Бессмертный принц
Шрифт:
— Что ж, будем надеяться, что ты сможешь сравниться с энергией моей юности.
Мама громко кашлянула и встала между нами, положив руку мне на локоть. — Магнар, ты, должно быть, проголодался после дня, проведенного в дороге. Давай мы найдем тебе что-нибудь поесть, и ты сможешь познакомиться со своей невестой поближе, пока будешь есть.
Она повела меня прочь, и я не сопротивлялся, благодарный за мгновенное избавление, которое она предлагала.
— Не волнуйся, любовь моя, — выдохнула она мне на ухо, нежно касаясь моей руки, пытаясь утешить меня. — Боги, возможно, и видели ваш союз по звездам, но они ничего не сказали о дате. Эта помолвка может длиться годы и больше. Кто
Она поцеловала меня в щеку, прежде чем оставить смотреть на тарелку с едой, к которой у меня больше не было аппетита. Но она дала мне то, в чем я нуждался. Надежду.
Я
была на залитом лунным светом поле, где чувствовала связь со всем, что меня окружало, с журчанием ручья рядом, с лаской ветра. Все вокруг обострилось, и казалось, что луна освещает мир так же ярко, как солнце.
Затем незнакомец оказался у меня за спиной, убирая волосы с моей шеи и обвивая меня сильными руками, крепко прижимая к себе. Его рот был на моей коже, прохладный и требовательный. Я хотела большего, мое тело выгибалось навстречу его телу, пока от резкого царапанья клыков по моему горлу у меня не закружилась голова, и сон не превратился в хаос. Я увидела стены из красного кирпича, мелькнувшие золотистые волосы и мужчину с клинками, мерцающими, как солнечный свет. Потом я оказалась в железной клетке, билась о прутья и кричала, пока не пересохло горло. Мужчина наблюдал за мной издалека, на его губах играла мрачная и кривая усмешка, которая пробудила во мне глубокий ужас. Он придвинулся ближе, его руки обхватили решетку, когда он впился в меня взглядом с демоническим блеском в глазах. — Ты никогда не освободишься от меня.
Я проснулась от толчка, сердце бешено колотилось, и я брыкалась, все еще чувствуя эту клетку вокруг себя. Я вцепилась в руки, удерживающие меня, поймавшие в ловушку, мой взгляд был прикован к окну на другом конце комнаты, где утренний солнечный свет обещал мне спасение, если только я смогу дотянуться до него.
— Успокойся, — прорычал Эрик, опрокидывая меня на спину и сжимая рукой мой подбородок.
Он был груб, как всегда, его пальцы впивались в мою кожу, а его нога обхватила мою, когда он перекатился на бок.
Мои глаза нашли его, и мое дыхание выровнялось, эти пепельно-серые радужки вспыхнули. Мое тело расслабилось, возможно, попав под какие-то его чары, хотя я не чувствовала себя околдованной. Цепенящий страх перед сном напомнил мне, почему он казался таким реальным. Потому что так оно и было. Это был мой похититель, властвующий надо мной, обладающий такой властью, что он мог сломать меня в тот момент, когда решит это сделать.
— Теперь твое сердце бьется ровнее, — сказал он низким, хрипловатым голосом, и от его глубокого тенора по мне прокатилась волна жара.
Его большой палец провел по моей скуле, а глаза проследили за движением, как у ястреба, который улучил момент, чтобы полюбоваться своей добычей.
Мое дыхание было единственным, что заполняло небольшое пространство между нашими губами, его грудь была совершенно неподвижной, лишенной жизни. Так почему же я почувствовала непреодолимое желание протянуть руку к этому порождению тьмы и притянуть его ближе?
— Иногда боги посылают плохие сны,
— Что ты видела? — Эрик подтолкнул меня, когда я промолчала.
Мне казалось, что в тот момент между нами не было никаких барьеров, и, возможно, именно потому, что я так сильно скучала по своей сестре и мне так срочно нужно было поговорить с ней, я позволила себе открыться, как будто она сейчас была здесь. — Поле, залитое лунным светом. Любовник, превратившийся в зверя. Клетка, где я чувствовала, что за мной наблюдает монстр.
— Такой же монстр, как я?
— Да, — выдохнула я, хотя и не добавила, что не уверена, был ли это именно он.
— Что еще? — требовательно спросил он.
Я нахмурилась, пытаясь вернуть сон, который, казалось, уже утекал от меня по спирали, как дождевая вода в канализацию. Я покачала головой, неуверенная, что хочу сообщать ему еще какие-то подробности, даже если мне удастся что-то спасти. Если, как он сказал, так называемые боги подарили мне этот сон, то они, вероятно, предупреждали меня о том самом чудовище, которое удерживало меня сейчас. Впрочем, в этом я не нуждалась.
Он отпустил мой подбородок, но не встал, его рука переместилась на подушку у моей головы. Мы были наполовину сплетены, его мышцы напряглись ровно настолько, чтобы удержать его вес от того, чтобы раздавить меня. Меня окружал его запах кипариса, и когда он был так близко, мне всегда было слишком трудно мыслить здраво. Как будто мое тело взяло верх, жар и желание заставили мою кожу покалывать в требовании. Без сомнения, это было его вампирское очарование. Но иногда мне казалось, что это нечто гораздо большее.
— Мне нужно кое-что сделать. Я скоро вернусь к тебе. Одевайся. — Он вскочил на ноги и исчез в мгновение ока, оставив меня с проклятием на губах.
Я подумала обо всем, что произошло прошлой ночью, заставляя себя сесть и посмотреть на то место, где вампирша превратилась в пепел. Тот, кто хотел моей смерти, наверняка не собирался так легко сдаваться. Как только они поймут, что их убийца потерпел неудачу, сколько времени пройдет, прежде чем они пошлют за мной другого?
Солнечный свет просачивался сквозь разбитые оконные ставни, — просто унылое зимнее сияние. По какой-то причине испытание, через которое я прошла, не вызвало у меня желания бежать. Вместо этого, странное чувство шевельнулось внутри меня. Неосязаемое ощущение, словно якорь, привязывало мое сердце к этому месту, к этой комнате. Что-то побуждало меня остаться…
Дитя Луны.
Я вскочила с кровати, мой пульс бешено заколотился от шелкового голоса в моей голове. Опустившись на колени, я потянулась за лезвием под кроватью, уверенная, что именно оно было источником голоса. Мои пальцы потянулись к его магнетической ауре, и когда я взялась за рукоять, спокойствие наполнило меня, как будто я воссоединилась с жизненно важной частью самой себя.
— Кто ты? — Выдохнула я, вертя в ладони прекрасный кинжал.
Кошмар. Он согревал мою кожу и, казалось, пел тихую песню только для меня. Святое дерьмо, неужели я сейчас разговариваю с неодушевленным предметом? И он что-то говорит в ответ?