Бессмертный принц

Валенти Сюзанна

— Рельсы приведут тебя к нему, — сказал папа.

Звук продолжал нарастать, когда что-то огромное надвинулось на нас, мое сердце бешено колотилось от чудовищности этого шума, мои волосы развевались на неестественном ветру. Я обернулась, когда порыв ветра сильнее взъерошил мои волосы, и обнаружила, что смотрю на чудовищную металлическую машину, которая мчалась ко мне по рельсам. Поезд промчался мимо нас, разметав мои длинные волосы. Вагоны за вагонами были загружены всевозможными вещами, от людей до штабелей древесины и транспортных средств. Я уставилась ему вслед с отвисшим

ртом. Рассказы моего отца никогда не могли дать мне четкого представления о подобных вещах, и я начала думать, что сильно недооценила многое из того, о чем он нам рассказывал. Образы, возникшие в моем мозгу, ни в коей мере не были похожи на реальность.

Прежде чем я успела придумать, что сказать в ответ на то, что я только что увидела, в небе раздался рев, и я обернулась, чтобы посмотреть на гигантскую металлическую птицу, парящую над головой. Я быстро заморгала, осознав, что это самолет, крылья объекта были полностью неподвижны, а двигатель ревел гораздо громче, чем у любой птицы.

— Другим вариантом было бы полететь, — объяснил папа, подходя ближе ко мне. — Но найти способ тайно сесть на самолет будет намного сложнее, чем на поезд.

— Что, если я не смогу этого сделать? — Я выдохнула, озвучивая свой глубочайший страх. Что, если я никак не смогу освободить Монтану от лап Бельведеров? Может, Магнар и был на моей стороне, но нас все равно было всего двое. А они были лидерами этого нового и испорченного мира. Между нами и ними могла стоять тысяча вампиров.

— Я верю в тебя, Келли. Вы двое рождены от одного света, солнца и луны, вам суждено быть вместе. Я знаю, вы найдете способ вернуться друг к другу. — Он ободряюще улыбнулся мне, но я все еще не была уверена.

Все вокруг нас то появлялось, то расплывалось, и мой папа тоже исчез.

Мое сердце в панике подпрыгнуло, и я обернулась, пытаясь найти его в темноте.

Он снова появился у меня за спиной и опустился в мягкое коричневое кресло.

— Боюсь, мне скоро придется покинуть тебя, солнышко, — вздохнул он, и я могла сказать, что он с трудом подбирал слова.

— Не сейчас, — взмолилась я, поспешив к нему и схватив его за руку. — Пожалуйста, побудь со мной еще немного. — Нарастающая волна горя подступала все ближе, но я отогнала ее, желая насладиться тем временем, которое у меня осталось с ним.

— Если бы я мог. Жаль, что я не вытащил нас из Сферы раньше. Я хотел бы дать вам, девочки, настоящую жизнь. Свободную жизнь. Я хотел бы… так много всего сделать. Больше, чем я когда-либо мог дать вам. Больше всего я просто хочу, чтобы вы были вместе. Свободные и счастливые. Пообещай мне, что ты найдешь счастье.

— Как я могу быть счастлива без тебя? — Боль сжимала мою грудь, и мне стало казаться, что я сжимаю его пальцы так, словно это единственное, что вообще удерживает его здесь.

— Ты будешь. Я знаю, ты можешь быть. Возьми это. — Он снял мамино обручальное кольцо с цепочки у себя на шее и протянул его мне. — Твоя мама хотела, чтобы оно было у вас, девочек, но поскольку

вас было двое, я никогда не знал, кому из вас его подарить. Потом я просто привык носить его. Может быть, вы сможете носить его по очереди, когда найдешь Монтану. — Он понимающе улыбнулся: в детстве у нас двоих никогда не получалось хорошо делиться, и ‘по очереди’ стало папиной коронной фразой, когда он постоянно напоминал нам попробовать это. Мысль о том, что я никогда больше не услышу, как он это говорит, чуть не разорвала меня надвое.

— Я найду ее, папа. Обещаю, — сказала я, зная, что ему нужно это услышать.

Он глубоко вздохнул, и все вокруг начало неуверенно мерцать. Когда все снова появилось, он отодвинулся от меня, и кресло исчезло.

Моя рука наткнулась на пустоту там, где только что были его пальцы. Моя мама появилась снова, стоя еще дальше с безмятежной улыбкой на лице.

Кто-то взял меня за руку, и я обнаружила, что Монтана стоит рядом со мной, храбро улыбаясь. Хотя это все равно была не совсем она, просто отражение того, что мне нужно было увидеть.

Папа отошел от нас, притянув маму поближе и прижавшись поцелуем к ее губам. Я хотела последовать за ним, но между нами разверзлась пропасть, и я была вынуждена

оставаться на месте или упасть в нее.

— Я люблю вас, девочки, — печально сказал папа, в последний раз поворачиваясь к нам лицом. — Никогда не забывайте об этом.

Я попыталась дотянуться до него, закричать и умолять его остаться со мной, но все исчезло быстрее, чем я могла осознать. Последнее, что осталось, было золотое кольцо в моем кулаке, его оттиск отпечатался на моей ладони, когда я крепко сжала его, но потом и оно исчезло.

И я осталась совершенно одна.

Магнар тряс меня, когда я возвращалась в свое собственное тело, и рыдание сорвалось с моих губ, когда я проснулась в его объятиях.

— Мне так жаль, Келли, — выдохнул он.

Я выпрямилась и уткнулась ему в грудь, слезы хлынули из моих глаз непрерывным потоком. Мне не нужно было слышать, почему он сожалеет. Я и так знала. Боль пронзила мою грудь острее, чем я когда-либо чувствовала раньше, и он крепко обнял меня, когда рыдания сотрясли мое тело, и горе обрушилось на меня.

Отца больше не было.

Я

вернулась в бальный зал, держась на расстоянии от окружающих вампиров, в то время как Кошмар яростно горел на моем бедре. Другие люди были затянуты в разговоры со многими представителями Элиты, но я избегала каждого взгляда, обращенного в мою сторону.

Эрик дал мне возможность спасти папу, но это все равно оставило меня с двумя серьезными проблемами. Метка. И Келли.

Майлз расскажет Эрику, если я предам его, поэтому сначала я должна была рассказать ему. К сожалению, Эрик в настоящее время был окружен вампирами. Каждый раз, когда он, казалось, вырывался, а я приближалась к нему, кто-то другой привлекал его внимание.