Бессмертные

Корда Майкл

— Джек сообщил тебе о своем решении, не так ли? — спросил он.

“Интересно, на чьей стороне Джо”, — подумал я. Возможно, он сочувствовал мне, но, с другой стороны, мысли Джо угадать трудно, особенно когда речь идет о “его” должности — он по-прежнему считал этот пост “своим” и поэтому очень сердился, если президент назначал нового посла США в Великобритании, не посоветовавшись с ним.

— Да, сообщил, — ответил я. — И разумеется, я расстроен.

Последовало долгое молчание.

— Да, — тихо произнес он. — Я так и думал. — Он вздохнул. — Я тут ни при чем, Дэйвид.

Я хочу, чтобы ты это знал. Пойми меня правильно: я не думаю, что англичанам элегантный магнат рекламного бизнеса понравился бы больше, чем биржевой делец с Уолл-стрит, да к тому же еще и ирландишка, но я считаю, что ты заслужил этот пост…

Я тоже так считал, моих заслуг хватило бы и на несколько таких постов. Я позвонил Джо, чтобы высказать свое недовольство. Если моя персона не устраивает Джека в качестве посла в Великобритании, тогда чего ради я должен выполнять для него грязную работу, общаясь с мафией, и помогать скрывать наиболее грубые ошибки его администрации. Но что-то в голосе Джо удержало меня. Теперь я сожалею об этом. Тогда для меня был самый подходящий момент умыть руки, но вместо этого я стал слушать Джо Кеннеди.

Мне. приходилось напрягать слух, чтобы разобрать его слова, — у Джо не было сил говорить громко и отчетливо. Вообще-то не в его правилах было извиняться или хоть как-то намекать на то, что у них с Джеком случаются разногласия по каким-либо вопросам.

— Со мной теперь редко советуются, — сказал он и надолго замолчал. — О чем мы говорили? — смущенно спросил он наконец.

— О должности посла.

Джо опять надолго замолчал.

— Мы с тобой давние друзья, Дэйвид, — произнес посол, — так ведь?

— Да, — согласился я, пытаясь понять, к чему он клонит.

— Раз так, могу я попросить тебя об одном одолжении?

— Конечно.

— Не держи зла на Джека, Дэйвид. Он теперь наш президент. Он уже не тот Джек, что был раньше, ни для тебя, ни даже для меня. Ему приходится думать о своем месте в истории. Я бы очень хотел, чтобы он остановил свой выбор на тебе, — возможно, он тоже этого хочет. Но он должен принимать решения самостоятельно, а мы обязаны поддерживать его.

— Понимаю, — произнес я.

Я понял больше, чем было сказано. Джек перестал советоваться со своим отцом. Он наконец обрел самостоятельность. Джо, наверное, было горько сознавать это, но он, как всегда, мужественно принял удар судьбы. И даже намеревался заставить меня смириться с реальным положением вещей. Он не хотел, чтобы Джек в моем лице нажил себе врага.

— Когда ты приедешь навестить меня, Дэйвид? — спросил он. В его голосе слышалась мольба.

Я был потрясен — Джо Кеннеди, которого я знал вот уже тридцать лет, всегда излагал свои просьбы в требовательной форме и был чужд сентиментальности. Тот Джо Кеннеди никогда бы не задал такой вопрос. Я вдруг осознал, что разговариваю с человеком, который наконец-то понял, что скоро умрет, и страшно напуган этим. В отличие от своих сыновей, да и от жены тоже, Джо не был фаталистом. Если кто в целом свете и верил в собственное бессмертие, так это Джо Кеннеди. Но теперь этой веры в нем не было.

— Приеду недели через две, — сказал

я. — Обязательно постараюсь приехать.

— Замечательно. — Джо старался, чтобы слова звучали тепло и искренне, но ему это не удалось. — Вот тогда и продолжим наш разговор.

Уже тогда, повесив трубку, я почувствовал в душе неприятный холодок, как бывает, когда в зимние сумерки закрываешь шторы и комната погружается во мрак. Меня охватило предчувствие надвигающейся трагедии, хотя я здравомыслящий человек и подобные страхи мне чужды.

Как оказалось, мне не следовало откладывать поездку на две недели.

38

— Мне кажется, я говорил вам, что не желаю больше слышать подобную чушь, — раздраженно бросил Роберт Кеннеди.

Гувер подался вперед.

— Думаю, это вам стоит послушать, — настойчиво возразил он. — Поверьте, я искренне забочусь об интересах вашего брата.

Кеннеди вздохнул. Неделю назад он обнаружил, что нью-йоркское отделение ФБР собирает материалы об организованной преступности на основе статей из “Нью-Йорк пост” и “Нью-Йорк дэйли ньюс”, и решил, что Гувер пришел к нему, желая нанести ответный удар, и сейчас начнет доказывать, что он и его люди не зря получают зарплату.

— Это агент по особо важным делам Киркпатрик, — сказал Гувер. — Он у нас ведущий специалист по средствам электронного наблюдения.

Министр юстиции пристально посмотрел на Киркпатрика, сразу же признав в нем честолюбивого прямого ирландца. Киркпатрик не стушевался под его взглядом — это был хороший знак. Кеннеди уважал людей, которые не выказывали перед ним робости.

Кеннеди мрачно кивнул. Киркпатрик поставил на полированный стол портативный катушечный магнитофон, включил его в сеть и нажал на кнопку. Послышалось слабое жужжание — возможно, это работал кондиционер, — затем знакомый шелестящий голос, похожий на голос ребенка, но полный чувственности, произнес:

“…Меня по-прежнему тревожат те же сны…”

Мужской голос, терпеливый, глубокий, явно голос врача, сказал:

“Расскажите мне о них”.

“Мне все время снится, что я собираюсь выйти замуж за Джека Кеннеди”. — Последовала пауза. — “Это даже не то чтобы сон”.

“Да?”

“Это как бы происходит в моем сознании, мне и впрямь кажется, что это должно произойти”.

“Вот как?”

“…Я собираюсь выйти замуж за Джека Кеннеди”.

“Ничего страшного… Грезы — это предохранительный клапан нашего подсознания…”

“Вы думаете? Но, видите ли, дело в том — я не уверена, что это просто грезы…” — Последовала длительная пауза, слышны были только приглушенные звуки машин за окном, затем голос Мэрилин Монро четко произнес: “Он и вправду собирается на мне жениться, доктор, понимаете — он собирается на мне жениться!”

Роберт Кеннеди сидел с закрытыми глазами, как будто испытывал дикую боль. Он махнул рукой, чтобы Киркпатрик выключил магнитофон.