Бессмертыш
Шрифт:
— Не, лучше сам, — улыбаюсь я и подбираю брошенный на песок нож.
— Я имел ввиду, лучше сам умри.
Произнося вторую часть фразы, я молнией бросаюсь вперёд и вонзаю нож в глаз не успевшего защититься мужчины. Ничего личного. Это — всего лишь игра. Минус один. У меня же теперь есть, помимо закопанных рядом мечей, весь комплект принесённого Диксом оружия. Это ошибка с их стороны. Впрочем, они бы едва ли смогли бы мне помешать переместиться к оставленному костру. При необходимости я мог бы вооружиться
Прилетевшие стрелы бессильно клюют безрукавку Гаспара, которой я снова прикрылся. Дальнобойных даров у моих противников нет. Им придётся приблизиться.
— Это так ты отвечаешь добром на добро?
Злости в голосе их командира не слышно. Мои действия удивили его лишь отчасти. Он догадывался, что я попытаюсь напасть, но не предполагал, что я смогу убить его человека обычным оружием. Предводитель моих соперников ждал, что я применю какой-нибудь боевой дар.
— Это я так дерусь, — кричу я в ответ. — У нас так-то поединок. Разве нет?
— Свой сегодняшний поединок вы проиграли ещё до нашего появления. Но это нестрашно. Ещё отыграетесь. Плохо другое. Держать своё слово гораздо важнее. Единый всё видит.
Нравоучения доставляют ему удовольствие. Меня не боятся. Смерть Дикса убедила моих противников в отсутствии у меня боевых даров. Я уверен, что хитрый мальчишка по-прежнему симпатичен их благородному командиру.
— Всё по-честному, — отвечаю я криком. — Договор был про мену. Я вам: семя и бобы, вы мне: ответы. Подставлять потом шею под нож я не обещал.
И затянувшаяся пауза подтверждает — мои аргументы приняты.
— А ты, смотрю, парень — не промах, — наконец, прилетает ответ из-под пальм. — Хочешь и рыбку съесть, и косточкой не подавиться. Увы, я тебя расстрою — косточкой ты подавишься. У одиночки против четверых одарённых нет шансов.
— Шансы всегда есть, — задорно парирую я. — Раз вы пословицы любите, я вам ей и отвечу. Мал золотник, да дорог. Небось, слыхали такую?
Под пальмами хохот.
— Не смеши меня, парень. Мне нравятся наглые, но нужно знать меру.
Тон насмешлив. Благородный ведёт этот разговор с одной единственной целью — он так развлекается. Сейчас этим властным, уверенным в себе человеком движет банальная скука, скопившаяся за долгие месяцы пребывания на Воде. Он ни капли не сомневается в том, что победа в сегодняшнем поединке уже ими добыта. Но этого бывшему правителю полиса мало. Перед смертью наглый мальчишка должен повеселить их. И это мой шанс. Я знаю на чём здесь можно сыграть. Главная отличительная черта всех благородных снобов это — гордость. Вот на неё я и буду давить.
— Да какие шутки, милорд. Я же мастер. Дикс не даст соврать. Кабы дар свой не слил днём по глупости, положил бы вас всех четверых, а так да — шансы у вас есть. Вы с дарами, я без.
В этот раз ответ
— Осади коней, малолетка! Ты хоть знаешь, с кем сейчас говоришь? До беседы с тобой снизошёл сам король Эренбурга.
И снова я прав. Идеально.
— Брось, Тевон. Пусть болтает. Я хочу продолжения. Когда ещё выпадет шанс от души посмеяться?
Мои соперники рассредоточились по роще, так что переговариваться между собой они тихо не могут. Я всё слышу. И мне нравится то, что я слышу.
— На Пути все равны, — подкидываю я в топку тезис из учения Братства. — Короли остались на Земле. При всём уважении, милорд, я вам кланяться в ноги за одно только имя не должен. Забавляют мои слова? Так за чем дело стало? Рискните, проверьте моё мастерство. Я готов скрестить мечи, хоть с любым из вас, хоть со всеми разом. Без даров у вас против меня шансов нет.
Максимально бесхитростная подначка. Стояла бы сейчас на кону чья-то жизнь, на такой примитивный приём никто бы не купился. Мой шанс в том, что риск сводится всего лишь к потере недели и одной единицы на лбах. Очевидно, что наглый мальчишка заманивает в ловушку. Здесь мной сделан упор не на хитрость. Проверяю, насколько сильно любопытство противника. Плюс, король теперь обязательно должен меня-наглеца наказать. И сделать это он может одним единственным способом. После таких слов просто убить — уже мало.
— Ваша Милость, зачем мы тратим на него время? — вновь опережает своего господина обозвавший до этого меня малолеткой Тевон. — Кончаем сопляка — и домой. Бессмертие лишает, что страха, что разума.
— О нет, — радует меня король Эренбурга. — Мальчишка наговорил лишнего. Он должен быть наказан. Бросать слова на ветер — дурная привычка. Я просто обязан преподать урок этому юному наглецу.
И уже громче мне:
— Ты бросил мне вызов, парень. Я тебя проучу. Вызов принят. Один на один. Без даров. Оружие — меч. Ты ведь сам предлагал их скрестить.
Его скука — мой друг. Его гонор — мой брат. Это было несложно. Звёзды видят — сегодня я добуду победу. Осталось только поймать этого поборника чести на слове.
— Сочту за честь, милорд. Вы даёте гарантии?
— Ну наглец… Гарантии чего? Тебе мало моего слова? Тебя убьёт сталь, не дар.
— Гарантии того, что моя честная победа над вами обернётся и общей победой. Прикажите своим людям убить себя, если я одолею вас.
— Во даёт! — хохочет вышедший из-за пальмы король Эренбурга. — Он мне ещё и условия ставит. Азартный? Ну-ну. Будь по-твоему. Победишь меня честно — сегодняшний поединок за вами. Но ставка с твоей стороны тоже будет, — добавляет он вмиг посерьёзневшем голосом. — Проиграешь или применишь дар — умирать будешь долго. Согласен?