Бест – лучшая
Шрифт:
Потом я, как ни в чем не бывало, объявляюсь. Все вроде такое же, но во мне уже забродила кровь, и заиграли гормоны. Теперь мне велосипед не нужен. Я решаю, что есть более интересное и важное для меня. Я решаюсь открываться для секса. Мне не полных тринадцать. С натяжечкой, конечно. Но я вдруг прозреваю. Перво — наперво я решаю, что надо позаботиться о себе. В таком виде, как я выгляжу, ни о каком сексе и речи идти не может. Ночью я опять бурно кончала, во сне. Все крутилось перед глазами и ерзающие тела и лодочка с чудовищными складками губ. Но в отличие от реальности, я всю ночь никак не могла их раскрыть. Они вроде как срослись, или слиплись. Во сне мне помогала мать, и мы с ней вдвоем все пытались их растянуть и раскрыть. А потом она мне во сне говорит, что и у нее точно такие же губки, они срослись и в этом я виновата. Нечего было туда к ней лазить. Я все оправдывалась и в таком отрицании своей вины я проснулась.
Мать на работе, хотя вчера языком не вязала. Я решила, что в школу сегодня не пойду, и гулять не буду.
Больше мне так жить нельзя! Мне надо отсюда выбираться. Одной или с матерью, но обязательно вырваться. Покрутилась пред зеркалом. Вспомнила, что видела и даже заглянула внутрь шкафа. А вдруг, кто — то как я сидит и смотрит. Нет. Пусто.
Сняла ночнушку и начала себя голую внимательно рассматривать.
Смотрю и сама с собой разговариваю.
— Так. Рост. Рост ничего, я довольно рослая девушка, метр семьдесят шесть.
Взяла метр портновский и отметку у двери смерила. Точно, один семь, шесть. Так. Что еще. Ах, да!
— Объем. Так грудь девяносто. Ну, почти. Сантиметров пятнадцати не хватает, правда. Это не главное. А что главное!
— Живот, бедра. Мерею.
Живот пятьдесят, бедра семьдесят четыре. Поворачиваюсь и смотрю за телом. Мне нравится изгиб и линяя бедер. Животик плоский и под ним уже четко видимые волосики на лобке. Интересно, вспомнила, что у Листочка она совсем была голая. Да, как коленка. Она, что, малолетка. Нет. Ей уже лет восемнадцать, наверное. Значит, что — то такое делает. Где то слышала, что надо на ней все сбривать. Подумала. А, что, надо попробовать. Пошла в туалет. Бр… Выскочила. Фу. Все так уделано! Ладно. Опять подошла и стул подтащила. Села. Ноги подняла и раздвинула. Уперла в зеркало.
— Так, что у меня тут.
Смотрю и вижу себя. Ничего, стройненькая. Между ног хорошо просматривается разрезанный на две части пухленький холмик. По нему и выше его редкие и черные волосики. Руку тяну и трогаю холмик. Приятно. Но одной руки мало. Двумя руками растягиваю холмики в сторону и вижу чудную картину. Над ними рельефная складка. Я знаю, что там у меня. Пока даже трогать боюсь. Уф! Потянула еще и вижу. В расступившейся ткани обозначен, сгусток плоти с почти неприметной дырочкой, розового цвета. Вижу, как обходя, его слева и справа изгибаются, тонкие и нежные, мои любимые, срамные губки. Перехватываю пальчиками и слегка потянула.
— Ах! До чего же все — таки хорошо!
А теперь с другой стороны. Ух, тут еще приятнее. Ловлю себя на том, что увлекаюсь. Стоп. Я не хочу сейчас, а то опять устану и ничего делать не захочу. С сожалением отпускаю из пальцев мягкие и нежные ушки. Они сразу же слипаются, как в моем сне и я их тут же растягиваю в стороны. Даже страшно стало. Все о сне своем думаю. Потянула кожу еще и пальчиками двинула глубже. Ткань теплая, темнее. Почти темно — бордовая. В складках ткани чувствую маленькую лунку, которая уходит под меня, вглубь. Запускаю пальцы. Неудобно. Но чувствую, как пальцы скользят по краям узкой пре узкой дырочки. Мгновенье и кончики пальцев надавливают на мою девичью занавесочку. Как не тянусь, не вижу.
Борюсь и в этот момент слышу, как кто — то идет к дому.
Мигом вскакиваю и в спешке надеваю кофту шиворот на выворот, впрыгиваю в юбку. И уже на ходу к двери слышу, как стучатся. Подхожу и спрашиваю, хотя дверь то не закрыта. Отвечает мужчина. Говорит, что он новый участковый и просит открыть. Веду его в комнату. А самой, честное слово, стыдно. Такой он весь из себя ладный, в форме и я чувствую от него запах хорошего одеколона. Сажаю на стул, смотрю. Нравится. Очень даже. А он осматривается, и мне становится стыдно за все. Я начинаю злиться на себя, на мать и на него. Задает вопросы. Слушаю и рассеянно отвечаю. Мне его голос нравится. Мужской, немного суровый. Смотрю на него, и пока он пишет что — то, я рассматриваю. Ему лет под тридцать. Определила по начинающим залысинам на висках. Лицо красивое, правильные черты. Губы. Да! Губы классные. Эх! Таки бы целовать и горя не знать. А он, видимо это улавливает и смотрит на меня, а потом говорит, что у меня не только кофта, а и сама жизнь вся шиворот на выворот. Я смотрю и хлопаю глазами. Вот так инспектор. Вот удружил. Возмущаюсь и узнаю, что у него на мать и ее пьянки, уже два десятка заявлений. Но прежний начальник не давал им хода, а он будет реагировать и обязательно сообщит об этом на работу матери. Вот так мужчина, вот так красавчик! Пробую возражать и оправдывать мать, а он мне. Почему я не в школе? Вру, говорю, что приболела. Он качает головой и говорит, что врать плохо. Даже такой красивой девчонке. Поднимается и уходит. Мне понравилось эта его фраза о красивой девчонке. Я, чтобы не было мне трепки, от матери, мигом собираюсь и мчусь в школу. Сказала, что опоздала из — за милиции. Проходит. И я до конца дня в школе. Учится мне, не хочется, совсем. Я вся в мыслях об этом. Ну и правду, скажите, как можно что — то учить после таких впечатлений? Меня не вызывают и слава богу. Временами я поглядываю на нашу отличницу, мою подопечную и думаю. Эх, вот бы я с ней…
Когда я возвращаюсь, то ничего не могу понять. У дома машина и полно людей. Оказывается, на работе с матерью стало плохо, и ее привезли домой, а сейчас уже ждут скорую. Вот и помечтала!
Мать перенесла
Но самый сюрприз нам преподнесли подруги матери. Нас с мамкой обшили и одели во все модное. Все вещи изготовили на нашей фабрике. Вот, так! Прощай, прежняя жизнь.
С этих дней моя жизнь круто меняется. К лучшему или нет, это еще посмотреть надо. Но одно хорошо. Мать больше не пьет, но я все равно в ней, больше не вижу свою подругу и советчика. Вчера ее спросила о стрижке волос там, так она мне весь вечер. Зачем тебе, да зачем? Для чего? А я и не знаю, что ей сказать. Я ведь просто спросила.
Потом спросила ее о том, как это рука может к женщине внутрь попасть? А она совсем покой потеряла. Что это говорит за вопросы такие? Ты о чем все время думаешь? А я ей взяла, да выдала. О том, говорю, что мне интересно. А тебе, что стало неприятно отвечать? Она уже хотела мне лекцию прочитать, а я ее сразу осадила. Говорю, пока ты там с дружками развлекалась я тоже, кое — какие университеты прошла. Сказала, что пусть мне скажет спасибо, что я б…дью не стала. Так сказала, а потом пожалела. Ей опять стало плохо, и ночью вызывали скорую. А так, все остальное нормально. И поесть теперь можно дома, а не в столовках и у меня есть время для себя и уроков. И телек можно посмотреть. Одно меня угнетает, что мне со своей разбереденной лодочкой делать. Бесится. На прошлой недели месячные и я чуть на стенку не лезу. Хочу! Мать дома, где мне трахаться, да еще и с собой? Ели пережила. А тут еще Кубышку встретила, а она, мня, приглашает к ним, в подвал. А я говорю, для проверки, что мол, давай у тебя встретимся и посидим. Знаю, что у нее предки богатые, квартира и дом. А она, нет мол, нельзя. Вот же сука! Как трахаться, с пацанами, так она бегом, хоть в подвал, хоть куда, а как по — человечески посидеть с друзьями, так нет. Предки не поймут. Все, отшила ее. Крест поставила. К тому же я сильно подросла и рядом с Кубышкой мне уже быть стыдно. Уж больно стала она безобразная. И как на нее у пацанов встает? Ведь уродина! А я не уродина, я стала просто классная. И к тому же, одета, лучше всех в классе. А вот с парнями, пока все не получается. А ведь хочу. Хочу и мне что — то страшно, как представлю себе, что они своими пипетками мне там все порвут, так сразу и отступаюсь. Правда, стал намечаться один вариант с физруком. Теперь, как физра, он около меня все крутится. То поддержит за попку, то рукой проведет по спине и попке. А на прошлом уроке он мне сказал, что мне надо дополнительно потренироваться в прыжках на козле, а то он мне пятерку в четверти не поставит. Знаем, какие у него дополнительные занятия. Девки старшеклассницы, ультиматум директору школы объявили, и та согласилась, дура. Вместо того чтобы этого прыгуна вытурить, она женщину, физручку, в старшие классы взяла. Девки шептались, что у нее с этим писькультурником тоже свои дела. И может, он ее, потихонечку трахает? А, что, вполне может быть. Она разведенная и где — то ей надо свою буйную лодочку чалить? Но я пока, взяла тайм аут. Варианты разные просматриваю. Меня парни, из десятого класса, с собой в поход зовут. Я им пока не ответила, сказала, что подумаю. А сама весь вечер ушки свои надира под одеялом. Знаю, что я долго не выдержу. И потом. Они идут классом, а я то, как с ними? Не вписываюсь. Хоть и разница в возрасте небольшая, но девки с этого класса, забастовали. Не хотим, говорят, с малолетками, беды не оберешься. Это они от ревности. Знают, что я их там всех за пояс заткну. Хотя уже раз с ними в одном месте встречалась.
Мать не пьет, и у нее появились деньги. Я как то выклянчила денег и пошла с подругой в кафешку. Мороженое и все такое. А там ребята, из того самого класса с девчонками. И я с ними посидела. Прикинула свои шансы, парней рассмотрела и девок оценила. Эти дылды, все больше прыщавые, но сисястые попадаются, тут мне минус. А вот такой красоты, какая у меня и близко нет, тут уж мне плюс. Посидела, познакомились и даже меня на свиданку пригласил один такой. Классный парнишка, спортсмен и разрядник по боксу, но видно, что с девками он нулевой. Я это сразу приметила. Он совсем моих знаков не видел и не понимал, что я ему весь вечер показывала. Я и ногу на ногу закидывала, и волосы поправляла, и бусы свои теребила и даже губы облизывала. А он мне. Ты, что, пить хочешь? Представляете? Но домой провожал, и я его, все — таки подцепила и заставила целоваться. А он, мальчик еще и только после пятого раза, как я ему подсказала, понял, как надо девочку губками любить. Так, что надежды у меня есть. Может и зацепимся.