Бессмертные Мелухи

Трипати Амиш

— Ты не представляешь, о мой Господь, до каких низостей они доходят, что бы как-нибудь навредить нам! — вскричала Канахала с отвращением. — В последнее время они привлекают даже наемных убийц из проклятых Нагов для нападения на наши селения и храмы!

— Наемных убийц?

— Да, мой Господь, — сказал Дакша. — После поражения Чандраванши притихли на несколько десятков лет. Они осознали, что в войне им нас не одолеть, поэтому прибегли к таким недостойным методам, как нападение наемных убийц. Так Чандраванши рассчитывают посеять среди нас страх и смятение.

— Как

они действуют?

— Небольшие отряды убийц совершают внезапные нападения на места, где им не могут оказать сопротивления, где преимущественно находятся люди, не владеющие оружием. То есть брахманы, вайшьи, шудры. Убийцы подгадывают, когда в храмах, или других местах, где собираются люди, нет отряда воинов или городских стражников, и устраивают там резню. Подобные нападения подрывают моральный дух во всей империи и сеют страх среди людей.

— Это действительно низко! На моей родине даже Пакрати, сущие варвары, так не поступали! — возмутился Шива.

— Вот именно! — воскликнул Парватешвар. — Чандраванши не достойны зваться людьми, они и сражаются как последние трусы!

— Но тогда почему бы вам снова не начать войну и не покончить с Чандраванши раз и навсегда?

— Я бы и хотел так поступить, мой Господь, — произнес Дакша. — Но не уверен, что мы сможем их победить.

Удивленный Шива бросил взгляд на Парватешвара. Тот молчал, но наливался краской от такого оскорбления его армии. Шива обратился к Дакше:

— О император, почему же ты так считаешь? Я уверен, что армия Мелухи сильна и превосходно обучена, и она сможет одолеть армию Чандраванши!

— У меня, о мой Господь, есть две причины так считать. Первая — их просто больше! Мы находились в меньшинстве и сто лет назад, но разница тогда была невелика. Сейчас же, по нашим расчетам, их население превысило восемьдесят миллионов человек. Разве сравнятся с ними наши восемь миллионов? Они могут собрать такое войско, что все передовые достижения нашей науки будут поглощены численным превосходством!

— Но откуда такая разница в населении? У вас здесь люди живут по двести лет! Вас должно быть больше!

— Такая проблема возникает у богатых стран, мой Господь, — пояснил Дакша. — Рождение детей перестает быть обязанностью, каждый волен сам выбирать — заводить детей или нет. Те, кто желает иметь детей, усыновляют одного, редко двух, выросших в Майке ребенка. И все меньше и меньше женщин приходят туда рожать. В Свадвипе же живут бедно, и чем больше в семье детей, тем больше рабочих рук, тем больше кормильцев. Вот они и обогнали нас по количеству людей.

— Ну, хорошо. Какова же вторая причина, удерживающая вас от войны?

— Вторая причина кроется в нас самих. Мы не можем сражаться, нарушая свои же правила ведения войны, нарушая свои же нормы морали. У Чандраванши нет никаких правил, тем более нет никакой морали. И я боюсь, что наши убеждения станут в войне с ними нашей слабостью.

— Правила войны? — спросил Шива.

— Да. Мы, например, не нападаем на безоружного человека. Тяжеловооруженный всадник не станет атаковать

легкого пехотинца. Мечник не нанесет противнику удар ниже пояса. И так далее. Чандраванши же чуждо такое благородство. Они ради победы применят любые грязные приемы, прибегут к любой подлости!

— И эта разница делает нас теми, кто мы есть! — гордо заявил Парватешвар. — Как сказал Господь Рама, характер и мораль человека не измерить в благие времена. Лишь только в годы бедствий видно, насколько человек утверждён в своей дхарме!

— Ты все верно сказал, Парватешвар, — вздохнул Дакша. — Но те, кто нападает на нас, не столь порядочны и благородны, как мы. Весь наш жизненный уклад находится под угрозой. Мы будем побеждены, если не будет бороться всеми возможными способами.

— Я прошу простить меня, о император, — взволнованно, оттого и громко, сказал полководец. — Но я не говорил, что нам не следует бороться. Я готов атаковать Чандраванши! Я столько раз просил позволения начать с ними войну! Но если мы будем сражаться, забыв о своей морали, о наших нормах и устоях, то чего будет стоить весь наш образ жизни? Когда мы отринем свои обычаи, Чандраванши одержат победу над нами, даже не выходя на поле боя!

Разговор прервал бой колокола, отсчитывающий прахары, все помолились. Шива, воспользовавшись паузой, подошел к окну, гадая, будит ли Сати сегодня заниматься танцами.

Дакша понимающе спросил Шиву:

— О мой Господь, ты желаешь покинуть нас?

— Нет, о император, я остаюсь, — ответил Шива, не выдавая голосом печаль и растерянность, поселившиеся внутри него. — Не думаю, что меня где-то сейчас ждут.

У Дакши исчезла с лица только что появившаяся улыбка.

Шива предложил:

— Если нам ничего не мешает, о император, может мы продолжим нашу беседу? А обед перенесем на более позднее время.

— Конечно, конечно, мой Господь, — согласился Дакша.

— До сих пор вы все посвящали меня в историю вашей страны, и я уяснил причины вражды Мелухи с Чандраванши, а также понял, почему вы не желаете начинать войну. И я уверен, что у вас есть какой-то план, странным образом связанный с моим синим горлом.

— Да, мой Господь, у нас есть план, — ответил Дакша. — Конечно, своей императорской волей я могу дать выход гневу некоторых наших людей, но я уверен, что всех проблем это не решит. Я считаю, что сами по себе жители Свадвипа не злые и не плохие люди. Таковыми их делает правление Чандраванши. Поэтому, единственный приемлемый для нас путь — это спасти население Свадвипа.

— Спасти население Свадвипа? — искренне удивился такому плану Шива.

— Именно так, мой Господь! Спасти их от зла, отравляющего их души! Спасти их от коварных правителей. Спасти их от жалкого, никчемного существования. Мы в состоянии это сделать, предложив им наш возвышенный образ жизни! Как только они станут такими как мы, отпадут все поводы для нашей вражды. Мы станем как братья. Это то, что не довел до конца мой отец, император Брахманаяк. Хотя, на самом деле, это то, что не довел до конца Господь Рама!