Бессветные
Шрифт:
Свет, направленный в лицо, ускорил пробуждение то ли от обморока, то ли от мыслей. Камень исчез, оброненный при падении. Глаза ослепли от света, и беглец начал движение наугад. Спустя секунды он понял, что не бежит – его тащат.
Серп асфальта в ржавом свете фонарей, как и прежде, оказался неподалёку. Беглец перестал вырываться, чтобы не провоцировать преследователей на выстрел. Его бросили посреди дороги у ног застывшего столбом человека. Подсвеченный сзади, тот словно бы не имел лица. Тёмные тени лежали на глазницах
Мир перевернулся и небо сменилось потолком. Фонарь лежал в стороне, подсвечивая светлую ткань на манер абажура. Бедро и локоть болели от падения. Мэтис пугливо отполз к стене, не сразу сообразив, что в безопасности. Вокруг было сумрачно и тихо, только сердце бешено колотило в грудную клетку. Переведя дух, мальчишка взглянул на поцарапанную ладонь. Впопыхах он стал ощупывать пол в поисках предмета, повлёкшего видение. В коридоре послышались голоса.
Боясь быть обнаруженным, Мэтис влез под одно из старых полотен и затаился. Осторожность не оправдалась: в кладовку никто не вошёл, а голоса быстро удалились. Выждав несколько минут, юный детектив выглянул в коридор. Всё было как прежде, только сплошная металлическая дверь светила люминесцентной щелью. Любопытство взяло верх над осторожностью, и мальчишка заглянул внутрь.
Комната за дверью не напоминала бункер, но и на прежние кладовки не походила. Светлое помещение со слепящими белыми лампами, серебристой офисной мебелью с обилием стекла. Людей не было видно, видимо, они вышли, забыв затворить дверь. Окончательно осмелев, подросток просочился в «запретную» зону и крадучись направился к ближайшему столу. По левую руку блеснул склянками длинный стеллаж. Колбы и странные посудины цилиндрической формы были выстроены в ряд, в некоторых находилась прозрачная жидкость и какая-то непонятная дрянь, похожая на расплющенных пауков. На противоположной стене висел плакат, размером с подробную географическую карту, только вместо стран и континентов на ней были нарисованы какие-то лабиринты. Присмотревшись, Мэтис узнал полушария головного мозга, находящиеся в продольном и поперечном срезе.
На столе было пусто, в ящиках бумаги с какими-то цифрами и показателями. Среди них Мэтис отыскал бумажную папку с отвратительными фотографиями операций на мозг. Вернув папку на место, мальчишка осмотрелся. У дальней стены за ширмой оказалась дверь. Она тоже была из металла, только с ручкой, а края её были прорезинены для звукоизоляции. Неподалёку в стене две вмятины с расходящимися по штукатурке трещинами-паутинками. Неужели следы от пуль? Тинэйджер мотнул головой, прогоняя необоснованные предположения. Пока он не увидел ничего такого, что не вписывалось бы в убранство городского дурдома.
Он уже тянулся к ручке, чтобы войти в очередную таинственную комнату, как дверь полетела навстречу, отворяясь. Подаваясь назад, Мэтис влетел в ширму, опрокидывая её вместе с собой. Следом раздался стекольный звон, и какая-то жестянка звонко покатилась по плиточному полу.
В дверном проёме возвышался над упавшим мальчишкой доктор-араб, только уже без халата и улыбки.
– Фор, почему ты не захлопнул дверь? – обратился он к ассистенту, что наверняка топтался у него за спиной.
– Я… Я не подумал…
Голос помощника звучал таким испуганным, словно бы это его застали с поличным в секретной лаборатории.
Мэтис собрался вскочить, чтобы убежать прочь, но голос мужчины его опередил.
– Встань. И стой, где стоишь. А ты, Фор, пойди и закрой эту чёртову дверь.
Мальчишка только было решился осуществить свой прежний план, но прямой путь к выходу был преграждён грудой стекла, под которой растекалась огромная лужа.
– Встань, – снова произнёс араб, но уже более мягким, не таким командным тоном. – Что ты здесь делаешь?
– Уборную ищу, – на автомате соврал подросток, изображая честное лицо под маской смущения.
Широкая бровь мужчины скептически изогнулась.
– Давай я сокращу варианты ответов, чтобы не слушать, что ты заблудился. Итак, ты подслушивал или воровал?
– Что?! – возмутился Мэтис. – Ничего подобного!
– Фор, принеси портативный индикатор психического сопротивления.
Подручный суетливо исчез за дверью, из которой мужчины вышли.
– Итак, ещё раз, что ты здесь ищешь?
– Собираю материал для блога, – признался мальчишка, потирая дважды ушибленный за сегодня локоть.
– И много насобирал?
– Нисколько. Это типичный диспансер – ничего необычного.
– Тогда почему из твоих уст это звучит неубедительно?
– Потому что вы заперли меня здесь! Что вам от меня нужно?
Как раз в этот момент вернулся Фор и протянул начальнику какой-то предмет. Мэтис готов был поклясться, что это настоящий пистолет.
– Не то чтобы я не верю, – спокойно произнёс араб, – Но ты меня вынуждаешь, – с этими словами он приставил плоское дуло ко лбу пойманного мальчишки.
Колени дрогнули, сердце подпрыгнуло. Ужас выступил холодным потом, а глаза округлились и чуть не вылезли из глазниц. Умирать вот так внезапно совершенно не хотелось.
Пистолет чирикнул. Мужчина в дорогом костюме развернул устройство боком и стал всматриваться в плоскую грань ствола.
– Семьдесят три с половиной, какая досада, – после этих слов он вернул прибор ассистенту.
– Отпустите меня домой, – жалобно попросил тинэйджер.
– Сначала выверни карманы и покажи, что в рюкзаке.
– Я не вор!
– Тогда тебе нечего скрывать.
Доктор Ллойд изучил содержимое сумки и вернул её задержанному.
– Я могу идти?
– Нет. Сначала вы оба наведёте здесь порядок, – голос мужчины звучал строго, но отнюдь не сердито.
Собирать осколки голыми руками не пришлось: в лаборатории нашлись веник, швабра и резиновые перчатки. Приходилось работать осторожно, чтобы не порезаться и не проткнуть тонкую резину подошвы. Мэтис чувствовал себя виноватым, поэтому даже не попытался уйти от наказания. Работать под надзором психиатра было неприятно, но мальчишка быстро убедился, что никто на него даже не смотрит. Араб изучал экран телефона, потеряв к задержанному интерес.