Бестия. Том 2

Коллинз Джеки

Лаки заторопилась обратно, к их столику, за которым почему-то прибавилось народу — зато Марко исчез. Она протиснулась на свое место рядом с Джино и, оглядевшись, узнала кое-кого из знакомых. Правда, были и незнакомые, в основном почтенного возраста: дамы, увешанные бриллиантами, и мужчины с торчащими изо рта сигарами. Лаки скользнула взглядом по всему залу и узнала Элвиса Пресли, Тома Джонса, Тину Тернер и Ракель Уэлч. «Просто не верится!» — шепнула она Джино.

— Я рад, — весело ответил он, — что тебе нравится.

Вошли сенатор Ричмонд

и его супруга. Лаки приходилось видеть их фотографии в популярных журналах. На этих снимках сенатор обычно занимался каким-либо активным видом спорта: играл в поло, греб на каноэ или участвовал в гонках моторных лодок. Он сильно загорел и весь лучился здоровьем. То же можно было сказать и о его жене.

Джино поднялся, чтобы приветствовать их.

— А это моя дочь Лаки.

Сенатор энергично пожал ей руку, а миссис Ричмонд оглядела с головы до пят. Затем появился какой-то долговязый балбес, и Джино добавил: — А это Крейвен Ричмонд. Он будет сегодня твоим кавалером.

Прежде чем Лаки успела отреагировать, Джино вышел из-за стола, уступая свое место Крейвену.

— А ты, папочка? — спохватилась она. — Разве ты не посидишь с нами?

— Я подойду позже, детка. Развлекайся.

Ей бы следовало знать: это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой!

* * *

Не вечер, а сплошное занудство. Окруженная со всех сторон вышедшими в тираж знаменитостями, Лаки одним глазом косилась на Джино, занявшего вместе с почетными гостями столик в центре, а другим шарила по залу в поисках Марко, но он так и не появился. Ничего удивительного, что представление оказалось скучнейшим. Ни рок-звезд, ни приличной музыки — одно старичье, за которое Лаки не дала бы десяти центов, но которое, однако, то и дело вызывало у почтенной публики бурю аплодисментов.

Еще этот Крейвен! Внимательный, вежливый… ЗАНУДА! Один из тех дебилов, для которых у них с Олимпией было до черта кличек.

По окончании представления Джино устроил небольшой сабантуйчик для своих. Лаки не удалось ни отделаться от Крейвена, ни подобраться к Джино, а когда она наконец увидела Марко, он был занят разговором с какой-то девицей — Лаки с удовольствием убила бы ее! Так что ей теперь хотелось одного: смыться.

— Я устала, — сказала она Крейвену.

— Я тоже.

— Пойду прилягу.

— Позволь проводить тебя до лифта.

«Позволь проводить!..» Ну, хоть ты волком вой!

Он довел ее до лифта.

— Как насчет того, чтобы завтра поиграть в теннис?

— Не знаю, как долго я буду спать.

— Я позвоню в десять часов. Тогда и условимся.

— Я… э… — она никак не могла придумать отговорку.

Крейвен наклонился и целомудренно чмокнул ее в щечку. Дылда. Чертов идиот!

— До завтра, — сказал он. — Не волнуйся, все будет хорошо.

Лаки вошла в лифт и поспешила нажать на кнопку закрытия дверей. Болван! Что он имел в виду — «Не волнуйся, все будет хорошо»? Хорошо бы им больше никогда не встречаться!

Очутившись в своей

спальне в роскошных апартаментах отца, Лаки первым делом стащила с себя это жуткое розовое платье, швырнула его в угол ванной и принялась разгуливать по комнатам в одних трусиках. Она не признавала бюстгальтеров из-за малой груди и любви к свободе.

Лаки подошла к трюмо и стала кривляться, подражая шоу-герлс. Выходило довольно смешно. Подумать только — некоторые таким образом зарабатывают на жизнь. А как быть, когда потеряешь форму?

Пошарив в дорожной сумке, она нашла и тотчас нацепила на себя не слишком чистые белые джинсы и рубашку с короткими рукавами. Посмотрела на часы: половина первого. Первая ночь в Лас-Вегасе, к тому же у нее день рождения. Черта с два она ляжет спать — во всяком случае, сейчас!

Лаки взяла из ящика письменного стола Джино двадцатидолларовую купюру, взбила пару подушек у себя на кровати и накрыла одеялом, чтобы казалось, будто она спит. Сунула в карман ключ от номера и отчалила.

* * *

В пятнадцать минут третьего Джино поцеловал в обе щеки Бетти Ричмонд, пожал руку Питеру и сообщил:

— Я пошел отдыхать.

— Чудесный вечер, — проворковала Бетти.

— Несомненно, — поддакнул Питер, хлопая Джино по плечу. — Он превзошел все ожидания.

— Да, — скромно подтвердил Джино. — По-моему, все остались довольны.

Поднявшись к себе, он снял пиджак, расслабил узел галстука, плеснул себе немного бренди и несколько минут неподвижно сидел в лоджии, глядя вниз, на сверкающую неоновыми огнями улицу. Вечер и вправду удался. Все шло точно по плану.

Вот только Лаки — встала и ушла, даже не пожелала ему доброй ночи. Странная малышка. Может, она переутомилась? Он проследил за тем, как она вышла с Крейвеном, и, едва тот вернулся, спросил:

— Как Лаки? С ней все в порядке?

— Да, сэр. Она просто немного устала.

— Не называй меня «сэр», а то я чувствую себя столетним старцем.

— Простите, сэр… э… мистер Сантанджело.

— Джино.

— Да, сэр.

Джино заглянул в спальню дочери. Спит. Здесь ей будет хорошо, спокойно. Он вернулся к себе, разделся и рухнул на кровать. Не прошло и нескольких секунд, как он уснул.

* * *

— Ах ты, чертова динамистка! — прорычал мужчина. — Лучше давай сама, а то хуже будет!

Он прижал Лаки к кирпичной стене на автостоянке неподалеку от «Миража». Она понимала, что сама во всем виновата. Они познакомились в каком-то гнусном притоне и провели вместе пару часов, шатаясь от одного игрального автомата к другому и посещая один за другим низкопробные казино и бары. Лаки удалось выиграть двести долларов. К тому времени, как он довез ее до отеля, они стали закадычными друзьями. Он припарковал машину на задворках, и они начали тискаться. Лаки не возражала. Он немного походил на Марко: такой же смуглый. Ей было весело с ним. И потом, она уже сто лет не занималась «почти».