Бесстрашная леди
Шрифт:
— Может быть… — прошептала она, глядя на него снизу вверх.
— Да, может быть…
Он еще раз поцеловал ее, уже смелее, обнял и привлек к себе. Глинис не сопротивлялась, напротив, отвечала на его ласки с таким пылом, что он задохнулся.
Каррик подвинулся, и ее голова оказалась у него на плече, губы ее раскрывались в ответ на его молчаливую просьбу. Боже, она превосходила все его самые фантастические мечтания! Ему этого было мало, он хотел большего. Совесть подсказывала
Не пытаясь высвободиться из его объятий, она серьезным, проникающим в душу взглядом смотрела на него. Поддавшись искушению, он убрал пряди волос с ее лица, ощутив тепло ее кожи.
— Наверное, мне следует уйти, Малдун, — сказал он, прекрасно понимая, что она ждет от него большего.
Несколько секунд она молча смотрела на него, и в глубине ее зеленых глаз видна была борьба эмоций.
— Нет, — наконец произнесла она, — пожалуйста, останьтесь. Не могли бы вы просто подержать меня немного?
Он провел пальцем по ее губам.
— Но тогда, возможно, я вас снова поцелую.
— Я переживала и худшее, — спокойно ответила она.
— Малдун…
— Что, де Марсо? — спросила она едва слышно.
— Благодарю вас за то, что вы не застрелили меня.
Она закрыла глаза, и слабая улыбка появилась у нее на губах, когда она ответила:
— Знаете, я подумала об этом. Но потом решила, что не могу убить вас, пока не узнаю, прав ли был Мэйлер.
— Прав в чем? — удивленно спросил он.
— Он сказал, что вы большой специалист по части поцелуев.
Боже, она не переставала его удивлять! И он, усмехнувшись, спросил:
— Ну и что вы по этому поводу думаете?
— Пока рано делать выводы, — сказала она, зевнув, — так что поживите еще немного.
— Значит, с каждым поцелуем, — продолжал он, — я приближаю день своей гибели.
— Возможно, но я могу изменить решение и оставить вас в живых.
— И что тогда будет? — шепотом спросил Каррик.
— Посмотрим, какими еще вы обладаете талантами.
От этих слов он окончательно протрезвел. Глинис Малдун — обыкновенная женщина, твердил он себе, из плоти и крови, как и все остальные, с которыми ему приходилось иметь дело. Но он знал, что обманывает себя, что женщина, лежащая у него на коленях, в отличие от других обладает острым умом, чувством юмора и железной волей. Если у мужчины не хватает ума вовремя сбежать, он рискует остаться с разбитым сердцем. Роберт был просто сумасшедшим, думая, что можно рискнуть и почувствовать к Глинис Малдун что-нибудь, кроме уважения и дружбы.
— Знаете, Малдун, — прошептал он, нежно целуя ее в щеку, — встретив вас, я впервые пожалел, что
Она проснулась, услышав, как Каррик щелкнул пистолетом. Глинис лежала, закрыв глаза и затаив дыхание, прислушиваясь к звукам, встревожившим его. Скрипнула дверь, и Каррик прошептал ей на ухо:
— Ни звука.
Она молча кивнула.
— Каррик? — донесся от двери тихий мужской голос, показавшийся знакомым.
— Я здесь, Ихан, — так же тихо ответил он.
Звуки шагов, скрип кожаных седел, топот копыт наполнили маленькую конюшню. Каррик опустил пистолет.
— Будь я проклят, Каррик, — прошептал кто-то, — но ты единственный из тех, кого я знаю, кто ночью, спасаясь от британского патруля, наутро оказывается в объятиях женщины.
— Рад, что ты выбрался из беды, Ихан. Но все обстоит не так, как тебе кажется, — стал объяснять Каррик.
— Разумеется, это совсем не то, о чем мы подумали, капитан, — произнес кто-то с иронией в голосе.
— А, Патрик, — обрадовался Каррик, — ты, слава Богу, тоже жив. А где Шин?
— Про Шина ничего не знаю, — ответил Ихан, — мы прождали его почти всю ночь в Лебединой пещере, но он так и не появился. Солдаты могли его поймать.
— Или убить, — добавил Патрик.
Она почувствовала, как напряглись его руки, но голос оставался спокойным, когда он ответил:
— Да, веселые мысли, чтобы с ними начать новый день.
Глинис пошевелилась, но его руки остановили ее. Она замерла.
— Роберт и Мэйлер на чердаке, — продолжал Каррик, — я позабочусь о ваших лошадях. Поднимитесь наверх и поспите пару часов. Чуть позже мы отправимся к Сараид.
— Ладно, — согласился Ихан.
— Простите, что побеспокоили, Каррик, — добавил Патрик не без иронии.
Подождав, пока стихли шаги наверху, она вырвалась из рук Каррика.
— Доброе утро, Малдун, — произнес он, тихо рассмеявшись.
Глинис с трудом сдерживала ярость.
— Я не какая-нибудь бимбо, — прошептала она, сбрасывая солому с ног. — Так у нас называют доступных женщин.
— Бимбо, — задумчиво повторил он. — Так моя мать говорила о женщинах, с которыми я имел дело.
— Но я не принадлежу к ним.
— Полностью с вами согласен.
— Но вы позволили Ихану и Патрику думать именно так, — с укоризной проговорила она.
— А вас интересует их мнение?
— Да.
— Не принимайте это на свой счет, — посоветовал он, поднимаясь.
Сбрасывая пучки соломы со своей одежды, он продолжал: