Бесстыжая
Шрифт:
К моему удивлению, совсем не было заметно, что он тоже кончил. Разве может мужчина так долго оставаться полным сил, расходуя столько энергии? Он улыбнулся, заметив мой удивленный взгляд, и приподнял мои ноги так, что я смогла скрестить их у него за спиной, а потом приподнял ладонями мои ягодицы. Я сжала его ногами и целиком отдалась необычайно сильным ощущениям под взглядами нескольких поколений Дайсонов, смотревших на нас с портретов. Но они, конечно, видывали такое и раньше.
Наконец я снова достигла оргазма, а одновременно
Вдруг, к своему ужасу, я услышала за дверью голос Гривза.
— Одевайся скорее, — прошептала я. — Если маркиз узнает, он, наверное, тебя уволит!
Но Майлс почему-то ничуть не смутился и лишь крепче обнял меня. Когда дверь открылась, Гривз застал нас именно в этой позе. Он и бровью не повел.
— Подай бутылку самого лучшего шампанского, Гривз, — приказал Майлс.
— Слушаюсь, милорд, — ответил дворецкий с тем же невозмутимым выражением лица и удалился.
Я оттолкнула от себя Майлса и с упреком на него посмотрела.
— Значит, ты…
— Тот самый надменный, самодовольный маркиз, — признался он. В глазах его сверкали искорки.
Я рассмеялась, Майлс тоже рассмеялся.
— Прости меня, — сказал он, — мне следовало бы сказать об этом раньше, но мне не часто приходится встречаться с девушками, которые хотят меня не потому, что я имею титул, и я не мог устоять, хотя признаю, что с моей стороны это наглость. Извинишь меня?
— Само собой, — сразу же ответила я.
Я не могла сердиться на человека, который подарил мне столько новых ощущений. К тому же я трахнулась с лордом! Ничего себе!
— Почему тебя зовут Майлс, если твое имя Портленд? — спросила я.
Он скорчил гримасу.
— Тебе хотелось бы, чтобы тебя звали Портленд? А Майлс — одно из моих имен — кажется, десятое, — и мои друзья называют меня этим именем.
— Почему Гривз сказал мне, что ты уехал?
— Я ему так приказал. Меня утомляют эти сельскохозяйственные выставки. На сегодняшнюю я чуть было не пошел, чтобы увидеть тебя, но подумал, что едва ли буду тебе интересен.
— Как ты мог такое подумать? — пробормотала я, целуя его в шею.
— Большинство людей считают меня довольно скучным типом, их привлекает только мой титул, — признался он.
— Но большинство людей не знают тебя так, как знаю я, — фыркнула я.
Когда вернулся Гривз, мы уже сидели с самым невозмутимым видом. Он принес на подносе бутылку шампанского и наполнил для нас два бокала. Когда он удалился, мы подняли бокалы.
—
Я отослала свой взятый напрокат лимузин и осталась в Дайсон-Холле на ночь. Майлс показал мне дом — не весь, конечно, потому что для этого потребовалось бы слишком много времени, но самые интересные комнаты. Мне очень понравились огромные кровати под балдахинами, и я мечтала заняться любовью на одной из них.
— Мы скоро этим займемся, — пообещал Майлс. — Мы будем заниматься любовью в каждой из спален.
— Сколько спален в этом доме? — спросила я.
— Около двух сотен.
— Так много?
— Я не рассчитывал побывать во всех сегодняшней ночью, — сказал он с озорным блеском в глазах. — Я подумал, что нам, пожалуй, надо растянуть удовольствие.
Меня немного разочаровало, что Майлс жил не в этих величественных апартаментах, а в уютной небольшой квартирке в западном крыле дома. Его спальня была невелика и выглядела очень скромно, словно монашеская келья, однако в том, что мы там проделывали, ничего монашеского не было. Мы оба понимали, что между нами произошло нечто особенное.
На следующий день мне нужно было возвращаться в Лондон на работу. Майлс отвез меня сам и приехал за мной вечером. Мы с ним поужинали в том самом ресторане, куда приглашал меня Рэнди, и первым, кого я там увидела, был этот старый пустозвон собственной персоной. Он держался за руки со своей последней пассией. Увидев меня, он вздрогнул и пренебрежительно взглянул на Майлса. Но его подружка вытаращила глаза и что-то прошептала ему на ухо. Очевидно, она знала, кто такой Майлс, а у Рэнди, когда он это услышал, вытянулась физиономия. Я была очень довольна.
Лондонский дом Майлса был закрыт, поэтому мы отправились в квартиру его друга, которую тот на время ему оставил. Ехать в Дайсон-Холл не было времени, потому что на следующее утро мне было необходимо рано явиться на работу. Так продолжалось целую неделю. Я спросила Майлса, чем он занимается целый день, пока я на работе, но он отделался туманными фразами.
Однажды вечером, когда мы ужинали, он сказал:
— Мой друг скоро возвращается. И мне придется освободить квартиру.
— Боже мой! — воскликнула я, пожалев, что у меня нет собственной квартиры. Я давно мечтала ее иметь, но цены в Лондоне были для меня недоступны, так что пока об этом оставалось только мечтать.
— У тебя через несколько дней будет день рождения, не так ли? — спросил Майлс.
— Да. Мне исполнится семнадцать лет. Он передал мне через стол конверт.
— С днем рождения, — сказал он.
В конверте оказался ключ от двери с бирочкой, на которой было написано: «Ферриз-Мьюз, 15».
— Он твой, — объяснил Майлс.
Он купил мне квартиру в качестве подарка на день рождения! Я не знала, что и сказать. Я была на седьмом небе от счастья.