Бессонница
Шрифт:
— Посмотри, мама! — указывая на них и кашляя, произнес мальчик. — Ангелы!
Внутри Ральфа раздался голос Клото: «Мы не ангелы, Ральф!», затем сквозь сгущающийся дым он бросился к Элен, по-прежнему держа Луизу за руку.
Глаза щипало, из них струились слезы. Ральф слышал, как кашляет Луиза. Элен смотрела на Ральфа взглядом тупого неузнавания — совсем как в тот августовский день, когда Эд жестоко избил ее.
— Элен!
— Ральф?
— Лестница, Элен! Куда она ведет?
— Что ты здесь делаешь, Ральф? Как ты сюда… Согнувшись пополам, она зашлась в приступе кашля. Натали чуть не слетела с ее колен, но
Ральф взглянул на соседку Элен, понял, что та еще меньше осознает происходящее, и снова затряс Элен за плечо.
— Куда ведет эта лестница?
Женщина оглянулась.
— Это выход из подвала, — сообщила она. — Но все бесполезно.
Дверь…
— Она снова согнулась пополам, закашлявшись. Сухой звук странно напоминал выстрелы из автомата Чарли Пикеринга. — Дверь на замке, — продолжала Элен.
— Ее закрыла толстая женщина. Я слышала, как она вешала замок. Почему она это сделала, Ральф? Откуда узнала, что мы спустились сюда?
«А куда же вам было еще деваться?» — горько подумал Ральф, затем повернулся к Луизе:
— Посмотри, пожалуйста, что можно сделать.
— Ладно. — Она передала Ральфу кашляющего, плачущего ребенка и протиснулась между сгрудившимися женщинами. Насколько Ральф понимал, Сьюзен Дэй среди них не было. В дальнем конце подвала рухнула потолочная балка, разбрызгивая искры и обдавая их волной обжигающего жара.
Закричала девчушка, прятавшая лицо на груди матери.
Луиза, поднявшись на четыре ступеньки, ринулась вперед, вытянув руку, словно священник, осеняющий благословением. Луиза приложила руки к двери.
Мгновение ничего не происходило, затем она исчезла из вида в радужном вихре красок. Ральф услышал громкий взрыв — так, попав в костер, взрывается баллончик из-под аэрозоля, а потом Луиза появилась вновь. В то же самое мгновение Ральфу показалось, что он увидел вспышку белого цвета прямо над ее головой.
— Что это было, мама? — спросил мальчуган, назвавший Ральфа и Луизу ангелами. — Что это? — Но прежде, чем женщина успела ответить, стопку сложенных на столе штор охватило пламя, окрашивая лица пленниц в застывшие тона Дня Всех Святых — черный и оранжевый.
— Ральф! — крикнула Луиза. — Помоги!
Он тоже протиснулся между одурманенными дымом женщинами и взлетел по ступенькам лестницы.
— Что? — В горле у него першило, будто он наглотался керосина. — Не можешь справиться?
— Я почувствовала, как открылся замок — мысленно ощутила это, но дверь слишком тяжела для меня! Эту часть работы придется выполнить тебе.
Давай мне малышку.
Ральф отдал Луизе Натали и толкнул дверь. Да, та оказалась слишком тяжелой, но теперь Ральф существовал на чистом адреналине, и, когда навалился на дверь плечом, та моментально распахнулась. Поток яркого света и свежего воздуха ворвался в узкий проем. В столь любимых Ральфом фильмах такие моменты обычно сопровождались криками триумфа и облегчения, однако в первые мгновения ни одна из попавших в западню женщин не проронила ни звука. Они лишь молча стояли, обратив окаменевшие лица вверх к четырехугольнику синего неба, чудом явленного Ральфом в крыше этой гробницы, которую многие уже считали своей могилой.
«А что они скажут потом? — подумал он. — Если они действительно переживут это, что они станут говорить позже? Что костлявый мужчина с кустистыми бровями
— Пойдемте отсюда! Поторапливайтесь, пока огонь не добрался до баков с топливом!
Первой двинулась женщина с девчушкой на руках. Она прижала плачущего ребенка к груди и, кашляя и всхлипывая, стала подниматься по лестнице. За ней последовали остальные. Мальчик восхищенно взглянул на Ральфа, когда мать проводила его мимо.
— Здорово у вас получилось, — сказал он. Ральф усмехнулся в ответ не смог удержаться, — затем обернулся к Луизе и указал на лестницу:
— Если у меня еще не все перемешалось в голове, эта дверь выходит на задний двор. Задержи их немного, не позволяй заворачивать за угол, иначе полицейские перестреляют добрую половину, прежде чем сообразят, что стреляют в тех самых людей, которых прибыли спасать.
— Хорошо, — ответила женщина. — Ни единого вопроса, ни единого лишнего слова — она нравилась за это Ральфу. Луиза сразу же поднялась по лестнице, задержавшись лишь для того, чтобы поудобнее усадить Натали и поддержать споткнувшуюся женщину.
Внизу остались только Ральф и Элен.
— Это была Луиза? — спросила Элен.
— Да.
— Она взяла Натали?
— Да.
Обвалилась еще одна балка, взметнув вверх облако искр, дорожки огня проворно побежали в сторону емкостей с топливом.
— Ты уверен? — Элен вцепилась в рубашку Ральфа, глядя на него испуганными опухшими глазами.
— Абсолютно. А теперь пойдем.
Элен задумчиво огляделась по сторонам. Вид у нее был встревоженный. — Гретхен! — воскликнула она. — И Мэрилин! Мы должны разыскать Мэрилин, Ральф. Она на седьмом месяце!
— Она наверху, — ответил Ральф, хватая Элен за руку, когда женщина попыталась спуститься в горящий подвал. — Она и Гретхен Тиллбери. А теперь давай выбираться отсюда.
Ральф и Элен вышли из подвала в облаке темно-серого дыма, являя собой результат самого удачного фокуса иллюзиониста мирового класса. Они действительно оказались на заднем дворе. На свежем ветру трепетали развешанные платья, слаксы, нижнее белье и простыни. Пока Ральф оглядывался, объятая пламенем кровельная дранка приземлилась на одну из простынь, превращая ее в горящий факел. В окнах кухни бился огонь.
Элен пошатнулась, и Ральф обнял ее за талию, чтобы женщина не упала.
Она обхватила его за шею и попыталась спросить насчет Натали, но увидела малышку на руках у Луизы и немного расслабилась. Ральф покрепче обхватил Элен и потянул ее прочь от подвала. Попутно он заметил на земле рядом с распахнутой дверью то, что осталось от нового навесного замка. Тот, странно скрученный, был расколот на две части, словно его разорвали невероятно сильные руки.