Бессмертный

Солодкова Татьяна

— Вы уже выполняли подобные задания? — как ни в чем не бывало спросил он.

— Вы же знаете, что нет, вы читали мое досье.

— А в театральный кружок ходили?

Возможно, я придумывала, но мне послышалась насмешка.

— Если вы о том, смогу ли я сыграть свою роль, — отчеканила я, — то не беспокойтесь, я сделаю все необходимое.

А вот теперь Тайлер уже не скрывал усмешки:

— Некоторые люди долгие годы учатся актерскому мастерству, а потом всю жизнь его совершенствуют, а вы необычайно уверены в своих силах. Для новичка.

Я почувствовала

жаркую волну раздражения. Чего он хочет? Я же сказала, что справлюсь. Это нужно для дела, и у меня просто нет выбора.

— Если вы о том, насколько мне будет неприятно называть вас своим братом, — холодно сообщила я. — Чертовски. Но я смогу.

Однако Тайлер на мой резкий тон не обиделся.

— Нет, я не об этом, — заявил он, чуть склонившись вперед, тем самым как бы нависая надо мной. — Я вот о чем.

Его ладонь накрыла пальцы моей руки, лежащей на подлокотнике. Я вздрогнула. В последний момент сообразила, чего он добивается, и не убрала руку, но и этого мгновения колебания хватило, Тайлер увидел именно то, что ожидал.

Застигнутая врасплох, теперь я смотрела на него волком. Капитан же сам отодвинулся от меня.

— Понимать свою задачу разумом — это одно, — сказал он, — а вот следить за реакциями тела — совсем другое. Я же ваш брат, забыли?

— И что вы предлагаете? — огрызнулась я, злясь еще больше от понимания его правоты. — Обниматься с вами весь оставшийся день?

— Нет уж, увольте, — Тайлер даже скривился, представив себе подобную перспективу, а мне принесло моральное удовлетворение, что ему неприятна моя близость так же, как и мне его. — Я просто хочу, чтобы вы были готовы к тому, что ждет нас на Сьере. Вы должны не просто сыграть, вы должны вжиться в образ, пока вы сами не поверите в свою легенду, никто не поверит.

— Для вас, я смотрю, менять личины не проблема, — я все еще злилась.

— А я ходил в театральный кружок, — само спокойствие, сегодня вестись на мои провокации он явно не намеревался. Это раздражало еще сильнее.

— Наверное, Гамлета играли, — проворчала я, сложив руки на груди, принимая «закрытую» позу. На самом деле мне было чертовски страшно от одной мысли о предстоящей операции, и злость была единственным средством скрыть свой позорный страх.

— Йорика, — невозмутимо отозвался Тайлер.

Я собиралась высказать очередную колкость, но после такого ответа откровенно растерялась.

— Ну, знаете ли, я, конечно, не специалист по древней литературе, но даже мне известно, что Йорик предстает в пьесе в виде черепа, а не персонажа.

— Ну, что поделаешь, — капитан развел руками, — когда в нашем театре ставили Шекспира, мне досталась лишь роль ответственного по реквизиту. Пластиковый череп был моим любимым, — и он ослепительно улыбнулся.

Черт бы его побрал. Издевается.

Я глубоко вздохнула, пытаясь вновь начать контролировать разбушевавшиеся эмоции. Помимо всего прочего, ему определенно нравилось меня доводить, значит, мне просто необходимо успокоиться.

— Я уверена, что справлюсь, — твердо сказала я. — Не спорю, это будет непросто, но

я все сделаю, как нужно.

Тайлер кивнул, не уверена, мне или каким-то своим мыслям, наконец, убрал с лица все фальшивые улыбки и посмотрел на меня уже серьезно.

— А Эшли?

— Что — Эшли? — на автомате переспросила я, но капитан не счел нужным пояснять, просто пристально смотрел мне прямо в глаза, ожидая ответа. — Что он вам рассказал? — поинтересовалась я, сдаваясь. Наверное, он прав, сейчас слишком многое стоит на кону, чтобы изображать из себя дуру.

— Он ничего мне не говорил, — заверил Тайлер, и я сразу ему поверила, — но я знаю его слишком хорошо. Эшли от вас без ума, лейтенант, и я не хочу, чтобы это стало проблемой.

— Тогда почему бы вам не поговорить об этом с ним?

— Сейчас я говорю с вами.

Я снова заскрипела зубами, но все-таки сдержалась. И как этому человеку удается выводить меня из себя за такой короткий срок?

— Для меня это не будет проблемой, — заверила я, подарив собеседнику ледяной взгляд.

— Знаю, — он ни капли не удивился. — Но мне бы очень хотелось, чтобы это не стало проблемой для Эшли.

— Почему?

Тайлер скривился:

— Ну же, не заставляйте меня говорить очевидные вещи. Потому что он мой друг, вот почему.

И чувства друга ему не безразличны. Конечно… А в моей бесчувственности он, похоже, даже не сомневался. Тем лучше.

Почувствовав себя хозяйкой положения, я расслабилась, перекинула ногу на ногу и улыбнулась ледяной надменной улыбкой.

— Просите меня следить за своим поведением и «вне камер», дабы не давать Эшли ложных надежд?

В лице капитана что-то промелькнуло, но я не успела уловить, что именно. Ясно было одно, мои слова были ему неприятны. Наверное, решил, что я еще хуже, чем он полагал. Если так, то я последняя, кто будет его в этом переубеждать.

— Да, я прошу вас именно об этом, — мне показалось, что слово «прошу» в данном случае далось ему нелегко.

— Я учту ваши пожелания, капитан, — едко произнесла я. — Теперь я могу идти? Полагаю, мы уже высказали друг другу все, что хотели? — я поднялась со стула.

— И чего не хотели… — вполголоса пробормотал Тайлер.

— Что-что? — переспросила я. Может быть, мне послышалось?

Но капитан уже преобразился, мне даже показалось, будто помолодел.

— Ничего-ничего, сестренка, — весело отозвался он. — До встречи!

Чертов зубоскал.

Я вспыхнула и быстрым шагом направилась к двери. Чем бы ни кончилось предстоящее задание, но нервы мы друг другу потреплем, это уж точно.

9.

— Я это не надену, — твердо заявила я, рассматривая себя в зеркало.

Платье. Ткань тонкая, летящая. Глубокий вырез, открытые руки. Длина — чуть выше колена, но из-за легкой ткани и расклешенного фасона, подол постоянно задирается. Жутко неудобная штука. А цвет! Ярко-синее с белым узором. Настолько яркое, что тот, кто наденет это «чудо» дизайнерской мысли, будет привлекать к себе внимание в любой разношерстной толпе.