот ответил: «Около церкви Грейс». Я осмотрел окрестности с приступка церкви и увидел этот маленький дом с лиловыми занавесками на окнах. Узрев розовые ленты, убедился, что ты там.
В этот полдень Джесси послала за австралийскими съемщиками. Джон старательно писал за своим столом. Он сердечно поблагодарил пришедших, а затем взял в руки пачку бумаг:
— Вот ваши купчие. Теперь вы владеете землей.
Наступило молчание, мужчины ознакомились с купчими.
Представитель австралийцев произнес:
— Полковник Фремонт, это лучше, чем мы ожидали. Мы можем заплатить немного больше.
— Вы уже заплатили это «немного больше», — ответил он. — Удачи вам, да благословит вас Бог.
Каждый пожал ему руку и в свою очередь поблагодарил. После их ухода Джесси торжественно поцеловала мужа и сказала:
— Благодарю тебя, дорогой. Это был специальный подарок для меня.
В этот вечер во время прогулки по холмам над городом, восстававшим из пепла, Джон рассказал ей о своих неприятностях в Марипозе: о серьезных спорах с рудокопами, утверждавшими, будто они заложили свои шахты до его приезда, а он сознательно так обозначил границы своей земли, чтобы были затронуты их участки. Они отказались оставить свои шахты и угрожали войной, если кто-нибудь попытается выставить их. Оборудование, приобретенное им в Нью-Йорке, оказалось дорогостоящим и неэффективным — из кварца извлекалась лишь небольшая часть заключенного в нем золота. Нанятые им горные инженеры, проезд которых до Калифорнии он оплатил, ушли от него, сделав собственные заявки. Для эксплуатации шахты требовались плотины, дороги, дробильные установки, но из Англии деньги не поступали, более того, в Лондоне возникли осложнения с компаниями, учрежденными для аренды участков в Марипозе. Его первый агент Гофман оказался честным и порядочным человеком, а Сарджент — мошенником.
Используя лондонскую прессу, он предложил продажу акций на условиях, которые осложнили положение
Но это было еще не все. Индейцы, ладившие доселе с белыми, встали на тропу войны, так как рудокопы лишили их охотничьих угодий, перебили и съели крупную дичь и так далеко оттеснили племена в горы, что теперь они не могли обеспечить себе пропитание. Племена собрались на общий совет и решили убить и съесть весь скот белых, а затем изгнать их из района. Начались перестрелки и убийства; горные работы в Марипозе пришлось остановить. Комиссары Соединенных Штатов вели переговоры с индейцами, пытались оттеснить их с золотоносных территорий в новые охотничьи земли. Индейцы согласились на переход при условии, что их обеспечат мясом на время, необходимое для перемещения племени и освобождения новых земель. За небольшое поголовье скота была затребована такая цена, что комиссия оказалась не в состоянии обеспечить выполнение договоренности. Индейцы готовились вести открытую войну с целью выгнать белых с золотоносных земель.
— А как с твоим скотом, Джон? У тебя достаточное поголовье, чтобы обеспечить их потребности?
— Да. Но у комиссии нет средств для оплаты! Я готов предоставить скот в кредит, но ты знаешь, как выходило неладно, когда я тратил деньги, желая помочь правительству. Мои расписки, подтверждающие получение провианта на полмиллиона долларов во время завоевания Калифорнии, так и не были оплачены…
— Но если ты сделаешь комиссии предложение в духе доброй воли, — сказала Джесси, — а она даст расписку о его принятии?
— Но когда мы получим причитающиеся нам деньги? Комиссия вернется в Вашингтон лишь через год. К тому же, если департамент внутренних дел откажется поверить, что индейцы в отчаянном положении и готовы к набегам, он может дезавуировать собственную комиссию, как дезавуировали меня. Никто не может предъявить иск федеральному правительству, и я вновь окажусь в неловком положении, обращаясь к конгрессу с просьбой об оплате поставок скота. Я не только рискую никогда не получить свои деньги и многие недели ходить с протянутой рукой, но и не желаю предстать перед американским народом как лицо, пытающееся заработать на правительстве.
— Тогда не гонись за деньгами, — спокойно ответила Джесси. — Ступай в комиссию и предложи им сделку, которая лишь покроет твои расходы. Это сохранит правительственные доходы и предотвратит войну с индейцами. Пока ты располагаешь поголовьем скота, ты можешь отделаться меньшим.
— Нет, сенатор Бентон, не могу. Черт возьми, это значит, что я не буду на шахтах целый месяц и тогда, вероятно, не верну свои деньги. Но я не могу пойти на меньшее.
Следующим утром он отправился к комиссару Барбуру и сделал ему предложение. Барбур ответил:
— Ваше предложение — самое экономное и наилучшее, какое исходило когда-либо от уважаемого человека. Я принимаю его.
Джон рассказал Джесси о разговоре. Она смотрела, как он вновь садился в седло для поездки в Южную Калифорнию, чтобы лично отогнать скот.
Сентябрь был приятным. Туман рассеялся, светило яркое, теплое солнце. Каждый день Джесси бродила по холмам и песчаным дюнам с Лили и малышкой Чарли, которого на индейский манер носили либо Грегорио, либо его кузина. Бухта и пролив сверкали под лучами осеннего солнца. Дети росли крепкими и розовощекими.